Как пишет Б. Н. Ковалев, «имена десятков людей удалось установить. Сотни лежат безымянными»[667]. Но нельзя терять надежду обнаружить новые факты и имена. Опыт поиска родственников погибших, изучение документов о злодеяниях немецких захватчиков и материалов парторганизаций военного и послевоенного времени показывают, что дальнейшая работа по выявлению источников о трагедии в Жестяной Горке в государственных архивах Новгородской области должна быть продолжена.

«Новый порядок» немецкой администрации на территории Краснодарского края в 1942–1943 гг

Наталия Борисовна Акоева д-р ист. наук, доцент, профессор Краснодарского государственного института культуры

Аннотация. В статье рассматриваются различные аспекты установленного нацистами оккупационного режима в Краснодарском крае в 1942–1943 гг. Опираясь на источники, находящиеся в открытом доступе, на рассекреченные документы комиссий по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их пособников, автор показывает тотальный характер грабежа мирного населения, приводит примеры насильственного привлечения людей к принудительным работам и отправки их в Германию, сопровождавшиеся постоянными избиениями и издевательствами.

Ключевые слова: Великая Отечественная война, оккупация, нацистский режим, комиссия по расследованию злодеяний.

История Великой Отечественной войны всегда находилась в центре научных интересов советских исследователей. В 1950–1960 гг. историками достаточно активно изучалось партизанское движение, деятельность подпольщиков, а также вопросы экономической эксплуатации российских земель. В 1970—1980-е гг. появились работы, характеризующие оккупационный режим. В постсоветской историографии эти темы продолжают изучаться. Особое внимание уделяется вопросам коллаборационизма[668]. Разрабатывается тема угона советских граждан в Германию [669].

Постепенное снятие грифа секретности с ряда архивных материалов позволяет по-новому взглянуть на политику нацистов на временно оккупированных советских территориях, поэтому назрела необходимость в создании новых исследований по этой проблеме. На захваченных территориях устанавливался так называемый «новый порядок», который, по мнению немецкой пропаганды, освобождал народы России от тирании советской власти, от коммунистов и евреев. Но настоящая цель политики Германии на Востоке, как отмечают исследователи, «заключалась в захвате экономического пространства <…> и создании жизненного пространства для миллионов немцев, которых предполагалось поселить там на протяжении 25 лет»[670].

Однако «оккупированные области Российской Федерации не получили единой системы управления» [671]. Несмотря на планы создания четырех рейхскомиссариатов, в каждой местности немцы действовали в зависимости от их потребностей, военной обстановки[672]. В 1942 г. усилия вермахта были сосредоточены на захвате Кавказа, плодородных земель Кубани, просторов Ставрополья. Благодаря мужеству и героизму советских воинов взять Сталинград и овладеть Кавказом противнику не удалось. Однако, несмотря на ожесточенное сопротивление, Красная Армия отступала. Нацисты заняли Краснодар 9 августа 1942 г., к концу августа началась оккупация Краснодарского края. Врагам не удалось взять Сочи, Геленджик, Туапсе, а также Адлерский, Геленджикский, Шапсугский (Лазаревский) районы.

Кубанские земли были объявлены собственностью немецкого государства. Крестьянам обещали, что они получат земли в частную собственность и станут свободными хозяевами, а колхозы будут упразднены[673]. Вся власть принадлежала военным комендатурам: полевым (фельдкомендатурам) и местным (ортскомендатурам). Они отвечали за размещение и снабжение немецких войск, за выполнение приказов командования, формировали вспомогательную полицию и административные органы, следили за охраной объектов, выпуском газет и т. д. Первые приказы ортскоменданта разъясняли цель пребывания войск вермахта и его союзников – уничтожение большевизма. В этих же приказах давались первые распоряжения относительно создания новых властных структур.

Вместе с войсками в крае действовали военная разведка – абвергруппа 102, разведывательный и контрразведывательный орган – абвергруппа 203, контрразведывательный и карательный орган зондеркоманда СС 10А[674].

В сохранении спокойствия, порядка и безопасности гражданского населения главная роль отводилась полицейским. На каждые 100 жителей по штату полагался 1 полицейский. Полицейские имели специальные удостоверения, выданные бургомистром и заверенные комендантом. Отличительным знаком полицейского являлась белая нарукавная повязка. Их «почетнейшей обязанностью» провозглашалось сотрудничество с частями вермахта. Начальником полиции города Краснодара был назначен участник Белого движения полковник Иосиф Иванович Белый[675].

Попытки новой власти опираться на местное население не увенчались успехом. Конечно, желающие добровольно сотрудничать с врагом нашлись, но их было немного, хотя каждой семье казака, перешедшего на службу Германии, выплачивалось по 500 рублей.

Нацисты использовали разные методы оккупационной политики. Тотальный характер принял грабеж мирного населения. «Гитлеровцы рыскали из дома в дом, забирали все, что попадалось им на глаза: продукты питания, домашние вещи, одежду и обувь, посуду и даже детские игрушки». В Крымском районе, например, с наступлением холодов «немцы и румыны потащили в окопы и блиндажи подушки, перины, одеяла, кровати, отбирали у жителей теплые вещи, включая дамские шерстяные юбки, платки и чулки»[676]. Они часто делали облавы на базарах, забирая у горожан все ценное: ковры, обувь, вещи.

Для решения хозяйственных задач на оккупированной территории новая администрация пыталась наладить работу предприятий. На юге России это не совсем удалось, поэтому немцы демонтировали и вывозили в Германию станки и оборудование, вводили многочисленные налоги и сборы с местного населения, проводили реквизиции готовой продукции. Например, из оккупированных районов Краснодарского края было вывезено 1 млн 479 тыс. тонн сельскохозяйственной продукции[677].

Одним из видов преступлений нацистов стало насильственное привлечение людей к принудительным работам. Для советских граждан на оккупированных территориях была введена жесткая трудовая повинность. Мужчины и женщины в возрасте от 18 до 45 лет (евреи – до 60 лет) должны были работать по 14–16 часов в сутки[678]. Так, десятки тысяч новороссийцев со второй половины октября 1942 г. по 3 сентября 1943 г., избитые, лишенные крова, семей, подталкиваемые прикладами немецких автоматов, отправлялись на каторжные работы. К. А. Кузнецова свидетельствовала: «<…> немцы сгрузили нас в лагере с маленькими детьми. Лагерь размещался севернее хутора Большого. Территория лагеря была обнесена колючей проволокой.

Внутри этого окруженного места имелись два сарая, у которых были только крыши. В этих двух сараях немцы разместили около 700 женщин и детей. Нас гоняли на стройку дорог, кормили один раз в день. Пища состояла из неочищенного проса и кружки кипятка. Хлеба нам совершенно не давали. Народ пух и умирал от голода. Так умерли при мне 20 женщин. В лагере нас заставляли работать на исключительно тяжелых физических работах, обращались с нами как со скотом<…>»[679].

Часть советского населения с временно оккупированных территорий была угнана в Германию, став «источником получения колоссальных прибылей» [680]. Людские резервы Третьего рейха были истощены, поэтому его власти хотели их восполнить за счет населения восточных территорий.

Средствами пропаганды ведомство по трудовым ресурсам Германии на Кубани рассказывало о «прелестях» жизни в Рейхе, обещало перевезти завербованных в пассажирских вагонах. «Проводы были радостными, настроение молодежи бодрое», – сообщала газета «Кубань»[681].

Многочисленными актами Темрюкской районной комиссии по установлению злодеяний от апреля 1944 г. подтверждается насильственный угон советских граждан на каторжные работы в Германию. Так, из станицы Вышестеблиевской за