Отступая, они не успели скрыть следы своих преступлений. В крае было убито и замучено 52 518 человек мирных советских граждан и 9 022 военнопленных[702]. Масштабы общего разграбления в ценовом измерении составили

28 764 тыс. руб.[703] Но, даже терпя поражения от советской армии, отступая с территории Советского Союза, нацисты продолжали исповедовать свои расистские теории. В октябре 1943 г. Г. Гиммлер заявлял: «Меня ни в малейшей степени не интересует судьба русского или чеха. Мы возьмем от других наций ту здоровую часть нашего типа, которую они смогут нам дать. Если в этом явится необходимость, мы будем отбирать у них детей и воспитывать их в нашей среде. Вопрос о том, процветает ли данная нация или умирает с голоду, интересует меня лишь постольку, поскольку представители данной нации нужны нам в качестве рабов для нашей культуры; в остальном их судьба не представляет для меня никакого интереса»[704].

Наше исследование показало, что оккупационный режим был установлен с целью извлечения максимальной экономической выгоды с захваченных территорий. Это достигалось за счет ограбления ресурсов, имеющихся на Кубани, принудительного труда жителей, насильственной мобилизации и угона населения в Германию, где они обеспечивали бесперебойную работу немецких предприятий. Террор, организованный нацистами на временно оккупированных территориях, являлся целостной государственной системой. Все структуры нацистской власти были ориентированы на уничтожение или преследование противников по расовому, национальному, религиозному, политическому мотивам. Вермахт воспринял эти идеи, поэтому не только специальные карательные органы, но и солдаты и офицеры немецкой армии участвовали в массовых преступлениях против мирного населения.

Локотской округ самоуправления: этапы и методы реализации политики антисемитизма и Холокоста

Екатерина Викторовна Деревянко историк, краевед, г. Брянск

Аннотация. На примере документов оккупационного режима и советских органов власти послевоенного периода, отложившихся в государственном архиве Брянской области, а также воспоминаний очевидцев событий автор анализирует ситуацию в Локотском округе самоуправления на предмет наличия на данной территории политики антисемитизма и реализации основных этапов Холокоста.

Ключевые слова: оккупационный режим, коллаборационизм, Локотской округ самоуправления, антисемитизм, Холокост, геноцид.

Среди самых трудных для понимания тем в истории – коллаборационистское движение, своим существованием опровергающее сложившееся в советское время мнение о том, что наш народ, как один, плечом к плечу встал на защиту Отечества от внешней агрессии. Второй, ранее запретной темой, но в последнее время стремительно ворвавшейся в поле исторического дискурса, стала история геноцида еврейского народа в рамках реализации нацистских планов руководства Германии на территории Советского Союза. Росту интереса к обозначенным сюжетам в значительной мере способствовало окончание 75-летнего срока, установленного архивами на закрытый доступ к документам, содержащим конфиденциальную информацию, ввиду чего документы оккупационного периода на данный период активно вливаются в научный оборот. Архивные фонды, содержащие ценнейшие, ранее не использованные источники, создали благотворное поле для исследований историков, стремящихся к восстановлению белых пятен в истории России, так старательно обходимых советской историографией.

В данной статье речь пойдет о стыке вышеуказанных тем, а именно о реализации политики Холокоста на «острове» коллаборационистов – Локотском автономном округе самоуправления. Обозначенный ракурс диктует нам ключевой вопрос: а был ли вообще Холокост в Локотской «республике» с учетом отсутствия большого количества евреев, проживавших на этой территории, мест их массового уничтожения наподобие Бабьего Яра, а также воинствующего антисемитизма у лидеров округа? По большому счету данный аспект деятельности локотских коллаборационистов остался за пределами внимания представителей научно-исторического сообщества. Неоднократно его касались соавторы многих монографий, посвященных истории бригады Каминского, Д. А. Жуков и И. И. Ковтун в своих трудах «Бургомистр и палач», «Антисемитская пропаганда на оккупированных территориях РСФСР, 1941–1944 гг.» и др. Однако полноценное освещение Холокоста в Локоте еще ждет своего автора.

Приведу примеры если не отрицателей Холокоста на данной территории, то скептически настроенных по этому поводу. Например, автор комментариев к сборнику «Воспоминания, свидетельства, документы» К. М. Александров уверен, что антисемитская риторика в Локотском округе не соответствовала действиям властей. Исследователи системы локотского самоуправления Д. А. Жуков и И. И. Ковтун в сборнике документов «Феномен Локотской республики. Альтернатива советской власти» приводят воспоминания Г. Д. Белая, бывшего военнослужащего РОНА, утверждающего, что никакой разницы между пленными партизанами и пленными евреями не было[705]. Не хотелось бы, чтобы подобные необоснованные заявления историков и очевидцев событий формировали общественное мнение на указанный счет, ввиду чего считаю необходимым более подробно рассмотреть этапы политики геноцида еврейского населения в округе Локотского самоуправления, призванные доказать реализацию Холокоста силами местных властей.

Локотская «республика» (оговорюсь, что данное административно-территориальное формирование не носило республиканскую форму правления в прямом смысле, название является общеупотребительным и имеет переносный смысл) – пример эксперимента немецкого командования по созданию автономного округа самоуправления на оккупированной территории со своей вертикалью власти, партией, идеологией, хозяйственной структурой, культурной жизнью, оказавшегося жизнеспособным формированием и просуществовавшего более 2 лет.

Материалы Государственного архива Брянской области по истории Локотского самоуправления на территории Брянщины в годы ее оккупации немецкими захватчиками представляют собой обширный круг исторически ценных документов, являющихся неотъемлемой частью документальной истории Великой Отечественной войны. Все они условно объединяются в два огромных массива. Первый составляют документы, возникшие в послевоенное время в результате работы советских органов власти, деятельность которых была направлена на исчисление ущерба, нанесенного Германией Советскому Союзу. К этому же массиву присоединяются документы партизанского движения, освещающие деятельность Локотского округа. Ко второму относятся материалы, возникшие в результате работы локотских органов власти, действовавших на Брянщине в период немецкой оккупации. В отдельную группу, стоящую особняком от документов, находящихся на государственном хранении, выделяются материалы (документы, фотографии, воспоминания, дневники очевидцев событий) из личных архивов граждан. Данная группа постоянно пополняется в связи с расширением поиска очевидцев событий, лиц, переживших трагедию, она на данный момент не имеет полноценного описания, систематизации, разрозненна и не до конца изучена. Архивные фонды, содержащие информацию о коллаборационизме и Холокосте, учтены, описаны, поэтому легче поддаются классификации.

Первый массив представляют следующие архивные документы.

1. Акты по учету ущерба, причиненного немецкими захватчиками гражданам Брасовского, Комаричского, Севского районов за 1943 г.[706]

2. Докладные записки командиров и комиссаров партизанских отрядов и формирований, действовавших на территории округа: донесения, разведсводки, агитационные материалы [707].

Вышеуказанные документы отражают следующие аспекты деятельности Локотского округа:

– в актах перечислены места массовых расстрелов мирного населения, имеются списки замученных немецкими захватчиками советских граждан, есть данные о количестве убитых по населенным пунктам, материальных потерях на указанной территории;

– документы партизанского движения содержат достаточно подробную информацию по истории Локотского округа. Так, например, в записке руководителя брянского штаба партизанского движения Александра Павловича Матвеева имеется попытка выделить причины возникновения таких органов власти в данном районе под патронажем немецкого командования в 1941 г.: «В первые годы революции население района <…> находилось всецело под влиянием кулачества <…> В