пребывания там для записи на занятия. Я предложил курс «Naturvetenskap», или естественные науки, так как это больше всего похоже на то, что ты будешь изучать в школе у себя дома».

«Спасибо!» — сказал я.

«Андерс кажется хорошим человеком, и я думаю, что проблемы с твоей мамой остались в прошлом. Конечно, я думаю, что поначалу он будет немного осторожен, но этого следовало ожидать. Если ты будешь там такой же, как и здесь, то никаких проблем не будет, я в этом уверен. Он также поинтересовался, играешь ли ты в гольф».

«Я играл несколько раз, но не очень хорошо».

«Они члены гольф-клуба в Ховосе и он обещал уроки, если ты захочешь».

«Звучит заманчиво!»

Я пошел в свою комнату, чтобы прочитать почту, которую Рольф мне передал. Там были письма от Дженнифер, Стефани, Элис, Мелани, Джойс, Бетани и Бет. Письмо от Мелани было самым интересным. В нем было три фотографии — на одной две пары джинсов, спутанных на полу, на второй — смятая постель, а на третьей — Мелани в одной лишь футболке «Ohio State», едва прикрывающей пах. Я рассмеялся. Похоже, Пит и Мелани снова вместе.

Большая часть дня уйдет на то, чтобы ответить на письма и написать одно маме, о котором просил отец. Прежде чем начать, я позвонил Пия, чтобы подтвердить, что мы заедем за ней в 8 утра на следующий день. Она была очень рада получить от меня весточку, что меня порадовало.

После того как я написал ответы, я отправился на прогулку перед ужином. Я знал, что моя дальнейшая судьба находится в руках родителей Бекки. Я думал о Пэм и понял, что на самом деле не испытывал к ней никаких чувств. Пэм была для меня лишь интрижкой, не более того. Если бы я увидел ее в Стокгольме и у меня был шанс подурачиться, я бы, наверное, так и сделал. Так же, как и тогда, когда мы будем в Абиско. Но я не вижу в этом ничего большего.

С Пией была какая-то искра, но я подумал, не связано ли это с моей нуждой в утешении после прощания с Биргит, а не с чем-то другим. Я подозревал, что так оно и есть, но следующие несколько дней помогут мне это выяснить.

Июль 1979 — Индиан Хилл, Огайо и Хельсингборг, Швеция

После ужина я помог с посудой и, когда все было готово, дал Рольфу знать, что мне нужно воспользоваться телефоном. Я вернулся на кухню, закрыл раздвижную дверь и набрал номер дома Бекки. Она, должно быть, сидела у телефона, потому что ответила с первого звонка.

«Привет, Бекки. Как дела?»

«Привет, Стив! У меня все хорошо. Вчера я была у врача, и все в порядке. Как ты?»

«Хорошо, Бекки, хорошо. Мы можем поговорить минутку, пока ты не приведешь своих родителей?»

«Конечно».

«Твоя мама давит на тебя, чтобы ты сделала аборт?»

«Мы говорили об этом».

«Пожалуйста, послушай меня! Пожалуйста, прими свое собственное решение по этому поводу. Не позволяй своей маме заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь».

«А как насчет тебя?» — спросила она.

«Я хочу, чтобы ты родила нашего ребенка. Но это твое решение. Я серьезно».

«ОК. Давай я позову маму и папу».

Я услышал щелчки, когда она включила громкую связь и повесила трубку на внутренний номер, на который она ответила.

«Привет, Стив», — сказал мистер ван Хук.

«Здравствуйте, мистер ван Хук», — сказал я, а затем затаил дыхание.

«Я не уверен, что это правильный поступок, но Бекки убедила нас ничего не говорить твоим родителям на данный момент».

Я вздохнул с огромным облегчением. Это означало, что я могу остаться. И что я вернусь домой к трехмесячному ребенку.

«Спасибо, сэр. Я очень ценю это».

«Не за что. Как дела?»

«Просто отлично, сэр. Пока что все идет хорошо».

«Это хорошо. Пожалуйста, поддерживай связь с Бекки».

«Я уже планировал это сделать. Она уже должна была получить от меня письмо».

«Получила. Я позволю вам поговорить с ней сейчас. Береги себя, и мы увидимся, когда ты вернешься домой».

«Спасибо.»

Я услышал щелчки телефона, когда она переключила трубку с громкой связи.

«Я знаю, ты сказала, что доктор сказал, что все в порядке, но сказал ли он что-нибудь еще?» — спросил я.

«Не совсем. Он дал мне витамины для беременных, и мы назначили осмотры каждый месяц. Когда я буду на третьем месяце, он сделает тест под названием УЗИ, который сфотографирует ребенка, чтобы посмотреть, как идут дела».

«Круто! Я бы хотел их увидеть!»

«Я посмотрю, смогу ли я как-нибудь отправить тебе одну».

«Что ты собираешься делать с шахматами?» — спросил я. «Если команда Милфорда увидит, что ты беременна, слухи распространятся. Хотя я доверяю Мэри и Дженнифер, достаточно, чтобы об этом узнал не тот человек, и это может дойти до моей мамы».

«Я не планировала играть в шахматы в этом году. Думаю, это было бы слишком. И так будет достаточно тяжело со школой, беременностью и рождением ребенка».

«ОК. Пожалуйста, позаботься о себе и о нашем ребенке».

«Я позабочусь», — сказала она. «Я рада, что папа согласился скрыть это от твоих родителей».

«Я тоже», — сказал я. «Я тоже. Еще раз спасибо.»

«Пока, Стив».

«Пока, Бекки. Я скоро тебе напишу».

Я повесил трубку, затем быстро набрал номер дома Дженнифер и рассказал ей, что произошло. Она была счастлива, и мы признались друг другу в любви.

«Когда ты собираешься рассказать Стефани?».

«В четверг, наверное. Мне нужно поговорить с ней, когда родителей не будет дома».

«Я тебе не завидую», — сказала она.

Мы попрощались, и я повесил трубку. Я пошел смотреть телевизор с Андербергами и просто расслабиться. Я остаюсь. По крайней мере пока.

Книга 3 - Пия. Глава 7: Пия

Июль, 1979 — На берегу Хьяльмсйона, Оркелльюнга, Швеция

Мы заехали за Пией через несколько минут после 8:00 утра в воскресенье и проехали около часа до коттеджа на Хьялмсйоне. Коттедж был небольшой: две маленькие спальни, одна большая комната с диваном и небольшим обеденным столом, кухня и маленькая ванная комната. Мы бросили наши вещи в левую спальню, а Рольф и Синикка разместили свои вещи в правой. Я заметил, что в коттедже не было телевизора, что меня вполне устраивало.

Рольф сообщил нам, что время завтрака или обеда не установлено, и мы должны сами справляться, когда проголодаемся. Ужин каждый