Они нашли пещеру. Нет, не пещеру, а подземный дом. Нет, не дом, а укрытие, которое вырыли лесные тролли (версия Стеши) или солдаты (версия Егора). Настоящее бомбоубежище, только без бомб, отлично замаскированное, так что если не знать, где искать…

– Мы случайно на него наткнулись, – признался мальчик.

– Егор отыскал вход! – с гордостью сказала Стеша. – Никто, кроме Егора, не смог бы!

Бабкин улыбнулся ей.

– И там был человек, – закончил Егор и поежился.

– Подожди… – Бабкин наклонился к нему. – Где человек? В подземном доме?

Они закивали.

– Мы вам покажем. Только не говорите никому. Это наша тайна!

Они вскочили, и Сергей покорно встал.

– Далеко идти?

Брат и сестра переглянулись. Молчаливый совет длился несколько секунд.

– Может, еще глаза мне завяжете? – предложил Бабкин и по тому, как оживилась девочка, понял, что напрасно подал ей эту идею.

– Нет, глаза не будем, – подумав, решила Стеша. – Вдруг вы споткнетесь. Вас будет очень трудно поставить на ноги…

Поднялся ветер. Он смял голубой шелк озера, пригнул к воде худые реденькие метелки тростника. По земле отрывисто забарабанили шишки.

Едва различимая тропа завела их в пасмурный лес с густым ольховым подлеском, где пахло прелыми листьями. Повсюду из короткой травы выпирали, как древние рыбы из воды, замшелые спины камней.

– Осторожно идите, – обернулся к Сергею мальчик. – Тут скользко.

Эту часть леса, восточную, Сергей еще не исследовал. Чем дальше они продвигались, тем чаще встречались вокруг валуны в седой пене мха.

– Далеко еще? – спросил Бабкин. По его прикидкам, они отдалились от жилья километра на два, не меньше.

– Чш-ш! – Егор обернулся, прижал палец к губам. – Пришли.

Сергей огляделся. Лес как лес. Не самый приятный. Слева осточертевшая ольха спускается вниз по склону, сквозь нее кое-где видна вьющаяся лента реки, справа – груды валунов, черные, с острыми краями… Дети выжидающе уставились на Бабкина. Его смущали их взгляды, направленные во всех смыслах снизу вверх: он как будто не оправдывал их надежд, не демонстрировал тех способностей, на которые они рассчитывали.

– Ничего, мы тоже не сразу заметили, – миролюбиво сказала Стеша.

Этого еще не хватало. Его утешает десятилетняя соплюха.

И тут Сергей увидел.

Это был дот. Оплетенный паутиной куст можжевельника и заросли папоротника естественным образом маскировали вход, над которым нависала бетонная плита в трупных пятнах лишайника. На самом верху он разглядел что-то вроде гигантской каски с узкими прорезями для глаз. Словно укрывшийся в камнях великан, прищурившись, изучал его.

– О-бал-деть, – с чувством сказал Бабкин. – Финский пулеметный дот!

– Я же говорил, что солдаты! – Егор ткнул сестру в плечо.

– Тихо ты! Вдруг этот еще там!

Сергей, не обращая внимания на писк детей, двинулся к входу. Он должен увидеть все своими глазами! Его охватило торжество кладоискателя, обнаружившего сокровище, и плевать, что к закопанному сундуку привела не карта, а другие, более успешные исследователи.

Дот состоял из трех помещений. Тамбур, казарма, боевой каземат… Бабкин, пригнувшись, переходил из одного в другое с чувством неослабевающего восторга. Даже засохшая куча помета, оставленная в каземате каким-то зверем, не омрачила его радости.

– А дот – это что? – прошептал сзади Егор. Увлеченный Сергей не обратил внимания, что дети ходят за ним как приклеенные.

– Долговременная огневая точка, – ответил Бабкин, тоже понизив голос. Войдя, он обследовал пространство и убедился, что внутри никого нет, но это вовсе не означало, что можно расслабиться. Дети не соврали насчет «бомбоубежища», и теперь он был твердо намерен прислушиваться ко всему, что они говорят. – Чтобы во время войны здесь прятаться и стрелять отсюда. Вот из этой самой комнаты.

– А где то, из чего стрелять?

– Давно растащили, – с сожалением, которого он не мог скрыть, сказал Сергей. – Странно, что двери сохранились…

Пахло сыростью и плесенью. Он провел ладонью по железной панели, насквозь изъеденной ржавчиной.

Рядом с пулеметной амбразурой была широкая щель для наблюдателя. Бабкин приник к ней, но обзор закрывала вымахавшая в человеческий рост трава. Крошечные красные жучки разбежались при его появлении.

– Отсюда держали берег, – вслух подумал он. – Ольхи не было, склон виден как на ладони.

Его осторожно потрогали за рукав. Он обернулся:

– Да, Стеша?

– Есть еще одна дверь, – пискнула девочка.

– Что?!

Это оказалась не просто дверь, а тоннель, узкий бетонированный рукав, выводивший из казармы. Снаружи он выглядел как щель между камнями. Бабкин с трудом протиснулся в нее, едва не застрял в манжете и решил вернуться тем же путем. Спускаться отсюда было чревато переломами.

– Как же я его при первом осмотре пропустил… Должен был сам сообразить, что есть запасной выход.

Дети ждали его внутри, сопя и перешептываясь. Теперь, когда он немного успокоился, а первые впечатления улеглись, Сергей изучил пространство вдумчиво, фотографируя на память.

В тамбуре под вентиляционной трубой чернело кострище с обугленными поленьями. Когда он аккуратно разобрал их, стало ясно, что хозяйничал здесь человек неумелый, – огонь пытались развести из обрубков свежего соснового ствола. «Может, старые ветки у него тоже были, но прогорели махом», – подумал Сергей.

Логово нашлось в глубине казармы, напротив второго выхода. Здесь все было устроено намного грамотнее, чем с костром. Внизу – настил из лапника, на нем набросаны старые расползшиеся ватники и полуистлевшее тряпье. Неподалеку у стены были аккуратно установлены пустые коробки из-под быстрорастворимой лапши и пять стеклянных баночек с детским питанием. С другой стороны валялись дырявые резиновые сапоги, разношенные кожаные ботинки сорок пятого размера, свернутая в рулон кухонная клеенка, протершаяся в нескольких местах… Зачем сюда притащили этот хлам? В тамбуре Бабкин обнаружил сломанные лыжные палки и несколько кусков раскрашенной фанеры.

– Это наше, – признался Егор. – Мы сражались на мечах.

– Мой щит – с гиппогрифом! – Стеша показала кусок фанеры, на котором, как показалось Бабкину, была довольно похоже намалевана поэтесса Анна Ахматова – томик ее стихов с карандашным портретом на обложке всегда хранился у его матери на туалетном столике. Правда, Сергей ни разу не видел его открытым.

– Кто такой гиппогриф?

Стеша с Егором уставились на него так, словно он признался, что не обучен грамоте. Девочка высоко подняла брови:

– Вы что, не читали «Гарри Поттера»?