— Тебе хочется ко мне прикасаться?

Я не сразу смогла ответить.

— Не знаю, наверное. Я не хочу увидеть тебя чудовищем, а еще больше не хочу, чтоб ты видел меня чудовищем.

— Ладно, — вздохнул он. — Ты права. Ни к чему хорошему это не приведет, — безысходно согласился он и пошел в душ.

Я долго не могла уснуть, раздумывая над тем, что произошло накануне. Мне самой было интересно, хотела ли я прикасаться к телу Элиазара? А если причина была не в чудищах? Вдруг я больше никого не полюблю?

— Элиазар, ты спишь? — прошептала я.

— Нет.

— Поцелуй меня.

Молчание. Потом вздох.

— Не могу.

— Почему? — удивилась я.

— Ты госпожа, а я всего лишь твой хранитель, то есть слуга. Я должен охранять тебя, в том числе и от себя. Сегодня, я поступил неправильно, и мне стыдно за свой поступок.

— Что за ерунду ты несешь? У меня нет слуг и никогда не будет. Я никогда не стану твоей госпожой. И стыдиться тебе не за что. У тебя очень красивое тело и мне было приятно смотреть на него, — выпалила я возмущенно.

— Это пока ты на земле. Когда все встанет на свои места, и ты вернешься домой, все изменится. У тебя есть жених благородных кровей и ты должна будешь выйти за него замуж.

Я оторопела и не сразу смогла что-то сказать, потому что слова забыла.

— Еще один женишок? — выпалила я, глотая воздух. — Да что ж это такое? Я что, кукла, которой можно распоряжаться как вздумается? Я никому ничего не должна. И не важно, где я на земле или в Поднебесье.

— Ореолла, есть законы…

— В законах говорится, что колдун может ворваться во дворец и наложить на меня заклятие «Верности»? Или родителей заковать в магические оковы? Или людей убивать по своему усмотрению? На меня законы не распространяются. Либо я переиздам закон, либо останусь жить на земле. И никому не позволю мной помыкать или распоряжаться моей жизнью.

На некоторое время зависла тишина. Я злилась. На кого — не знала, но злость во мне кипела.

— Поцелуй меня, — чуть ли не приказала я.

Элиазар придвинулся ко мне, нежно провел пальцами по лицу. Я расслабилась и успокоилась. Прислушивалась к ощущениям и поняла, что мне были очень приятны его прикосновения. Я провела рукой по его груди, еле касаясь кожи. Потом последовал поцелуй — нежный, соблазнительный, обжигающий горячей волной. Я ощутила скользящие по моему телу руки, словно бархатные — нежные и теплые… И все. Элиазар откинулся на подушку и уставился в потолок. Я облизнула губы. Мне еще хотелось целоваться. И к телу Элиазара прикасаться не только руками, но и губами.

— Уммм… — простонала я выразительно, выгибая спину. Тело горело, губы жаждали поцелуев, внутри все покалывало и требовало продолжения. Я впервые испытывала такие чувства.

Элиазар встал, пошел умылся и сел на стул.

— Ты видел меня чудовищем?

— Нет. Я не дал страсти полностью завладеть мной.

— А как ты понял, что страсть тобой не завладела?

— Ты задала вопрос, на который я не знаю, как ответить, — хмыкнул он.

— А у тебя когда-нибудь была девушка?

— Нет. Когда подходило время появиться тебе на свет, я заканчивал Академию магии. По окончании академии был назначен твоим хранителем. Но чтобы стать хранителем, надо было создать связь, то есть я должен был привязать тебя к себе. Моя цель была ты. На девушек мне некогда было обращать внимание, да я и не хотел.

Элиазар встал, подошел к кровати, лег на край своей половины. Недолго думая, я придвинулась, улеглась ему на плечо, закинув на него ногу и положив руку ему на грудь. Он обнял меня, закрыл глаза…

Когда проснулась, то не сразу смогла понять, который час. За окнами все было серым и угрюмым.

Элиазар принимал душ. Вскоре стало тихо. Элиазар вышел, тщательно протирая полотенцем волосы. Я села на кровати, любуясь им. Он заметил изучающий взгляд, улыбнулся.

— Как спалось? — спросил он.

— Хорошо. А тебе?

— О, это была самая потрясающая ночь в моей жизни, — расцвел он в улыбке.

Я встала и пошла умываться. Когда проходила мимо, он притянул меня к себе и нежно поцеловал. Я не возражала. Мне хотелось влюбиться в Элиазара, чтобы больше не думать о Ястребе, ведь он просил меня забыть его…

Улица, по которой мы шли, была безлюдной. Нелюдей тоже видно не было.

— Что будем делать? — спросил Элиазар, вглядываясь в постройки.

— Не знаю, — пожала я плечами. — Раз канатоходец жив, мы должны его найти. Я думаю, пока в городе нелюди, он вряд ли сюда вернется. Надо очистить город от этого смрада. Ты видел нелюдей, воинов колдуна?

— Видел, — вздохнул он. — И как их убивать?

— Стрелы их не берут. Обычным ножом можно убить, если голову снести. Моим ножом еще когда в глаз попадаешь. Мой нож сильно отличается от обычных клинков.

— Конечно отличается. У тебя зачарованное оружие. У меня тоже есть зачарованный клинок, правда не такой мощи, как у тебя.

— А что означает мой амулет, что на шее? Сколько себя помню, он всегда был на мне.

— Он тоже зачарован. Пока от тебя не исходило свечение, он оберегал от негативной энергии, то есть не позволял духам распознать тебя. Сейчас же — это всего лишь украшение.

— Свечение — это что? Ястреб тоже говорил мне, что лицо мое блестит в темноте при попадании света от огня. Из-за чего оно блестит?

Элиазар посмотрел на меня и грустно улыбнулся.

— Ореолла…

— Ладно, я поняла. Странно. Куда все нелюди подевались?

— И люди, — добавил Элиазар.

Прогулка по городу не приносило результатов. Если в пригороде пусть не сильно, но все же жизнь била ключом, то в центре видимо, ключ был потерян. Повсюду виднелся разгром, мусор, пятна крови и человеческие останки. Я передернулась, представляя, что здесь могло происходить.

— Что-то здесь не так. Я ощущаю присутствие нелюдей, но не могу понять, где они. Видимо колдун знает, что ты здесь и укрыл своих воинов колдовством. Я не могу пробить эту защиту. Она слишком мощная, — встревоженно говорил Элиазар, вглядываясь в дома.

— Скорее всего, — вздохнула я. — Надо возвращаться. Здесь вряд ли мы что-то найдем.

— Согласен.

И мы вернулись. Как раз вовремя. Если бы возвращались пешком, точно бы не успели. Колдун, по всей вероятности, еще не знал об Элиазаре и его магических способностях.

Немедля, мы ринулись сокращать число воинов колдуна. И у нас здорово получалось. Элиазар двигался как пантера — грациозно, ловко, без лишних движений. Его с детства обучали воинскому искусству, и я порой тормозила, наблюдая за ним с открытым от восхищения ртом…