Времени мало.

Я складываю пространство, будто лист бумаги, изгибая и перекручивая. Свожу потоки энергии вместе и направляю друг в друга.

Мир дрожит, опасно близко к нестабильности. Я вижу вход в карманную вселенную Жрицы и врываюсь туда.

Здесь свои законы природы, я снова в трёхмерности.

Это гигантский многогранник, клетка из пылающих огненных шнуров, порталами открывающаяся во все стороны. Серо-огненная муть порталов похожа на упругие стены.

В порталах, пронзённые и распятые замершими молниями, корчатся люди.

Нет, это давно уже не люди, это полноправные части Жрицы. Она вся здесь, её проявление в реальном мире лишь энергетическое. У Жрицы не так много частей, меньше двух десятков. Они пылают, не сгорая, их плоть давно видоизменилась, стала больше энергией, чем материей. Они не страдают, они увлечены происходящим и на равных участвуют в сознании Жрицы.

Они смотрят на меня.

Я слышу вздох Мод — она не способна пока напрямую поглотить энергию Жрицы.

Я вычленяю часть пространства, на которой стою, изолирую один из элементов Жрицы и вырываю из портала.

Обугленное дымящееся тело корчится у моих ног. Плоть стремительно регенерирует, лицо обретает человеческие черты. Это пожилой благообразный мужчина. Глаза живые, с интересом глядящие на меня. Происходящее занимает его куда более, чем собственная безопасность.

Я выпускаю Мод и Мар.

Мар дезориентирована и плоховато выглядит. Я ловлю её взгляд и киваю. Она понимает и кивает в ответ.

Мод обнимает мужчину, целует его в губы. Тот вздрагивает, застывает, будто парализованный. Мод крепко обнимает его и словно вжимает в себя. Несколько мгновений они неподвижны, и я понимаю, что сейчас идёт незримая схватка. Мод пытается подчинить себе элемент Жрицы. Это сильный Прежний, но Жрица словно оглушена, а у Мод огромный опыт командования.

Мужчина исчезает.

Мод смеётся, быстрым взглядом окидывает застывшие в клетках тела. Она как ребёнок в конфетной лавке, отданной на разграбление.

«У нас мало времени, — сообщаю я. — Подключайся быстрее».

Из рук Мод вырываются разряды, сбивая ещё одно тело с потолка. Его она поглощает быстрее.

— Я! — кричит Мар.

Мод смеётся и забирает её легко и непринуждённо.

Смотрит на меня, ещё с опаской, но уже и с вожделением.

«Жду снаружи», — говорю я и вырываюсь из гибнущей Жрицы.

Вокруг всё изменилось.

Городок завален сугробами снега, достигающими крыш.

Небо затянуто разноцветными тучами, пылающими изнутри. Идёт снег, большей частью белый, но отдельные тучи будто сошли с ума, сыплют чёрные и красные снежинки. Вот по утопающему в белизне игрушечному городку сыпануло алым…

В воздухе висит низкий тяжёлый гул.

Прежние пришли.

Сейчас меня будут убивать.

Впрочем, если Мод успеет быстро переварить и подчинить себе Жрицу, то убить и вобрать меня попробует она. После этого она станет главной и, вполне вероятно, сумеет одного за другим подчинить прочих Прежних.

Я понимаю, что Прежние уже давно могли бы уйти в сингулярность — если бы объединились. Каждый из них уникален, каждый владеет какими-то смыслами, составляющими часть возможностей Высшего.

Но они понимают, что главным станет кто-то один.

Их путь к всемогуществу не подразумевает равенства. Они будут и дальше грабить Галактику, пока кто-то не сумеет резко обогнать остальных.

Сейчас это хочет провернуть Мод.

А Высшего… Высшему это безразлично. Сколько бы ни жрали друг друга Прежние, укрупняясь и усложняясь, всё равно получится одна и та же могущественная тварь. Маленький злой божок.

Над городком вдруг появляются клубы дыма. В нескольких домах затопили камины!

Это так смешно, так святочно и по-новогоднему уютно, что я хохочу.

Наверное, я выгляжу жутко!

Голая женщина по колено в снегу, посреди апокалипсиса.

Ладно, тянуть не стоит.

Я переворачиваю пространство, обращая ту точку Ровиана, в которой нахожусь, к газовому гиганту.

Наступает ночь.

Только Даут с исполинским кольцом сияет над головой сквозь снежные тучи. Я даже вижу, как по кольцу продолжает идти, будто заводная игрушка, моя громадная фигура. Она на глазах тает, расходится туманом, но упорно идёт вперёд по своей бесконечной дорожке.

Я смотрю на Даут.

Он слишком мал, чтобы стать звездой, но ему можно помочь. Хотя бы ненадолго.

Силовой щит между Ровианом и Даутом очень сложен и чрезвычайно устойчив. В случае необходимости он может непроницаемым пузырём закрыть всю планету.

К сожалению для Прежних, я уже убедился, что упрощение лучше всего работает против сложных и устойчивых систем.

Я собираю щит в точку. Спрессовываю плотнее микроколлапсара, которым угрожала Маргарита.

Перемещаю в центр Даута.

И освобождаю.

Даут вздрагивает.

С его поверхности срываются в космос вихри газа, будто внутри водородно-гелиевого пузыря заработала мощная горелка.

Хотя почему «будто»?

Рядом со мной возникает Мод.

Она изменилась, стала выше. Одежда на ней исчезла. Глаза Прежней светятся, с пальцев стекает кипящая кровь и сыплются искры.

— Что ты творишь! — кричит она.

Ну конечно, она вовсе не хочет гибели Ровиана. Ей нужно королевство, которым она станет править.

— Зову Высшего, — успокаиваю я Мод.

Прежняя издаёт воющий звук, взмахивает рукой, будто собираясь меня ударить.

И тут приходит Высший.

Разумеется, Высший не является во вспышках света и раскатах грома, подобно древнему богу, спустившемуся с небес.

Даже у них, достигших сингулярности, есть свои ограничения. И одно из них — они способны проявиться лишь в том, кто рано или поздно войдёт в их коллективный разум.

Высший проявляется в Мод.

Выглядит это так, словно в куклу-марионетку вдохнули жизнь. Прежняя глубоко вдыхает, свет её глаз гаснет, превращаясь в бездонную тьму. Капающая с рук кровь повисает в воздухе, кружась вокруг кистей причудливыми браслетами.

— Чего ты хочешь, чужак? — говорит Высший.

— Всего лишь вернуться домой, — отвечаю я.

— Ты не можешь открыть проход, — констатирует Высший.

— Да.

Высший размышляет. Я чувствую, что он изолировал нас в круге остановившегося времени — это самая сильная из способностей Мод. За пределами круга — другие Прежние, заваленный снегом городок, готовый взорваться Даут и вся прочая Вселенная.