— Слушай, я ж всё собирался тебе рассказать. Вчера как-то не вышло. Готов слушать? — шептал мне Барсов.

Ведь не отстанет! Придётся послушать. Жаль, что только с мысли сбил.

А ведь неплохая идея! Точно!

— Смотри, у Ф-16 захват примерно с 30 километров в заднюю полусферу. Делаем резкий набор, задираем нос и тормозим до минимальной скорости 190, а можно и до 170 км/ч. Ставим самолёт на хвост, опускаем нос и разворот на солнце. Переходим на ближний бой.

— Серый, я тебе кое-что важное хочу рассказать, — продолжил Марик. — Может, послушаешь, наконец?

— Достал! Давай, что там у тебя? — спросил я, отложив в сторону НЛ-10 и карандаш.

— Значит, я недавно был у Светки…

— Вот дальше можешь не продолжать, — махнул я рукой. — Так и думал, что ерунду какую-то расскажешь.

— Да ты погоди! Я был у Светки, и туда пришла Клава со столовой.

Он издевается!

— Мне что это даёт, Марк? Чего ты мне перечисляешь всех девчонок молодых на нашей базе? Я сплетнями не интересуюсь.

— Да ты погоди! Короче, я у Светки. Пришла Клава — со столовой официантка. Ну, новенькая, симпатичная такая. Помнишь? — продолжил Марк.

— Я понял. Это та, с которой тебя застукало большое начальство, — ответил я, придвигая к себе тетрадь.

— И ты туда же?! С Валькой я там был. С Валей! — выразил свой протест Марик.

— Это в корне меняет дело, Барсов. Давай уже рассказывай и не отвлекай меня от, действительно, важных дел.

— Ну, значит так. Я был у Светки, тут пришла Клава, чтобы рассказать про Верку. Со строевого отдела, которая, — продолжил свой рассказ Марик. — Потом и Верка пришла, а мне с ней и Светкой рядом втроём нельзя находиться. У меня же с Веркой тоже кое-что было. Ещё в Союзе.

Этот рассказ, определённо надо заканчивать. Наш герой-любовник так меня совсем с мысли собьёт.

— Ты хвалишься передо мной, что ли? Я сейчас тебе леща дам, если что-то важное не скажешь, — разозлился я.

— Всё-всё! Короче, я Верку вывожу, чтобы она лишнего не ляпнула при девках. Разговорились мы с ней. Тут она мне и рассказала, — сказал Марик и придвинулся ко мне ближе. — Это из-за Аньки Вещевая в Союз улетела. Краснова всё подстроила.

Глава 23

Первые несколько минут я переваривал информацию, которую мне сказал Марк, и даже попросил его повторить, чтобы удостовериться, что мне не послышалось. С чего бы это мне верить какой-то Верке, которая рассказала об этом Марику. А тот, ведомый мужской солидарностью, решил мне всё поведать. И тянул он с этим почти сутки.

— Ну и что я, по-твоему, должен сделать? Бежать и разбираться с Красновой?

— Серый, так там разговор был, что вы с этой Анькой были вместе. Она родила от тебя и вашему сыну уже лет 10 где-то, — продолжал меня пичкать слухами Марк.

— Вообще-то, 3 года, — поправил я Барсова.

— Та ладно! Так это, правда, оказывается, — скривился он. — Теперь понятно, почему Вещевая уехала. Мешала вашему счастью, и ей надо было подвинуться. Не понятно чего ты комедию ломал с догонялками самолёта. Что, не понравилось когда тебя по носу щёлкнули? Решил сразу с двумя? Не ожидал от тебя. Разочаровал ты меня Серёжа.

Вот это больная фантазия у Барсова. В принципе, у кого что болит, тот о том и говорит.

— Это всё? — спросил я.

— Там ещё про отца КГБшника она говорила. Вещевую к Пупову таскали, к замполиту тоже. Не к Савельевичу, а который из Кабула приезжал. Такой, на барона похож!

Помню этого типа. Он ещё всё хотел меня от Ани отстранить, чтобы самому всё и везде показывать. Не сильно бы я и расстроился, если бы у него так и вышло.

Вообще, если поверить информатору Марика, то всё очень даже сходится. Причина странного поведения Ольги — её искреннее желание не мешать воссоединению семьи. Только как они Томина продавили? Может, командир сам, видя все эти склоки и метания, решил меня оградить от чрезмерного женского внимания? Ну не будет Вещевой, придёт другая.

Наверное, я так был нужен Ольге, что она даже не попыталась со мной поговорить и прояснить ситуацию, которая яйца выеденного не стоит. А Аня всё-таки оказалась сукой!

— Ты чего? Расстроился, Серый? — спросил Марк, поймав меня с задумчивым лицом.

— Думаю просто. Больше ничего твоя Верка не сказала? — спросил я.

— Неа. Мы… к «делу» быстро перешли, я её…

— Дальше можешь не продолжать. Технологию этого процесса я знаю.

Маниакальность столичной штучки поражает. Увижу, придушу тварь!

Сегодня получилось слетать очередное упражнение по курсу боевой подготовки. Теперь мне осталось налетать нужное количество часов, чтобы допуститься к сдаче зачётов и контрольных полётов на 2 класс. Томин как раз сегодня уточнял у меня и Барсова, какие у нас успехи в этом плане.

Оказалось, что командир договорился, чтобы нам все документы оформили здесь и отправили на присвоение в округ. А вот Барсов лётную книжку не вёл от слова «вообще». Естественно, Томин не поскупился в сравнениях Марика с животными, насекомыми и рыбами.

Валерий Алексеевич никогда в своих сравнениях не называл подчинённых какими-либо птицами. Очень уважал пернатых созданий наш командир полка. Пару раз я слышал, как он говорил, что единственное чего об авиации не знают птицы, так это содержание телеграмм по линии безопасности полётов.

Сегодня на базе вообще была некая суета. На Шинданд отправляли очень большой груз и передовые команды технического состава во главе с замом по инженерно-авиационной службе Викентьевичем. Во время всего этого движения, командир пришёл в класс, чтобы провести постановку задачи на завтрашний перелёт.

— Вопросов быть не должно, — закончил он с официальной частью. — Гаврюк и Родин у вас ещё будет дополнительное задание. Пупов подходил?

— Да. Посекретничали, — улыбнулся Валера.

— Это хорошо. Сергей, ты готов? Все свои вопросы со спиной решил? — абсолютно серьёзно спросил у меня командир.

Всё знает! Настоящий командир, по правде, должен быть в курсе о здоровье и личной жизни своих подчинённых.

— Так точно. Вчера провели нужную терапию, — ответил я.

— Без проникновения? — шепнул Марик, намёка на близость с Асей.

— Уткнись, Барсов, — толкнул его в плечо Валера.

— Если сомневаешься, можем поменять. Спина — серьёзное дело, — настоятельно уточнил Томин.

— Я готов, товарищ командир, — уверенно сказал я.

— Ладно. Все свободны, кроме Гаврюка и Родина. Товарищи офицеры! — подал команду Валерий Алексеевич, когда дверь в кабинет открылась.

Снова перед нами нарисовался Хреков, выглядевший недовольным.

— Валерий Алексеевич, вас нельзя оставлять! — принялся за старое генерал. — На аэродроме бардак. В штабе вакханалия. В жилой городок решил не ездить, чтобы сердечко поберечь.

И так далее! Несколько раз мы у Хрекова были уволены. Ещё он обещал нам устроить экзекуцию по возвращении в Союз, комиссиями пугал, а потом похвалил, за столь быструю подготовку к перебазированию. Хотя, неделя — срок немаленький.

— Там пришла со мной делегация. Проведёте здесь постановку и на построение, — отдал распоряжение