Ващенко Петр Семенович вошел в кабинет Судоплатова ровно в 14.00. Он еще не совсем привык лично отчитываться перед столь высоким начальством и потому испытывал двойственные чувства. С одной стороны — робость и скованность, боязнь сказать или сделать что-то не так. С другой — это возможность быть замеченным «наверху». Что могло сулить как перспективы карьерного роста (хоть вроде и стыдно думать о чинах и должностях в ходе столь тяжелой войны), так и судьбу приближенных прежнего руководства. Короче говоря — и страшно, и интересно, и непонятно…

— Старший лейтенант Госбезопасности Ващенко по вашему приказанию прибыл!

— Не ори, не на плацу. Проходи, рассказывай.

Такое начало разговора, с небольшими вариациями, становилось своеобразной традицией, нарушать которую Ващенко не собирался.

— Получена радиограмма от отряда «Победители». Банда ликвидирована. Первым заходом летчики накрыли посадочную поляну и кустарник между поляной и хутором, где и ждала засада. Второй заход, вдоль кромки леса, уничтожил постройку и отрезал уцелевшим бандитам пути к отступлению. Уцелевших полицаев добили наши разведчики. Установить точное число погибших не представляется возможным — все-таки авиабомбы вещь не слишком аккуратная. Но тело командира опознано. Найденные при нем документы и пакет, который вез курьер бандитов, отправлены в партизанский отряд товарища Филина, на днях будут доставлены по воздуху в Киев для детального изучения. Кроме того, пленный и подслушанные разговоры бандитов у костра дали кое-какую информацию о судьбе старшего майора Государственной Безопасности Ярошенко.

Ващенко сделал паузу, ожидая разрешения продолжить.

— И что там с ним? — Павел Анатольевич заинтересовался.

— Как удалось выяснить, один из бандитов нарушил светомаскировку в то время, когда товарищ Ярошенко опускался на парашюте. Товарищ старший майор, вероятно, увидел дом и понял, что дело нечисто. Он попытался управлять парашютом так, чтобы сесть в стороне от встречавших. Бандиты бросились в погоню. Ярошенко, приземлившись, с помощью термитной шашки уничтожил имевшиеся у него документы, завернув их в часть парашюта. Еще перед приземлением нашего офицера бандиты открыли огонь и, похоже, ранили его. Ожидая, пока документы сгорят, старший майор принял бой. Он расстрелял почти в упор первую группу преследователей, но был ранен еще дважды, в спину и в шею, и в тяжелом состоянии захвачен в плен. По имевшимся у бандитов данным, в сознание он до сих пор не пришел. Лжепартизаны потеряли в стычке троих убитыми и двоих ранеными. Один «тяжелый», лечится в немецком госпитале. Второй был ранен легко и отлеживался на хуторе…

— Хорошо, с этим вопросом все? Что с группой товарища Ивановой?

— Начало совещания у Коха запланировано на 14.00. По плану операция должна начаться в 14.20, то есть, — Ващенко посмотрел на часы, — через шесть минут.

— Добро. Как только будут какие-то данные по этой операции — сразу же ко мне, адъютант — в курсе.

Саня

Сколько они блуждали по Брянским лесам, Даша уже не помнила. Два красноармейца, остатки раздавленного танками отдельного зенитно-пулеметного взвода, две падающие с ног от голода и усталости девчонки…

— Даш, вставай, недалеко уже, — Машка, младшая сестра, тормошит за плечо. — Я тут деревню какую-то разведала. Немцев вроде нет…

* * *

Восемь стволов прошлись свинцовой метлой, смахивая с дороги дозорных мотоциклистов. Следом смерч бронебойно-зажигательных пуль прошелся по «гробику», не в меру самонадеянно сунувшемуся на помощь мотоциклистам, но поделать с танками установки МВ-4 ничего не могли. Близкий разрыв оглушил Дарью и опрокинул счетверенку, скрыв тело девушки. А потом немцам стало резко невесело — прорвавшиеся в очередной раз штурмовики русских устроили на дороге кровавую кашу, так что Гансам было не до прочесывания и зачистки позиций пулеметчиков. Мотоциклетный батальон, усиленный танковой ротой, рванул дальше, торопясь уничтожить очередной опорный пункт русских, оставив в стороне разбитые зенитки и тела их расчетов. Она пришла в себя уже тогда, когда Машка, чуть не плача, тащила «убитую» сестренку подальше в кусты. Потом немного оклемались и пошли, сторонясь дорог и деревень, теряя счет дням. Но больше так идти они не могли — нужно было хоть немного поесть и отдохнуть.

…Крайний дом, или, вернее, изба. Хозяин молча пропускает внутрь. Ни о чем не спрашивает, ничего не говорит, просто на столе появляется немного еды. А потом сон. Глубокий, без сновидений.

* * *

— Значит, рядовые Дарья и Мария Галкины. Ну, что ж, я дам вам провожатого, топайте пока в обоз…

— Товарищ командир, мы же зенитчицы…

— Вижу, что не летчицы. Но, во-первых, вам отдохнуть надо, а во-вторых — нету у меня пока свободных машин, ясно вам?

— Да.

— Не слышу.

— Так точно, ясно.

— Вот и славно. Куда вам воевать, вам в санбат нужно, да где ж его возьмешь-то?

* * *

Танковая бригада и стрелковый полк на автомобилях догнали нас только в пригороде Сафонове, недалеко от того места, где наши авиаторы разгромили колонну, остановленную и отброшенную моей засадой… Пехота пересела из кузовов ЗИСов на броню танков. Подавив немецкую противотанковую батарею на окраине огнем ИСов с большой дистанции, мы начали штурм городка. Двигались медленно, тщательно проверяя дома и дворы. При обнаружении сильно закрепившихся немцев, стрелки не бросались на штурм без прикрытия Т-34 или Т-50, а если обнаруживали орудия или вражеские танки, то приходила очередь ИСов. Через три часа Сафоново было полностью очищено от немцев. Потери с нашей стороны — около полусотни убитых и сотня с небольшим раненых, один Т-34, как раз командира бригады, полезшего в лоб на ШТУГ, Т-26 и два Т-50. Командование сборной танковой группой принял я.

Пока мы приводили технику в порядок после штурма, около сотни местных жителей группами и по одному пришли с оружием к нам и стали требовать зачислить их добровольцами. Они же поведали нам о хорватском батальоне, объявившемся в этих местах, и роте СС, состоявшей из эстонцев. «Старые знакомые» вновь принялись за свое — воевать с женщинами и детьми и удирать сломя голову от наших войск.

После тяжелейшего боя за Сафоново и переправы через Вопь по гати на базе остатков немецкого понтонного моста две деревни вдоль по Минскому шоссе проскочили буквально ходом — три мелкие перестрелки. Перед самым Ярцевом нам в лоб выскочили семь ШТУГов с длинными стволами. На шедшем первым ИСе добавился шрам на башне, а в четырех из семи новообразовавшихся костров было трудно опознать даже — танками ли они были ранее или штурмовыми орудиями. Штурма Ярцева не было — несколько отдельных очагов сопротивления подавили легко. Кроме того, удалось захватить довольно большую колонну грузовиков с топливом и едой. Как ни странно, в большинстве немецких боекомплектов в технике и около пушек была большая нехватка снарядов, мин и гранат. Да и запасы патронов были явно невелики.