Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Карл, насладись танцем. Перестань думать.
— Думать — моя работа и призвание. Но если попробовать…
Карл старался утихомирить бушующие мысли. Он знал, что ничего опасного с ним не произойдёт — по крайней мере, сейчас. Поэтому решил с головой насладиться приятной медленной музыкой, теплом Барбары, которую он обнимал… Он давно позабыл, что такое доверие, привязанность и всё то, о чём любят разбрасываться пустыми словами глупые имперские овцы — а сейчас осознал, насколько ему самому этого не хватало…
Карл вернулся в казарму поздно, в без двух часов зекарисскую полночь. Он размышлял о Барбаре. Криганка появилась в его жизни совершенно неожиданно, и он пребывал в растерянности, не зная, как с ней быть.
— Это твой шанс, Карл, — сказал ему во время одной из редких встреч на корабле Пиксель, — наконец-то ты нашёл себе кого-то — ну, или тебя нашли. А она хоть симпатичная?
— Не это главное, Пиксель, — устало ответил Птитс.
— Как же? — с подозрением спросил корсар, снова отрастивший бородку, — симпатичная мордашка, пара сисек и чтоб между ног было то, что надо.
— Главное, что у неё нет той змеевой пустоты в голове.
— Она что, зануда? — Пиксель глотнул «Хайдеггера».
— Опять ты ничего не понял, Пиксель.
— Увы, я понял, друг, — корсар похлопал капитана по плечу, — я знаю, какими в большинстве бывают женщины. Но исключений мало, и проще не искать их, а играть по имеющимся правилам. К тому же нетипичные обычно и на женщин-то не смахивают.
Карл фыркнул, подумав о Хардред. Донни бы точно не понравилась Пикселю одним своимвидом, но Птитса, наоборот, привлекла в ней независимость от общественного мнения. Всё-таки для Карла внешняя привлекательность женщин была не так важна, как для большинства знакомых ему мужчин. Птитс видел в представительницах другого пола в первую очередь людей со своими личными особенностями и потребностями, а не объекты для удовлетворения желаний. Но сколько ни объясняй это Пикселю, корсар всё равно бы не понял своего друга. Как будто они были родом из совершенно разных вселенных…
Идя по улице во дворец губернатора, Карл задумался. Годами он тщательно, кирпичик за кирпичиком, выстраивал стену между собой и окружающим миром. Люди виделись ему переменными в сложном уравнении жизни. Чем меньше переменных, тем проще решается задача. Бритва Оккама. Новые сущности. А теперь кто-то в этой стене с упорством дятла стремится пробить брешь. С одной стороны, Карлу хотелось бежать от этой Барбары или отправить её куда подальше, а с другой… Разве не приятно ему было танцевать в таверне с этой криганкой? Разве он не чувствовал тепло её прикосновений и запах её тела? Разве он не слышал этот мелодичный высокий голосок?
Карл пребывал в раздумьях три дня. Губернатор Фокс отметил в нём некоторую медлительность и предложил выпить. Карл вежливо отказался и продолжил работать с отчётами. По возвращении в казарму ему доложили, что его искала какая-то женщина. «Теперь не отстанет», — подумал Карл и решил продолжить испытывать судьбу.
В конце концов он встретил Барбару в выходной на улице между дворцом и таверной. Она окликнула его, когда он пробирался через толпу к космопорту.
— Карл, это ты! — в голосе криганки чувствовалась радость, — ты куда-то пропал.
— Служба Императору превыше всего, — не без сарказма ответил Карл.
Они отошли к деревянному забору, над которым нависали ветки сирени. «Снова фиолетовый», — заметил Карл и тут же упрекнул себя в излишне богатом воображении.
— Ты не похож на военного, — сказала Барбара, — мундир тебе не к лицу.
Она надела ту же футболку и шорты, и капитан ей завидовал, парясь в своём мундире.
— У меня что, на лбу написано, что я…
— У тебя на лбу написано, что тебе скучно, — Барбара не дала договорить Карлу, — и что ты устал.
— Пойдём на смотровую башню, — предложил Карл, — может, станет интереснее.
Они пошли, держась за руки, мимо таверны и фонтана с ангелом, который облюбовали Пиксель и Софи, миновали калитку и оказались в новом парке.
На острове было два парка — старый и новый. Первый по сути являлся всего лишь заросшим клочком земли со складом, который, как и руины форта, остался после первой колонизации. Местные верили, что старый парк заражён ересью, и боялись ходить за окружающий его забор. Второй же был намного более ухоженным — с дорожками, лавочками и фонарями. В середине поднимался белый столб смотровой башни. Издалека она походила на растущий из зелени карандаш. Коническая крыша башни была покрыта коричневой черепицей.
Карл и Барбара протиснулись через узкую дверь и поднялись по тесной винтовой лестнице на смотровую площадку, откуда туристы, болтая и смеясь, озирали окрестности. Взявшись за металлические перила, Карл осмотрел остров. Он бывал здесь и прежде, но сейчас Высокая гора выглядела иначе. Похоже, Птитс уже давно не обращал внимания на красоту Зекариса.
— Ой, как здесь здорово! — воскликнула Барбара.
И действительно — пенящиеся волны на лазурном море, редкие белые облака в голубом небе, чёрный пик горы, яркая зелень джунглей и обоих парков. Даже человеческие постройки не казались такими уродливыми, как раньше. Краснокирпичный дворец губернатора Фокса, казармы, белый городок с коричневыми крышами, который с высоты башни выглядел игрушечным… Возвышающаяся на скале церквушка со сверкающей буквой «I» на шпиле, серый параллелепипед космопорта и башни форта с лазерными пушками, люди, издалека похожие на спички…
Барбара достала из кармана фотоаппарат, подошла к перилам и принялась снимать все эти изумительные виды. Затем она повернулась к Карлу и тоже запечатлела его в электронной памяти устройства. Капитан Птитс неожиданно для себя хихикнул, развернулся и попытался отобрать у Барбары фотоаппарат, но она отскочила в сторону. Карл догнал её под изумлённые взгляды отдыхающих. Не каждый день они могли увидеть капитана Имперской Армии, который бегал и резвился как маленький ребёнок. Под изумлённые взгляды туристов он выхватил у девушки фотоаппарат и щёлкнул её несколько раз.
После смотровой башни Карл и Барбара гуляли по набережной — той самой, где раньше встречались Пиксель и Софи. Корсар и дочь губернатора разведали лучшие места для прогулок на острове, и Карл решил воспользоваться их знаниями. Он шёл по песку и слушал, как
