способ, скажем, приняла бы смертельную дозу снотворного. Кроме того, полицейских смущала шишка, обнаруженная на затылке покойной. Вряд ли женщина могла с такой силой стукнуться о корягу или о камень на берегу реки. Это больше походило на след от удара, нанесенного каким-то твердым предметом. В общем, сомнения в самоубийстве имелись, но они ничем не были подкреплены.

– Это подкрепление пришло, когда нашли машину?

– Совершенно верно. Изучение машины и окружающей местности выявило ряд обстоятельств, которые указывали на насильственный характер смерти Елены Никитичны. Во-первых, на дверце машины были обнаружены отпечатки пальцев, не принадлежавшие ни Елене Никитичне, ни ее мужу. Во-вторых, поблизости от машины были обнаружены следы мужских ботинок. Полицейские сразу заговорили об имитации самоубийства. Ваши коллеги начали искать преступника.

– Сегодня утром они его нашли, обвинили в убийстве этой Елены Никитичны мужа нашей хозяйки, – подытожил Гуров.

– Именно так они и сделали, заподозрили в убийстве Елены Переверзевой Ивана Даниловича Кострикина. Он был арестован. Обвинения ему предъявлены серьезные, алиби у Ивана нет. Поэтому даже я, губернатор, ничем ему помочь не могу. А между тем я совершенно уверен в том, что Иван Данилович ни в чем не виновен. Я его знаю со студенческих лет и твердо убежден, что он не может никого убить. Не способен Иван на такое дело, понимаете?

Гуров тяжело вздохнул и покачал головой.

– Эх, Семен Сергеевич, – сказал он. – Поверьте, я тоже так рассуждал, когда начинал работать в уголовном розыске. Но за годы службы я успел многое повидать, убедился в том, что, к сожалению, даже хорошие, честные люди бывают способны на ужасные поступки. Мы и себя самих иногда плохо понимаем, что же говорить о чужом характере. «Я его хорошо знаю, он не мог этого сделать». Уж извините, но это не аргумент. Хорошо, что вы не пытаетесь воспользоваться своим авторитетом и надавить на следствие. Ведь вы, я надеюсь, не делаете этого, не так ли?

– Ну, если я и оказал какое-то влияние, то только самую малость, – отвечал Приходько. – Я заявил майору Моторному, который ведет расследование этого дела, что убежден в невиновности Кострикина и готов взять его на поруки. Однако майор меня не послушал, судья тоже. Так что Иван сейчас находится в следственном изоляторе.

– Хорошо, суть дела я понял, – сказал Гуров. – А от меня вы что хотите?

– Честно сказать, на вас у меня вся надежда, – отвечал губернатор. – Я вас прошу участвовать в расследовании этого убийства. Конечно, это так не делается. Вы захотели вмешаться, и пожалуйста. Местная полиция тут же подвинулась и освободила вам место. Но я уверен, что если вы позвоните вашему руководству в Москву, то оно предпримет все необходимые действия, и вы получите нужные полномочия. Я много слышал о вашей проницательности, огромном опыте. Если вы в результате расследования придете к выводу, что Иван Кострикин виновен в убийстве Елены Переверзевой, значит, так оно и есть, а я старый дурак и ничего в людях не понимаю. Но вдруг вы получите другой результат? Окажется, что Иван ни в чем не виноват, а его сюда нарочно кто-то приплел? Я вас очень прошу, Лев Иванович, отозваться на мою просьбу.

– Да, я понимаю, – сказал Гуров и согласно кивнул. – Я еще давеча, когда хозяйка турбазы Екатерина Анатольевна мне рассказала о своем горе, понял, чего от меня хотят, уразумел и то, что мне от этого дела не отвертеться. Только давайте вы сами обратитесь к генералу или лучше даже к министру. Они мне спустят приказ, и я буду действовать в соответствии с ним. А то подумают, что я тут каким-то образом заинтересован.

– Совершенно согласен с таким подходом! – горячо одобрил губернатор слова Гурова. – Значит, вы согласны? Это просто замечательно! А вашему министру я позвоню прямо сейчас. У меня есть на него прямой выход. А потом мы с вами можем еще побеседовать о подробностях этого дела.

– Побеседовать можно, – согласился Гуров. – Но только… вы уж не обижайтесь, но я предпочел бы поговорить с кем-нибудь из коллег. У нас, оперативников, обычно легко налаживается взаимодействие, мы понимаем друг друга с полуслова. Так что, может быть, вы дадите мне телефон кого-то из тех, кто расследует убийство Переверзевой?

– Зачем же вам телефон? – сказал губернатор и хитро при этом прищурился. – Лучше я вам представлю самого человека, так сказать, живьем. Дело в том, что майор Моторный, который ведет это дело, приехал вместе со мной и сейчас сидит в моей машине. Если хотите, я его позову.

– Хочу ли я? – отозвался Гуров. – Конечно, хочу! Давайте мы сейчас разделимся. Вы будете беседовать по телефону с министром, а мы с майором Моторным погуляем вокруг турбазы, побеседуем и решим, что делать дальше.

– Хорошее предложение, – сказал Приходько.

Глава 3

Они вышли из корпуса и подошли к губернаторской машине.

При их приближении из нее вышел высокий крепкий человек в гражданском костюме.

– Вот, знакомьтесь, – сказал Приходько, обращаясь к Гурову. – Это руководитель расследования Вадим Евгеньевич Моторный. – Он повернулся к оперативнику и продолжил: – А это Лев Иванович Гуров, о котором вы наверняка много слышали. Он только что любезно согласился участвовать в расследовании этого убийства. Его, как я понял, интересуют подробности происшедшего. Ну вот. Вы обсудите эти подробности, налаживайте взаимодействие, а я пока поговорю с вашим министром, получу добро на подключение Льва Ивановича к работе по данному делу. – С этими словами губернатор скрылся в доме.

Гуров повернулся к майору и произнес:

– Предлагаю немного пройтись вокруг турбазы. Погода хорошая, хочется напоследок еще немного подышать этим замечательным воздухом. Во время прогулки мы все и обсудим.

– Согласен, – сказал майор.

Голос у него был низкий, почти бас.

Оперативники вышли за ограду базы и повернули налево.

– Значит, вы нашли достаточно доказательств того, что Иван Кострикин виноват в убийстве Елены Переверзевой? – поинтересовался Гуров.

– Да, мы считаем, что доказательная база для обвинения у нас имеется, – ответил майор. – Хотя она не очень обширная.

– Что же это за доказательства?

– Отпечатки пальцев Кострикина, найденные на машине убитой женщины, и следы его ботинок возле нее.

– Где найдены отпечатки?

– На ручке правой передней дверцы, а также на ней самой. Такие отпечатки остаются, если человек вышел и оперся о дверцу рукой.

– А внутри машины они есть?

– Нет, внутри мы обнаружили только отпечатки самой Переверзевой.

– Но как же так? – спросил Гуров и остановился. – Ведь вы предполагаете, что убийца приехал на одной машине с жертвой, верно?

– Да, мы исходим из такого предположения, – согласился майор.

– Но когда человек сидит