— Я могу постараться, — не удержалась от сарказма.

— Не сомневаюсь, — парировал он. — Но, учитывая, что завтра мы с вами отправляемся в ваш мир, то лучше для нас обоих, если я буду выглядеть более традиционно вашей моде. Ночью я не пойду искать цирюльника, да и ваша вина в моей прическе имеется. Вы оказались весьма горячей…

— А вдруг не понравится результат? — съязвила я.

— Вкус у вас есть. Ночная рубашка из наволочки до сих пор так и стоит перед глазами, — он снова улыбнулся.

— Рада, чтобы оценили мой добби-стайл, — буркнула я, забирая у него ножницы и раздумывая, куда бы его посадить, чтобы я могла дотянуться до головы. — Есть кушетка какая-нибудь?

О том, что я так легко согласилась подстричь Рида, старалась не думать. Почему-то мне и самой захотелось это сделать. К тому же он прав, лишился своей шевелюры он из-за меня, да и разговор может пойти проще, если у меня будет хоть такое, но все же моральное преимущество. А ножницы в моих руках — холодное оружие, как-никак. Хотя мог бы для начала поинтересоваться, а смогу ли я это сделать. Или в этом мире это само собой разумеющееся, что женщины умеют стричь? Скорее всего…

— Да, конечно, — Аркен шагнул в сторону, выдвинул на середину ванной небольшое кресло и уселся в него. — Я готов.

А вот я совсем нет. Это стало понятно, когда я перехватила ножницы и приблизилась настолько, что ощущала жар кожи и почувствовала аромат, от которого моментально затуманился разум. К тому же в ванной было довольно жарко и влажно, если судить по тому, что на лбу появилась испарина, а руки задрожали. Наверное, это была глупая затея, но куда теперь деваться. Глубоко вздохнув, я взяла еще со столика расческу, и попыталась примериться, как мне его стричь.

Нет, многие прошли через такие процедуры в юности, как обрезать себе челку или подравнять кончики, но тут ситуация была немного посложнее. Немного подумав, решила просто подравнять волосы до единой длины и еще чуть их укоротить. Будет такая отросшая, слегка небрежная стрижка… Точно, так и сделаю.

Глубоко вздохнув и припомнив процедуру в салоне, я решила начать с подготовки, используя подручные средства. Взяла из стопки одно из полотенец, прикрыла Риду плечи и, стараясь не смотреть ему в лицо, подцепила первую прядь и отрезала немного. А все не так страшно, как я думала изначально. Если не обращать внимания, для кого я работаю парикмахером, а еще лучше не дышать, то вполне может и получиться. После второго щелчка ножницами, дело пошло увереннее. Я даже начала получать удовольствие от процесса. Он сидит перед мною, весь такой покорный, полностью отдавшись в мои руки, а я могу делать, что пожелаю. Кажется, я начинаю находить свою прелесть в пусть таком, но доминировании. И только от меня зависит, воспользуюсь я моментом или нет. Соблазн выстричь ему ирокез был весьма велик. Останавливало только высказанная просьба сделать нормальную прическу, а еще то, что сильнее длинноволосых я не любила только панков. Так что я старалась. Даже прикусила нижнюю губу, настолько сосредоточенной я была…

— Кстати, а что такое догги-стайл? — неожиданно спросил Рид и я едва не отрезала ему часть уха.

Вот чертов селезень. То ли придуривается, то ли на самом деле спутал два похожих слова. И ведь лицо ничего не выражает, даже усмешки нет, только интерес. Но я точно не буду ему объяснять в чем разница между ночнушкой домашнего эльфа Малфоев из Гарри Поттера и одной из сексуальный позиций.

— Потом скажу, — буркнула я, но факт оставался фактом, от былой сосредоточенности не осталось и следа. А еще у меня сбилось дыхание, и я некстати снова вспомнила, что под платьем ничего нет, а сама я стою между ног Аркена и он вот прямо сейчас зрит мне прямо в декольте. Черт. Это все дико возбуждало и сводило с ума.

Отстранившись, хотя, вернее сказать, резко отшатнулась, я обошла Аркена и встала за его спиной. Больше не утруждаясь расческой, я пропускала пряди между пальцами, подрезая лишнее и стараясь побыстрее закончить, а сама думала о том, что за все время не проронила ни слова, хотя намеревалась вызвать селезня на разговор. А еще поймала себя на мысли, что наслаждаюсь процессом. Недопустимые мысли. Он мой тюремщик, так что ради здравого смысла мне нельзя рассматривать Черного плаща в качестве сексуального объекта. Но как это сделать, если все, о чем я могу думать, это его запах, тепло кожи, жесткие волосы, которых так приятно касаться. Да что б меня. Что там было про пирамиду потребностей и чем я могу заменить влечение? А, точно. Нечто более приземленное. Я есть хочу. И пить, потому как в горле все пересохло. А ужин уже, наверное, остыл, пока я тут потворствую своему либидо. Так, Марина, возьми себя в руки и оторвись уже от этого селезня. Прямо сейчас, пока все не зашло слишком далеко.

— Все, — решительно объявила я, снимая полотенце с плеч. — Лучше не сделаю.

На самом деле, получилось вполне неплохо. Не шедевр, конечно, но жутко сексуально. Аркен и так был привлекательным, но если так подумать, длинные волосы для мужика — лишнее. Нет, буду честна, густоте и длине шевелюры селезня я на самом деле завидовала, а тут… Неожиданно я поняла, что Аркен мне нравится. Причем все равно, с длинными или короткими волосами, гладко выбритый или как сейчас, с легкой щетиной. И вот это все было большой проблемой. А у меня их в жизни было столько, что еще одна точно будет лишней.

Понимая, что надо что-то делать, а не стоять истуканом, я постаралась сложить полотенце так, чтобы не стряхнуть состриженное, положила его на край раковины, а сама открыла кран, чтобы помыть руки. Взгляд селезня я ощущала на себе каждой клеточкой кожи, но старалась не реагировать. Наверное, в первую очередь из-за того, что не могла доверять себе.

Вода лилась в чашу, я делала вид, что мою руки, но до спокойствия было далеко. Даже хуже того. Не решаясь поднять голову и посмотреть в зеркало, я тем самым лишила себя возможности увидеть, что делает Аркен, так что, когда почувствовала на шее легкий ветерок, невольно вздрогнула. Замерла, принимая решение, но затем уверенно вскинула голову и тут же пожалела об этом.

Он стоял очень близко. Слишком близко, чтобы я могла это игнорировать. Высокий, красивый, сводящий с ума новой стрижкой, к которой я только что приложила руку. Но внешняя привлекательность не шла ни в какое сравнение с харизмой и каким-то непонятным для меня притяжением. У меня будто мутация на генном уровне произошла в одну секунду. Все во мне потянулось к Аркену. Хотелось повернуться, обнять его, поцеловать. А затем позволить усадить меня на раковину и… все остальное. Гадство. И все равно, к тому, что Рид поднимет руки и положит их мне на плечи, я все равно оказалась не готова. Невольно качнулась назад, прижавшись спиной к его груди, а когда опомнилась и попыталась отстраниться, Аркен мне этого не позволил. Хватка стала стальной, горячие пальцы словно прожигали кожу сквозь платье, а вокруг нас взметнулась тьма. Обволокла ласковыми лентами, спрятала под покровом ночи, окончательно пробуждая в душе что-то дикое.

Медленно повернувшись, отчего руки Рида скользнули по ключицам, почти задевая грудь, я посмотрела на него. Понимала, что все усложняю, но ничего не могла с собой поделать. Судя по огню, пылающему в черных глазах, Аркен находился примерно в таком же состоянии. Узница и тюремщик… Нам обоим следовало держаться друг от друга на расстоянии, но не выходило. И дело не в том, что Рид отныне участвовал в расследовании. Мы все равно могли попробовать сохранять дистанцию, но после того чертового поцелуя, словно переступили невидимую грань.