– Какое пианино лучше? – спросила Терезия, и ее вопрос прозвучал самым нелепым образом.

Карл ответил, назвав адрес старика Леся.

– Я передам подруге, – вздохнула девушка.

– Сначала мы проверим ваше алиби, посетим эти три дома, – сказал Августин.

– Делайте что хотите, нам с Яной скрывать нечего, – устало ответил Карл.

– Можете разойтись, – отпустил всех следователь.

Карл подошел к Яне, но она отрицательно покачала головой.

– Я сейчас не хочу ни о чем говорить! Иди к Анфисе, ты ей нужен!

Яна резко развернулась на каблуках и стремительно вышла из замка на свежий воздух. Она увидела широкую спину Августина, который стоял у машины медиков и отдавал распоряжения двум парням в спецодежде. Они вынесли из замка на носилках тело в пластиковом мешке и грузили его в машину. Сердце ее сжалось, Яна успела привязаться к Диме, как к брату. Она ценила такие его качества, как верность, смелость, доброта. Карл подошел сзади, обнял за плечи, Яна заплакала.

– Карл, этот парень был чудом! Хотя вы и не были друзьями, но не каждый мужчина мог бы заплатить тысячу пятьсот евро для охраны человека, уведшего его единственную любовь. Он не был слабаком, каким его хотела представить Нонна. Он был достойным человеком и очень помог мне, да и тебе тоже!

– Я приложу все силы, чтобы найти того, кто это сделал, – поцеловал ее в макушку Карл, – обещаю тебе.

– Я тоже… – прошептала Яна, – я тоже…

Нонна решительной походкой шла по светлому коридору своего санатория. Она нервничала, в последнее время все шло наперекосяк. Сначала ей не удалось утешить Франтишека Штольберга. Ей казалось, что полоумный старик станет легкой добычей для такой женщины, как она, а сейчас она пребывала в состоянии полной растерянности. Затем Карл разорвал помолвку с ее дочерью Анфисой, то есть ее семье не удалось сблизиться и породниться с семьей князя. И все это произошло по вине Яны Цветковой, этой чудовищной женщины, которая преспокойненько жила у нее в лечебнице, плескалась в бассейне, что она делала каждое утро вместо гимнастики. Нонна видеть не могла эту белобрысую девицу, но та оплатила свое пребывание в ее заведении, поэтому просто так ее выгнать было нельзя. Анфиса собрала свои вещи и покинула замок, так как оставаться там ей больше не было смысла. Карл всячески старался загладить свою вину, предлагая бывшей невесте любую помощь. Анфиса отказывалась от всего, разыгрывая из себя гордячку и оскорбленную невинность. Нонна оказалась особой более практичной и оценила моральный ущерб, причиненный ее дочери, в кругленькую сумму. Карл незамедлительно подписал чек. Нонне этот факт несколько поднял настроение, но видеть страдания дочери было все равно больно.

«Как назло этот недотепа Дима погиб в самый неподходящий момент! В то время, когда он мог бы помочь Анфисе в трудный период ее жизни», – раздраженно думала она. Мимо нее прошла девушка, показавшаяся Нонне знакомой. Она рассеянно посмотрела ей вслед.

«По-моему, это дочка дворецкого из замка… Интересно, что она тут делает? Да впрочем, неважно!» – решила она и пошла к себе в кабинет.

Терезия постучала в комнату Яны, но ответа не услышала. Она уже собралась уходить, но тут показалась Яна в купальном халатике и с мокрыми волосами. Она возвращалась из бассейна.

– Терезия?! Какой приятный сюрприз! Заходи!

– Яна, я хотела с тобой поговорить… – произнесла не своим голосом Терезия, пряча глаза.

– Дочь Лукаша всегда желанный гость у меня!

Яна кинулась в кресло и предложила гостье занять другое.

– Сначала я хотела бы извиниться перед тобой. Правда, я точно не помню всего, что я вам с Карлом наговорила в тот злосчастный вечер, но уверена, что была в ударе.

– Ерунда! Забудем! Ты говорила с Карлом о том вечере? – поинтересовалась Яна.

– Да… я пыталась извиниться за то, что призналась в своих чувствах к нему…

– Да, это было, – деловито кивнула головой Яна.

– Это я сделала, конечно, напрасно, – вздохнула девушка, – я сказала правду, но я знаю, что Карл никогда бы не ответил мне взаимностью, и мне надо было держать свои чувства в узде. Не знаю, что на меня тогда нашло? Лопнула невидимая нить непринужденной дружбы между нами.

– Лучше сказать правду, чтобы не мучиться, – предположила Яна.

– Тебе легко об этом говорить. Карл теперь не может общаться со мной как прежде, я чувствую, что он напряжен, так как вынужден контролировать каждый свой поступок и каждую свою фразу! Бедный, он так старается не подавать мне ни малейшей надежды, – горько усмехнулась Терезия. – В общем, я раскаиваюсь в своем необдуманном поступке. Это все алкоголь.

– Терезия, а почему тебе взбрело в голову вызвать Карла на разговор таким странным способом? Бить железными крышками? Он что-то говорил о том, что в первый раз его завлекли в подземелье какие-то лязгающие звуки… Это была не ты? – осторожно спросила Яна.

– Я?! Нет, конечно! Яна, я пришла к тебе поговорить на эту тему. Мне кажется, что Карл не в себе, или кто-то специально делает так, чтобы все думали, будто князь не в себе… – воровато оглянувшись, сказала Терезия.

– Ты о чем? – встала Яна и начала энергично вытирать свои мокрые волосы сухим белым полотенцем.

– Он помешался на каком-то Големе, – добавила Терезия еще тише.

– Големе?! Где-то я уже слышала это слово, – замерла Яна. – Ах, да! Когда мы с Димой… царство ему небесное, обнаружили Карла в подземелье, он накинулся с кулаками на Диму, выкрикивая это же самое слово… Знаешь, в тот момент вид у него был ненормальный.

– Вот видишь! Ты еще не все знаешь! – возбужденно продолжала Терезия. – В самый первый раз, когда машина Карла перевернулась и слетела в кювет, он ведь потом утверждал, что видел на дороге железного монстра, преградившего ему путь. Карл пытался его объехать, не справился с управлением и…

– Что ты говоришь? – большие глаза Яны стали еще больше. – Мне он об этом не рассказывал.

– Он рассказал об этом происшествии Августину, и тот посоветовал Карлу никому больше не говорить о железном чудовище, иначе его, князя Штольберга, посадят в сумасшедший дом!

Яна села снова в кресло и открыла бутылку с пивом.

– Будешь?

– Налей! – согласилась Терезия.

Яна наполнила золотистой жидкостью два высоких стакана.

– На голове Димы в подземелье была картонная коробка, ему так легче дышалось. Может быть, Карл принял его силуэт за монстра, который якобы его преследовал? Вот он и кинулся на Дмитрия с жуткими криками: «Берегись, Яна! Голем!»

– Вполне возможно. Недавно я перебирала у него в кабинете корреспонденцию, среди любовных записок я прочла одно страшное письмо с угрозой, и подписано оно было «Голем», – выдала информацию Терезия.