— Завтра! На рассвете!! В саду Услады у камня Ида!!! — хрюкнула она и, громко топая, удалилась.

А я с подпорченным настроением направился к воинскому крылу. И вот непонятно, то ли просто не повезло, то ли Шут как-то нагадил… Впрочем чёрт с ним, взял я себя в руки. С дамочкой этой я точно справлюсь, разве что, возможно, стоит быть поаккуратнее, естественно, не в ущерб непосредственной безопасности. Про владетельные рода, кроме нескольких «совсем главных», жреческих, корифейского, ну и Рейнар, как владельцев оппозиционной прессы, я пока ни черта толком не знаю. И если просто нанести поражение этой хрюшке — нормально, то за убийство или увечье могут гадость какую-то устроить… Впрочем, уточню у того же Серпента, в конце концов. Может и сдаться будет разумнее (хотя неприятно и чертовски не хочется). Благо уклад поединков сдачу вполне позволял, хотя социально-неприятно, конечно.

В общем, забил на хрюшку до поры, даже настроение себе умеренно выправил: вообще, такие инциденты в местах скопления владетелей — скорее норма. Этакая плата за сам факт «блааародства» и соответствующего сословия. Ну а как териантроп я сильнее этой Фиалки во всех смыслах, и биологически (затыкивающие пятаками мишку кабаны если и существовали, то скорее исключение), и магически. В смысле того, что Потап выходил фактически сильнейшим тотемных духом из встреченных. Теоретически — тоже сильнейший, хотя были вопросы с несколькими духами видомов и волхвов. Задница ленивая, конечно, но отбиться от оголтевшего владетельницы-владетеля мне силы наверняка хватит.

Не факт, конечно: может, с рыданиями у этой Фиалки прощения вымаливать придётся…

«Сдурел⁈» — последовала такая, довольно обидная, потому что ласково-заботливая мыслеэмоция от Потапа. — «На одну лапу положим, второй прихлопнем!»

Ладно, разберёмся по месту, «откосить» с этой обиженной жизнью хрюшкой у меня, похоже, не выйдет.

Добрался до воинского крыла, завалился к Серпренту. Тот прошипел на тему «вот, как приличный дружинник выглядишь, а не как хрен пойми кто с вольных земель», что в общем-то, соответствовало действительности.

— Как? — с интересом прошипел он, постукивая по своему моноклю.

— В жизни лучше не видел, хороший мастер, — честно ответил я.

— Да, мастер Любим в этом дока. Столько трупов распотрошил в своё время — даже жрецы на него хай поднимали. Но отлаялся, объяснил, отстали, — шипел с усмешкой Серпент. — Теперь половина в Пантеоне с его поделками, хотя и не только он ладит.

Занятно выходит: видимо, Любим — именно «исследователь», а не ремесленник. И ковырял глаза трупанов, чтобы понять, как сделать лучше. Ну а «другие ладят» — то ли монополизировать знание не стал, то ли в процессе «хая» и последующих объяснений всё открылось и стало доступно и конкурентам.

— Ладно, Михайло, с пистолем потренируешься, в подвале воеводства есть залы для потешных поединков, — пояснение Серпент дал на вопросительно вскинутую бровь, правильно её сынтерпретировав. — Дела для тебя, — уже собранно и с лёгкой хмуростью, — уже есть. Но сначала — сойдись в потешном поединке с дружинником. Потешном, специально говорю, а то есть воители… — поморщился он. — Сами себя мало, что не до смерти доводят. Тебе полезно будет, да и я пойму, что да как с тобой.

— Ну, ты ещё в прошлый раз говорил, Серпент, — напомнил я. — Так что возражений нет. Единственное, хотел у тебя уточнить, род Капрос — кто такие?

— Капрос? — на что я кивнул. — Сильные владеющие, данники Корифея, — «данниками» назывались рода-васалы и даже воссалы Корифея. — Сейчас, почитай, почти все на Острове, владения взятые обживают.

— Понятно. Убивать её не стоит, но по наглой жопе дать — самое то, что нужно, — примерно прикинул расклады я.

— Говори, что стряслось, — нахмурился Серпент.

Так-то вроде как «по укладу» можно змеюка и послать — не его дело, в общем-то. Но по факту — рассказать не помешает. Может, вообще без конфликта разрулится ситуация: я — не пацифист, да и по наглым мордам иной раз дать скорее приятно. Но уж больно дурацкий расклад, сама ситуация вызывает не гнев, а челодлань. И желание, чтобы этой романтичной хрюшке жизненные уроки кто-то другой преподавал, а мне ле-е-ень…

В общем — рассказал, заодно и уведомил непосредственное начальство, что завтра на рассвете у меня поединок в саду Услады, одном из мест традиционной владетельной резни друг с другом.

— Ну, сладишь, думаю, — прошипел змеюк. — Фиалка эта ярилась с одним нашим дружинником, да видно не срослось. А у Капросов с нравом… — понятно поизвивал он рукой. — Отходят быстро, правда. Так что, может, и поединка даже не будет. Но честь дружинную не посрами!

— Вот что бы я без твоих ценных указаний делал, — буркнул я, а пока змеюк щёлкал клыками, поднялся. — Идём?

— Да, идём, — не стал шипеть не по делу Серпент, послал мальчишку за неким Квадрасеком, вот прям так и без шуток.

Я первое время несколько напрягся, потому что ассоциации с именем всплывали на тему адских стелс-пихарей, с лютым и необоримым стелспихалом, на которое я почему-то не очень стремился. А потом до меня дошло, так что я уточнил на ходу:

— Одарённый?

— Одарённый, — кивнул Серпент. — И не лыбься, видом. Ой как не факт, что справишься — Лаш Квадрасек из сильнейших в дружине.

Не знал бы уже узнанного — и вправду бы лыбился. Но судя по данным о лютых одарённых — вполне может быть и так. И, кстати, похоже, Серпент не лично с меня «спесь сбивать» думает. Похоже, для дружинников с «вольных земель» тренировочная схватка именно с сильным одарённым — традиция. Кто-то не знает про одарённых вообще, кто-то считает их неумехами, которые владетелям ни хрена сделать не могут. Так что тут, скорее, «обязательное вправление мозгов» выходит. Ну, посмотрим, что и как.

Спустились даже не в подвалы — в огромные подземные залы с широкими коридорами. Что, с учётом клоаки Золотого, скорее логично. И вообще, как бы «подземный город»