Джилл медленно покачал головой.

– Хотел бы я знать, – сказал он немного капризно, злясь на то, что какой-то сорт механизмов он не может распознать. – Это такая же машина, как та, что стояла на склоне Бена Лаверса. У нее нет никаких дверей, нет снаружи, по крайней мере. Замки внутри замков, миры внутри миров. Китайские коробочки, которые вставляются друг в друга. – Снова он яростно, расстроенно потряс головой. – Русские матрешки, которые имеют пространства внутри больше, чем кажется снаружи. Дом Дверей достаточно велик, чтобы внутри построить город, и каждый из вложенных миров точно такого же размера… тот же самый Дом Дверей!

Он посмотрел на Тарнболла, потом на Анжелу и скривился. Или эта головоломка сломает меня, или я сломаю ее. Он собрался, выдавил из себя еще одну усмешку и кивнул.

– Впереди нас ждет русская матрешка, внутри которой русская матрешка, внутри которой… и так далее. Ни слов не хватит, ни логики, чтобы описать все это.

– Я знаю только одно. – Тарнболл чуть опередил остальных, так как почва под ногами стала тверже. – Может, я и не знаю секрета матрешек, но в русскую рулетку я играл. И каждый раз, когда мы используем одну из этих дверей, у меня такое чувство, словно я опять подношу пистолет к виску. Мне кажется, будто боек бьет по пустому месту. Но что случится, когда он ударит по патрону? Вот что я хотел бы знать.

Джилл ничего на это не ответил, однако задумался над другим вопросом: «Интересно, а кто же всем этим управляет?» Но он не стал произносить этот вопрос вслух.

* * *

Сит внимательно следил за экраном, установленным на высоком горном склоне, и оттягивал момент нового вступления в игру. Вскоре наступит темнота. Глаза людей не приспособлены для ночного видения, и поэтому они боятся этого времени суток. Вот одна из причин считать их примитивными. А ночь в чужом мире покажется им куда страшней!

Но пока светло. Однако когда наступит тьма, измученный кошмарами, полубезумный разум Клайборна откажет. И тогда тьма заполнится кошмарами, порожденными разумом американца… Только тогда синтезатор по-настоящему возьмется за работу.

Внезапное появление на сцене Сита-Баннермена сыграет роль спускового крючка. А Сит хотел добиться наилучшего результата…

Джилл и Анжела шли рядом с Тарнболлом, постепенно нагоняя министра и француза. Но именно агент первым из отряда сумел подробно рассмотреть сверкающий объект. Они выбрали удачный маршрут по склону предгорья и в итоге двигались по гребню, не забираясь слишком высоко. Но даже так им пришлось подняться немного выше, чем нужно. Когда Тарнболл добрался до последнего зубчатого отрога, то обнаружил, что оказался чуть выше образования, к которому они так стремились. Штуковина покоилась среди валунов в тени каменной осыпи между отрогами – не совсем то, чего они ожидали. Утес, на который пришлось взобраться, оказался достаточно пологим, но когда Тарнболл глянул сверху, то вынужден был стереть слезу.

Джилл оказался совершенно прав. Перед ними вновь раскинулся Дом Дверей, но другого сорта. Была в нем некая странность.

Взявши Анжелу за руку, Джилл остановился и подсадил девушку так, чтобы она без особого труда встала рядом с Тарнболлом, а потом и сам залез к ним. Теперь все трое смотрели на… кристалл? Сейчас, когда солнце садилось, блеск штуковины слегка поблек, стал сланцеватым. Она напоминала гигантскую многогранную драгоценность в каменной оправе. Кристалл мог просто вырасти там. Кроме того, он казался совершенным по своей природе. В этой драгоценности было что-то, чего Анжела никогда не смогла бы принять. Прекрасный инопланетный кристалл из иного мира. Но, кроме того, безо всяких сомнений, это был еще один Дом Дверей. Его удлиненные грани покоились на каменной осыпи, и в центре каждой из них располагалась черная обсидиановая дверь. Даже издалека люди видели молотки, которые напоминали горгулий. Двери находились в больших нишах, пронизанных кварцевыми жилами, расположенными высоко над землей.

Эффект красоты таился в простоте, а уродливости – в скрытом смысле. Прагматичность строения пугала. Словно предупреждение, написанное на древней гробнице фараонов, горгульи «кричали»: «Не прикасайтесь!»

«Оставь надежду всяк сюда входящий!» – подумал Джилл.

– Ну как? – поинтересовался Клайборн. Задыхаясь под тяжестью своего груза, он залез к ним на площадку. – Каково, а?

Джилл покачал головой.

– Извини, Милес, – обратился он к американцу. – Как я и боялся, это не горящий куст. – При этом в голосе экстрасенса не слышалось ни малейшего сарказма.

– Конечно, это не куст. – Увидев огромный кристалл – Дом Дверей, Клайборн выпучил глаза. – Всевышний идет путями таинства. Неужели вы надеялись обнаружить горящий куст в… мире… лишенном растительности? – На мгновение он замолчал и побледнел. Только сейчас он осознал ужасный аспект Дома Дверей. – Но это…

– Не творение Всевышнего, – закончил Андерсон, присоединившись к ним.

Варре залез на утес последним.

– Дом Дверей, – спокойно произнес он. – Однако предыдущие были менее пугающими. А этот… выглядит угрожающе.

– А теперь что будем делать? – Тарнболл повернулся к Джиллу.

– Думаю, все очевидно. – Андерсон надулся, снова став «лидером». – Мы отправимся дальше!

Джилл посмотрел на него и точно таким же тоном ответил:

– Тогда ступайте вперед, босс. Что до меня, то я никуда не отправлюсь.

– Что? – нахмурился Андерсон. – Вы на самом деле хотите здесь остаться?

– Пока да, – ответил Джилл. Он посмотрел прямо в лицо министру, а остальные молчали, ожидая продолжения. – Посмотрите. Нам здесь пока ничего не угрожает, кроме этого, – тут он кивнул в сторону Дома Дверей. – Оставив в стороне птиц и странно выглядевшую ящерицу или двух, мы не встретили в этой пустыне никаких форм жизни. Если бы здесь еще кто-то обитал, и если бы они оказались более неприятными, нас бы уже нашли. Мы станем торчать здесь, словно перекати-поле, перебравшееся через пустыню. Так получилось, потому что здесь мы в безопасности. И мы останемся, пока здесь будет безопасно.

– Ты думаешь, мы по-прежнему не будем ни в чем нуждаться? – поинтересовался Тарнболл.

Джилл кивнул.

– Думаю, будет мудро, если мы задержимся здесь на пару часов, быть может, до утра, перед тем как решимся на следующий шаг. Если же ночью к нам кто-то явится, мы всегда можем испытать свою удачу. Лично мне хотелось бы, чтобы я никогда не встречался ни с чем похожим. Я лично хотел бы передохнуть, дать телу и разуму расслабиться… и посмотреть, что произойдет дальше.

Остальные внимательно слушали и, судя по лицам, одобряли его слова. Все, кроме Клайборна. Казалось, он не слышал экстрасенса.

– Мы должны молиться, – бубнил американец. – Вы должны отдать мне свои одежды… Все! Я приказываю развести костер во имя моего Бога. Каждый из вас сделает персональное подношение из своей одежды, и я спалю все это, во имя Всевышнего. – Потом американец трясущимся пальцем указал на гигантский кристалл. – Что за дьявольская работа! Что-то адское таится в самом воздухе этого места… разве вы это не чувствуете? Но мы прогоним всех бесов, разведя огонь и принеся в жертву этого агнца. – Он тряхнул тело зверя, которое до сих пор висело у него на плече.