занимал себя тем, что строгал из куска дерева фигурку какого-то языческого страшилища, — наконец-то домой.

Гюрза сидела на койке, закрыв глаза. Пыталась дремать. Получалось с трудом.

— Я, конечно, повторяюсь, но, может-таки, косячка?

Он протянул косяк за плечо, но не получив какой-либо реакции на свой вопрос, вернул его на прежнее место, себе в рот.

— Рано или поздно захочешь, — усмехнулся пират, — презираешь нас, да? Зря, у всех у нас есть причины быть здесь, даже у босса.

Она поморщилась, вот только разговора о «великом и ужасном» Меченом ей не хватало для полного счастья. Ей совершенно наплевать, почему он стал такой конченной сволочью, наплевать, сколько раз его в детстве прикладывали головой о стенку ебнутые родители, ей вообще было наплевать на всех них, как и им на нее. В этом мире не осталось больше никого, кому она была нужна, и никого, кто нужен был ей.

Гюрза вздохнула, стараясь отогнать ядовитые мысли:

— Неплохо ребята гудят.

— Да, парни решили оторваться. Добро дали, почему бы и нет.

— А не боитесь нападения?

— А ты как думаешь, чем там босс все это время занимался? Последние недели, я имею в виду. Это только так кажется, что он хуйней страдает, а на самом деле строит хитрожопые планы и плетет паучьи сети. Теперь это все его территория, как и граничащие с ней.

— А что, нет желающих вернуть?

— Ты реально не понимаешь?

— Чего?

— Босс не просто пират. Он — демон, comprendo?

Она скривилась. Да, щас…

— Все это раньше принадлежало ему, — продолжал Хич, — просто много шакалов развелось. Он всего лишь вернул себе свое.

— Не думаю, что территория Сола принадлежала Меченому, — она услышала, как при этом хмыкнул Хич и добавила не шибко довольная тем, что неприятную ей тему они все же затронули, — на каждого демона есть демон пострашнее.

Хич рассмеялся.

— Тебе повезло, что ты не видела босса в невменяемом состоянии. Вот это, я скажу тебе, страшно. Древние норманны называли таких берсерками. Так вот, босс — берсерк.

— Ты говорил, что он — демон, — скептически заметила Гюрза.

— И демон, и берсерк, и оборотень. Видела этот янтарный блеск в его глазах?

Она нахмурилась.

Ведь видела же. И ту скорость, с которой он двигался, и ту силу, которую он демонстрировал. В ней действительно было что-то не от человека. От зверя, пожалуй.

— Курить меньше не пробовал? — проворчала Гюрза, тут же прогнав невеселые мысли. Под наркотой еще не то натворить можно. А Меченый, как и все остальные здесь явно были наркоманами.

Уже практически стемнело. Организованный пиратами вечерок набирал обороты. Слышался смех и музыка.

— Знал, что ты не поверишь.

Ну почему же, она охотно верила.

— Ты разве не должен сейчас быть со своими приятелями?

— Нет настроения. Я, знаешь ли, не питок, да и никогда им не был.

— Зато по части травы спец.

— О, да! — усмехнулся Хич и покрутил в руках фигурку, критично ее разглядывая, — Тут уж не поспоришь, детка, не поспоришь! Еще вот эту херню люблю. Малой у меня прямо тащится.

— Есть дети?

— Двое, дочурка Лиззи и сынишка Соер. Тот еще монстр!

Наверное, впервые за последнее время, она искренне улыбнулась.

— А у тебя?

Ее губы дрогнули. Улыбка стала медленно таять.

— Нет, — ответила Гюрза и вдруг резко поднялась на ноги, — мне нужно выспаться, завтра долгий путь.

Хич тоже поднялся, проверил замок. Пожал плечами, словно бы извиняясь:

— Лан, ты права, пойду к парням, а ты спи. Надеюсь, без фокусов?

— Я слишком устала для подобного.

Он усмехнулся и махнул ей.

— До утра, Маллиган, я буду нет-нет проведывать тебя…

Она хмыкнула. «Нет-нет» означает, что он глаз с нее не спустит.

* * *

…теплая ладонь зажала ей рот, Гюрза дернулась, готовая заорать, но знакомый голос шепнул ей:

— Это, Джек. Не кричи.

— Что за? — прошептала она, когда мальчишка убрал руку. — Что ты тут делаешь?

— У нас есть немного времени, поэтому слушай, — вокруг была непроглядная тьма, в воздухе пахло надвигающейся бурей, и порывисто налетающий ветер только подкреплял это утверждение. Кстати, отчего так темно? Разве здесь не должен гореть свет? Что, вечеринка уже закончилась? Гюрза не могла видеть мальчишку, но по голосу точно определила, что это он, — я собираюсь бежать. Хотел знать, пойдешь ли ты?

— Что за черт? Ты, серьезно?

— Серьезнее не бывает, — он резко замолчал, словно что-то услышал.

Сердце Гюрзы заколотилось так сильно, что она при всем желании не смогла бы сейчас ничего расслышать.

— Это что, подстава?

— Короче, нет у меня времени с тобой препираться, — по звукам она поняла, что он собирается уходить.

— Стой… зачем ты бежишь?

Мальчишка замер. Она слышала его тяжелое дыхание.

— Они убили ее, понимаешь? Сказали, что отдали ее парню, а на самом деле просто изнасиловали и выбросили, точно мусор.

— Ты о той девушке? О француженке?

Его молчание было красноречивее любых слов. Как она и думала, Френки врал.

— Черт, Джек, но зачем же тебе бежать?

— Сейчас не время, я решил и я ухожу.

— Если твой босс найдет тебя…

— Он не найдет, я убил его.

— Что? Меченый мертв?

— Да, а я ухожу.

Гюрза не поверила:

— Этого не может быть. Я не верю.

— Как хочешь, твое право.

Мальчишка развернулся было, чтобы уйти, но женщина его остановила.

— Стой. Погоди. Почему, я?

— В одиночку мне не справится, вдвоем легче. Ты уже бежала однажды с боссом, и вам удалось сделать невозможное, скрыться от Мясника и его людей. Ну, так что?

В тот раз было по-другому. А если ловушка? Тогда хана. Это же чистой воды западня. Но какой в ней смысл? Проверить ее?

— Ты точно знаешь направление?

— Я — нет, но есть тот, кто знает, и он нужен тебе так же, как и мне.

— Сол?

Нет-нет-нет, не может быть, все слишком уж удачно складывается.

— Да, мы уйдем к его брату. Там босс не сможет нас достать. Понимаю твое недоверие, но тебе нужно решать, причем быстро. Я ухожу сейчас и забираю с собой Сола…

Черт!

— Что с охраной?

— Я обо всем позаботился, за это не переживай.

Она медлила с ответом еще ровно пять секунд.

— Хорошо, — сказала Гюрза, и это слово, наверное, далось ей намного труднее, чем все те, которые она произносила в последнее время.

— Отлично.

Она услышала едва различимый звон. Ключи. Мальчишка открыл дверь клетки, и через секунду она уже была на свободе.

— Ни черта не видно, — прошипела Гюрза.

— Со светом тоже пришлось поколдовать, остался только по периметру, чтобы не привлекать внимание патрулей. — Он