Побыстрей бы с их начальником-вождем пообщаться. Судя по разговорам простых выродков — не такие уж они и неандертальцы, какими казались в первую встречу. Скорее, какая-то банда, и имена у них — или клички — как раз об этом говорят.

Тут как раз вернулся командир Топор.

Он осмотрел меня с головы до ног, прогудел.

— Развяжите его. Руки только оставьте за спиной. И кляп можно достать. — Он приблизился, посмотрел мне в глаза, обдав чесночно-пивным запахом. Поддать успел? — Орать будешь, никто не услышит. Только проныр привлечешь, а они и тебе не понравятся, сам знаешь.

Выродки засуетились, быстро развязали, вынули мокрый кляп, подняли на ноги. Я вдохнул полной грудью, заметил, что силы у них в руках нехилые, даже у тщедушного на вид Дубины.

— За мной, — сказал Топор, пошел вперед.

Я отплеваться не успел от грязной тряпки, как в спину толкнули.

— Давай, вперед иди.

— Может, воды глоток дадите, а? — спросил я, окидывая взглядом всех троих.

Топор, обернувшись, кивнул Кувалде. Тот нехотя достал из-за пояса деревянную фляжку, протянул, потом понял, что руки у меня связаны за спиной, хмыкнул.

— Только не облизывай, — пробурчал он. — И слюни не пускай.

Я кивнул, задрал голову, Кувалда наклонил фляжку надо мной. Я ловко поймал струю ртом на расстоянии. Успел сделать пару жадных глотков.

Фляжку Кувалда убрал.

— Ну, хватит, я тебе что? — крикнул он, все равно брезгливо вытер ладонью горлышко.

Я улыбнулся в ответ, сказал максимально миролюбиво.

— Спасибо большое.

Кувалда молча отвернулся, неловко засовывая фляжку за пояс.

Дубина хихикнул слева.

Мы пошли дальше, огибая большой костер.

Теперь у меня была возможность рассмотреть стоянку выродков. Именно это слово первым пришло на ум. Как у цыган. Только лошадей ржущих не было и телег. А были небольшие, человек на шесть-восемь, палатки, собранные непонятно из чего — тряпок, шкур. Мы обошли большой костер, вокруг которого палатки и были расставлены неровным кругом, но у каждой второй еще был свой небольшой костерок у входа с рогатинами и котелком, висящим над ним. Ужин готовили. Запахи от приготовления пищи шли так себе. Кротов они там готовили что ли, или этих, ползунов. Короче, гадостно пахло. Не аппетитно.

Несколько выродков выглядывали из палаток испуганно-ненавидящими глазами. Крики в лагере стихли, дети перестали орать, взрослые ругаться. Это меня так встречали. Выродка.

Палатка главаря была самая большая, шкуры на ней самые светлые, у входа стоял вооруженный огромным топором-молотом выродок с меня ростом, но шире раза в два. Из-под кустистых тяжелых бровей блестели маленькие черные, как у крысы, глазки. Он молча проводил меня взглядом, пока полог входа не скрыл меня внутри.

Со мной зашел только Топор.

Посреди просторной палатки горел небольшой костер, обложенный камнями. Котелка над ним не было. По кругу от костра лежали пушистые шкуры, на них сидели шесть старых выродков. Одеты в тяжелые густые шкуры, со странными высокими шапками на головах, в руках перебирали то ли четки, то ли просто какие-то камушки. По центру за костром в импровизированном кресле-троне сидел главарь этого табора, князь значится. Белые шкуры скрывали каркас трона, справа и слева от него, прижавшись к подлокотникам, возлежали две полуголые выродки-красотки. Ну, как же цыганскому барону без ублажающих его красоток? Прямо, классика!

Сам барон совершенно не был выродком! Прямо разительно отличался даже от этих престарелых неандертальцев, расположившихся на шкурах. Они были явно черными. Но сам барон был белым! Он даже не был худым мутантом с выпуклыми глазами. Он был нормальным человеком, чистым, как я, как отшельники в моей общине!

Тем временем, Кувалда склонил голову, произнес.

— Князь, вот тот самый выродок.

— С камнем? — спросил тихий, сухой голос.

Толстые пальцы содрали у меня с груди одежду, не касаясь камня. Я кинул взгляд вниз, камень слегка светил красным изнутри.

— Отлично! — произнес князь и медленно поднялся с трона.

Красавицы отвалились от него, спрятались за креслом. Старцы забубнили между собой, голоса тревожные, взгляды испуганные.

— Отлично, — повторил князь. — Как тебя зовут, воин?

— Меня зовут Ник, — сказал я и продолжил, заглушая бурчание стариков. — С кем имею честь? Это, во-первых. А, во-вторых, какого хрена?

Меня с князем разделял костер. Я был связан, у него на лице играла тонкогубая ухмылка, но острый взгляд сверлил меня насквозь.

— Ник, — повторил он. — А полное имя какое?

— А тебе какая разница? — сказал я. — Ты кто такой?

Старики недовольно забурчали, зыркая на меня снизу вверх.

— Никифор Иваныч! — сказал князь, подошел вплотную к костру. — Как же я тебя сразу не узнал?! Признаюсь, не ожидал, не ожидал.

Я выпучил на него глаза. Он знает Никифора?

Очень интересно…

Глава 20

Неожиданные встречи

— Признаться, — сказал князь. — Я рассчитывал встретить своего старого друга Никодима.

В глазах его плясали красные огоньки, отраженные от костра.

В отличие от остальных выродков, князь был со мной одного роста. Скуластое лицо чисто выбрито, черные с сединой волосы спадали на широкие плечи, затеняли глубоко посаженные глазки. В ухе блестела серьга. В левой руке он держал четки, медленно перебирал гладкие блестящие камушки узловатыми пальцами.

— А я рассчитывал сегодня в своей теплой постели спать, а не по гостям шарахаться! — сказал я, попытался в очередной раз порвать веревки, стягивающие руки за спиной. Безрезультатно. Крепко затянули, собаки!

Может, уже пора на второй уровень перейти?

— Вот видишь, Ник, мы оба имеем не то, что ожидали.

Он кинул взгляд на старцев, молча кивнул на выход. Старцы засуетились, согнувшись, вышли. У входа остался Топор.

— Давай присядем, поговорим, — предложил князь, вернулся к своему трону.

— Некогда мне рассиживаться, — сказал я, не двигаясь с места. — Говори, чего надо и, так и быть, я уйду, никого сильно не покалечив.

Князь улыбнулся.

— А ты смелый! Молодец! Надеюсь, что не глупый. Присаживайся.

В спину толкнули. Это Топор. Командир выродков был на голову ниже меня, но шире в плечах, комод в общем.

Я обогнул костер, встал на толстых шкурах в паре метров от князя. Девки куда-то незаметно испарились. В большой палатке остались только я, князь и Топор.

Князь кивнул, сильные руки легли мне на плечи, надавили, опуская на шкуры.

Я неловко сел по-турецки, сказал.

— Как-то не очень хорошо вы гостей принимаете, а, князь? Чаем не угощаете!

Князь пристально посмотрел мне в глаза, будто бы улыбнулся, кивнул Топору, стоящему за спиной.

В ту же секунду нож разрезал веревки, руки освободились. Я размял запястья, посмотрел на князя.

— Чай сейчас принесут, — сказал он. —