– На самом деле у твоей истории ведь нет конца, правда?

– Разумеется, есть. Просто я иду к нему непрямыми дорогами, немного заблудившись по собственному желанию. Во всяком случае, женщины из Вольных Городов могут о себе позаботиться. А их сила не проистекает из того, что могут вырывать сердца голыми руками, как Матильда… Кстати говоря, Матильда была бы идеальна в роли Мордоны Драконоубийцы…

– Эдвин…

– Да… Я хочу сказать, что Клара справится.

– И ты решил, что не сможешь этого сказать без того, чтоб рассказать всю эту историю?

– Ну что ж, я, когда нервничаю, начинаю трепаться. Это такая реакция на стресс. Кстати говоря, раз уж зашел разговор, отчего вы с Кларой до сих пор не переспали?

– Я тебя сейчас ударю.

– Слишком интимный вопрос, да? Приношу извинения. И понимаю, что в обычной ситуации не было бы в этом ничего странного. Наверняка ты б до сего дня не мог даже подойти к Кларе без присутствия дуэньи. Но знаешь, тут дуэньи нет. Ну разве что Касс, но даже и она не все время проводит рядом с Кларой.

– Ты чего конкретно не понял в утверждении «сейчас ударю»?

– Более того. – Эдвин театральным жестом поднял указательный палец. – Я уверен, что в обычной ситуации ты бы скрасил себе ожидание, развлекаясь с какой-нибудь служанкой или куртизанкой. И будем честны, в здешней округе тоже достаточно девушек, которые охотно бы раздвинули ноги перед настоящим князем, пусть даже ни одна из них не имеет понятия, где находится Терил. Соответственно, тот факт, что ты так долго ждешь, приводит меня к заключению о том, что Клара полностью обвела тебя вокруг пальца. И, в результате, что ты ее любишь.

– Очевидно, что я ее люблю. Если ты надеялся, что я не признаюсь и ты сможешь муссировать дальше эту тему, то боюсь, я тебя разочарую.

– Ну да, я полагал, что ты будешь возражать. Но не это было моей целью. Ты, возможно, не знаешь этого, но ты не самый любимый из моих друзей. Не скажу, что не люблю тебя, но среди рекрутов решительно люблю тебя менее всех.

– Насколько я ориентируюсь, это весьма распространенное чувство в нашей командории.

– Есть такое. Но, несмотря на это, все же я немного тебя люблю. И вижу, что ты меняешься. То есть – нормально разговариваешь с Магнусом, не докучаешь Касс, терпишь этот разговор.

– Еле.

– Я просто хотел тебя предостеречь.

– Перед?

– Перед Кларой. Она… лгунья. Одна из лучших среди тех, что я встречал. А встречал я много, разбираюсь в них. И, что хуже всего, ты ей тоже нужен. Думаю, что раньше или позже это склонит ее к честности. И… я просто хочу сказать… когда это произойдет… не обижай ее.

– Не имею понятия, о чем ты говоришь.

– Да, я знаю. И все же я чувствовал, что должен это сказать…

– Он пошел. – Натаниэль вскочил на ноги и с трудом удержался, чтоб не броситься вперед. Вместо этого в тишине наблюдал, как Олаф медленным шагом подходит к дому.

* * *

Клара и Люциус слушали в тишине. Хелиер, опершись о дверь, разговаривал с голосом, доносящимся с другой стороны.

– Я могу занять их место, – предложил Олаф.

– Нет, спасибо. Чувствую, что только ты сдерживаешь Вульфа от того, чтоб сжечь этот дом.

– Возможно, но я не смогу сдерживать его вечно.

– Я понимаю. К сожалению.

– Ну что же, видимо, это подходящий момент, чтоб спросить, есть ли у тебя какой-нибудь план? Или просто так и будешь там сидеть, закрывшись с моими людьми?

– Конечно, у меня есть план, старина.

– Такой, что не предусматривает большого количества трупов?

Эстилиус не ответил.

– Я так и думал. Дам тебе еще немного времени, Хелиер, за то, что ты был отличным собутыльником. Но ты не переживешь эту ночь. Я это знаю, и ты это знаешь. Помолись Господу, попрощайся с миром и выходи. Тогда могу тебе обещать быструю смерть. Если Вульф и его сучка вынуждены будут прийти за тобой… тогда быстро не будет. Ты понимаешь?

– Да.

– Я сейчас вернусь к ним. У тебя есть время подумать, но немного.

Снаружи донесся звук удаляющихся шагов.

– Это лучшее предложение, которое ты получишь, – тихо сказала Клара.

– Я знаю, – ответил мужчина, не трогаясь с места. – Я не хотел его убивать. Того, первого. Да, в общем, и ни одного из них. Это был случай, обычная потасовка в корчме. На следующий день я даже не помнил, что я это сделал. Проснулся в увольнении со страшным похмельем и весь в крови. Думал, что, видимо, ввязался в какую-то крупную драку. Только днем я узнал, что меня ищут. Тот Серый, что за мной приехал, думал, что я мелкая рыбешка. Даже не вынул меча, когда объявил мне, что приехал убить меня. А потом уже не мог, потому что я вогнал ему нож в глаз, забрал коня и бросился бежать. Просто я не хотел умирать. Не так, не за что-то, чего я даже не помню. Потом были еще трое, нет, четверо. Включая того рекрута. Глупый щенок подумал небось, что станет героем, прямо на мой меч набежал. Еще кричал при этом – наверное, чтоб добавить себе смелости.

Мужчина сглотнул.

– Я автоматически отреагировал, пацан умер до того, как я понял, с кем имею дело. А остальные… Вульф небось думает, что я какой-то чертов гений, да? Иначе бы он и не приехал сюда. А это все было глупое везение. – Он грустно улыбнулся. – Однажды у меня как раз под рукой было несколько наемников, они ранили Жнеца, а я добил. Другой мой преследователь попал в глупую ловушку. Западня в полу, как в паршивой балладе. В то время я как раз увлекался ловушками. Я их спроектировал и построил десятки, а он попался в самую банальную и сломал себе шею, упав на этаж вниз. И еще был тот, последний. Поймал меня со спущенными штанами, дословно. В каком-то маленьком бордельчике. Я попробовал в окно выскочить, но он успел схватить меня за ноги и стал тащить обратно. И тут проститутка, с которой я был, и всадила ему нож в спину. Думала, что он бандит какой-то. В итоге не я его убил, но раз уж я все равно в розыске, велел бедняге валить все на меня. И вот, пожалуйста, Эстилиус Плащеубийца, угроза, достойная самого Одноглазого Вульфа. Жалкая штука эта настоящая жизнь, а?

– Не хочу умирать, – сказала Клара.

– Проблема в том, что и я тоже не хочу.

– Сколько еще человек погибнет из-за всего этого?

– Нисколько, если оставите меня в покое. Это все, чего я хочу. Покоя. Я устал.

– Ты можешь получить покой. Это просто. Отвяжи нас и выходи. И все, это будет конец, покой. Никаких больше трупов, никаких побегов.

– Ты мне голову морочишь, – заметил он.

– Я пытаюсь выжить. Ты бы сам то же самое делал. Единственная разница в том, что я никого не убила.

– Ты хочешь меня убить.

– Ты уже мертвый. Только прими это и развяжи меня. И все, больше никто не погибнет. Это будет конец. Люциус вернется к Амелии, и у них будут дети. Может, даже назовут одного ребенка в твою честь. Ты ведь не хочешь их разлучать. Так же как не хотел убивать никого из членов Ордена. Ты дрался, убегал, пытался выжить, и это было хорошо. Это было правильно. Но сейчас уже все, конец. Ты не выйдешь отсюда живым. И все, что ты можешь сейчас сделать, это только решить, сколько человек умрут вместе с тобой.