исчезнет, сбежит или откажется занимать свой пост — ответите все вы, — сказал я, поднимая над головой ухо старосты.

Украдкой утерев кровь с ладоней, будто это натекло с куска плоти охотника, я направил коня прочь из поселения, в сторону башни, а ухо за первым же поворотом отправилось в ближайшие кусты, на съедение дикому зверью.

Армель, который тихо наблюдал всю сцену из своего седла и сейчас ехал следом, наконец-то подал голос:

— Вы не слишком церемонитесь, Владыка.

— Каждый должен знать свое место, — ответил я. — Целые поколения живут в этой долине и прячутся от всех бед большого мира в тени моей башни. Единственное, чего я требую — уважения и некоторые услуги, за которые я всегда плачу в ответ. Варин нарушил эти простые условия. Его нужно было наказать.

Едва мы подъехали к охранному контуру, я остановил коня.

— Дальше вам дороги нет, господин Триерс. Тут начинаются мои владения.

— Знаменитая долина Владыки Демонов? — с улыбкой спросил мужчина.

— Не пытайтесь следовать за мной. Вернитесь в поселок или станьте лагерем в ближайшем подлеске. Но рекомендую вам вернуться к охотникам, — сказал я.

Следы четко указывали на то, что в сторону башни проследовало четыре всадника. А вот назад никто не проезжал, тут Варин не солгал.

— Я могу вернуться в Гирдот и ожидать вас там, Владыка. Как я понимаю, вы убедились в том, что я вам не лгал? — уточнил Триерс.

— Убедился, Армель, убедился. Вы и в самом деле считаете, что моя война против Мордока важнее всего, — ответил я. — Но когда я разберусь, я бы хотел, чтобы вы были неподалеку. Несколько дней в поселении охотников, а если от меня не будет вестей — возвращайтесь в Гирдот.

— Договорились, — кивнул Армель. — Но не задерживайтесь, господин Фиас. Скоро зима, а с севера идут дурные вести. Мибензит может подвергнуться атаке с первыми морозами.

— Это маловероятно, но я тронут вашей заботой, — чуть язвительно ответил я, намекая, что шпион Святого Престола позволяет себе слишком много.

Армель моментально почувствовал это мое мимолетное раздражение и, кивнув на прощание, развернул коня.

Слова его доносчиков подтвердились. Лиан и отряд темных исчез в моей долине. По словам Варина, кто-то смог уйти лесами, но кто и зачем? Это был кто-то из отряда Лиан либо же это был лазутчик? Но как они сумели проникнуть сквозь контуры? Я дал ключ только Лиан, да и то, нужен он был для того, чтобы демоны пропустили внутрь долины сопровождавших девушку эльфов. Сама темная давно стала своей для сторожевых демонов, и ни единый охранный камень даже не дрогнет от ее присутствия. Тут в свое время поработала Нильф, да и я постарался сделать так, чтобы маленькая непоседливая девчонка не погибла от когтей и клыков тварей, которые должны защищать мой дом от вторжения.

Тогда что же тут произошло?

Через несколько часов вдали показался мой дом. Башня из магического камня черным цилиндром взмывала ввысь. На плоской смотровой площадке за низкими зубцами виднелась чаша сигнального костра, даже можно было разглядеть треногу, на которую крепилась звездная труба, заблаговременно снятая и укрытая на моем рабочем этаже от непогоды и птиц.

За пару лиг от башни я нарвался на одну из лошадей. Животина, страдающая от седла на спине и удила в зубах, кое-как щипала редкую сухую траву. Я поймал поводья и привязал кобылу к своему седлу, после направился дальше. К дому, в котором что-то пошло не так.

Посреди двора лежало два тела. На мгновение у меня перехватило дыхание, но довольно быстро я разглядел, что это были мужчины. Два из трех темных эльфов, что сопровождали Лиан. Оба получили удары в спину — у одного клинок вошел прямо под лопатку и дошел до сердца, второй получил страшный удар в шею, который остановился, только когда клинок достиг хребта. Удары эти нанесли твердой, опытной рукой, били быстро и наверняка. Опять на моей земле пролилась эльфийская кровь…

Я почувствовал недовольство Нильф, которое моментально растворилось в моем собственном раздражении. Мертвые эльфы, но Лиан среди них нет… И у меня не хватает сил даже для того, чтобы облететь дымным демоном собственные владения! Свою родную долину!

Спрыгнув с коня, я еще раз внимательно осмотрел тела. Мне нужна моя магия, пусть за нее сейчас придется заплатить десятикратную цену. Я быстро подошел к измученной кобыле, которую нашел по дороге, потянул за поводья, заставляя животное наклонить голову, после чего, вложив в движение всю имеющуюся у меня физическую силу, вогнал кинжал между первым и вторым позвонком шеи животного. Это рисковый и опасный удар — мышцы любого коня тверды и прочны, и если не знать, куда бить, просто поранишь и испугаешь животное. Но я знал, и делал это не раз, так что измученная и требующая длительного ухода и восстановления животина умерла мгновенно, рухнув в осеннюю грязь. Я не стал дожидаться, когда пройдут предсмертные конвульсии, так что просто припал на колено и стал вырезать прямо на мертвой туше нужную мне печать. Еще теплое тело лошади послужит и алтарем, и подношением темным богам, а нехватку крови я компенсирую своей собственной.

Когда приготовления были окончены — все заняло у меня менее пяти минут — я встал и окровавленным клинком вскрыл вены на левой руке, щедро поливая алой жидкостью землю под ногами и трупы темных эльфов.

Пришло время спросить у них, что же здесь произошло.

Любой мертвый может поведать свою историю, если знать, как спрашивать. Не словами конечно, нет, но можно заставить недавно усопшего повторить свои последние мгновения. Это было словно эхо, обрывок памяти, что еще не истерся под гнетом пустоты, что царит за пологом. Вот и сейчас души темных эльфов, вырванные из забвения по моей воле, стали повторно проживать последние минуты своей жизни. Два темных силуэта материализовались на другом конце двора. Я видел, как они шли в сторону башни, изредка поглядывая друг на друга. Они ничего не боялись, ни от кого не бежали. Моя мысль о том, что их исподтишка убил третий остроухий, оказалась верной.

Тени замерли прямо над тем местом, где лежали околевшие трупы темных. Мгновение — один из силуэтов дрогнул, а следом за ним дернулся и второй. Все, их жизни оборвались, оба получили смертельные ранения.

Мне не было смысла терзать эти души дальше. Перечеркнув печать на боку лошади острием кинжала, я разрушил