Тень хмыкнула.

– Что я забыл? – с сомнением спросил старичок.

– Мой побег из тюрьмы Аллигатора[4]. – Вставила Тень.

– Ты убежал не совсем оттуда, хотя можно сказать, что ты прав, – старец кивнул. – Дзард и Хехшт отлично постарались, добывая тебе свободу. Но если ты не соединишься с освободившей тебя физической оболочкой, то умрешь, растаяв в этом мрачном лесу на планете ламбирдов[5].

– Что ты мне предлагаешь, старик? – поинтересовался Дзард, складывая руки на груди.

– Ты же отпрыск известного рода Иксоров – остатков древнего Клана Богов, потерявшего силу в ходе пришествия Разрушителя и взявшего впоследствии под контроль восьмёрку удалённых друг от друга планет вдоль космической границы между мирами Света и Тьмы, – с пафосом почти пропел старец. – А сейчас ты можешь запросто исчезнуть в водовороте магических потоков и позволить своей физической оболочке погибнуть в схватке с гигантским воином Богов Хаоса – Аллигатором.

– И что ты мне предлагаешь, старче? – в голосе тени звучал интерес.

Старик улыбнулся:

– Я предлагаю тебе вернуть свою жизнь целиком, с гербом, родовым именем и замком, а потом ты уже сможешь разрешить временные парадоксы собственной жизни и положить конец войне Богов.

– А уничтожить Лорда Тьмы тебе не нужно? – поинтересовалась тень.

– Ну, – развёл руками старик, – ты, конечно, можешь остаться бродить здесь в надежде найти ослабевшего вампира и побороться с ним за место в защищённой магией Смерти могиле. Либо…

– Я принимаю предложение, – произнесли тёмные губы.

– Так легко, без деталей и условий? – старичок был немного удивлён столь скорым ответом.

– Условия меня мало волнуют, – ответил Дзард, – ведь через пару часов я начну вливаться в магию этого леса, растворяясь как личность, поэтому перед смертью мне хотелось бы просто сделать тебе приятный подарок. Да и для души творить добро – полезно.

Пожилой старец спокойно прошелся вдоль нарубленных ветвей-лап, истекавших искрящейся кровью.

– Подвох у меня имеется, – честно поделился собственными страстями старик.

Дзард ухмыльнулся, не веря услышанному.

– Подвох заключен в том, что через пару секунд ты начнешь оживать!

Спустя всего лишь мгновение после того как старичок выдохнул последний звук, Дзарда скрутило так, словно из его живота вот-вот могло вылезти нечто очень большое и страшное. Руки налились свинцом, ноги согнулись в коленях, заставляя тело упасть в мёрзлый газ с таким звуком, будто оно весило полтонны. Бицепсы раздались в объеме так сильно, что нараставшая на них кожа грозила вот-вот лопнуть от напряжения. Плечи стали более покатыми, шея приняла форму зиккурата некромантов, а грудь раздулась, как цистерна на шесть сотен литров. Дзард захотел плакать и кричать одновременно, потому что он снова возвращался из мира теней в мир живых реальных существ. Лёгкие тут же свело дикой болью, стоило лишь сделать первый вздох на замороженной магией планете. Но неудобство быстро сошло на нет, потому как тело начало блестеть металлическим светом, а голова сразу же покрылась металлом серовато-зеркального цвета, внешне очень похожим на серебро.

– Маска готов к бою! – произнесли металлические губы живого воина, чье черное тело поражало своей силой, а встроенная с помощью магии живая броня могла выдержать залп целого взвода стрелков.

– Еще нет, – произнёс старик.

В качестве демонстрации собственной силы Маска превратил свои руки в барабанные ракетные установки и выпустил в сторону голодных растений-мутантов залп огненных ракет.

– Твоя жизнь поддерживается силами моей планеты, – начал старичок. – Так что расходуй её с умом. Кстати, вторым подвохом моей просьбы являлось то, что обретённая тобой жизнь через сорок суток угаснет, и ты снова станешь тенью, если сломя голову бросишься в бой.

– Врата перехода я найду быстро, – начал Маска. Старичок его перебил:

– И куда ты пойдёшь?

– К Аллигатору, – ответил Маска. – Похоже, ты хочешь, чтобы я его уничтожил.

– Не совсем, – начал старичок. – Я хочу, чтобы ты не просто его одолел, а забрал из его плена душу сильнейшего бойца моей планеты – Азгалооорда.

– Это будет сделать сложнее, – ответил Дзард.

– Я знаю, – старик кивнул, – поэтому сначала я прошу тебя навестить крепость богов Клана Земли Кромвель. Там ты найдешь авансовую плату за своё освобождение и исцелишься от угрозы скорой смерти.

Черный воин покорно сложил руки на груди:

– Маска готов к бою!

Вдалеке прозвучал гром.

«Пора собираться!» – появление грозового фронта в планы молодого географа не входило. К тому же в этот раз проверять работу автономной метеостанции он пошёл не в гордом одиночестве, как того требовало предписание, а взял с собой младшего брата одного из друзей. Конечно, то, что было кому вручить часть научного оборудования для переноски – являлось лишь частью приобретённых достоинств совместной работы. А вот когда вопрос заходил о возрасте и квалификации второго исследователя, то здесь Андрей мог запросто получить не только взыскание, но и лишиться работы, да ещё и получить плохие рекомендации для будущего работодателя. Жрецы воздушной стихии строго следили за правилами поведения персонала во время выполнения работ и смотрели за соблюдением режимов безопасности для полевых сотрудников. Одним из пунктов строго отбора персонала для работы в горной местности служил возраст исследователя, а вторая графа отслеживала опыт практикантской работы со сложным миниатюризированным оборудованием. Андрей нарушил в этот раз сразу оба пункта, позволив себя уговорить на совместный поход со школьником. Единственным аргументом, какой он мог отыскать для собственного оправдания перед жрецами, было то, что его нынешний компаньон выбрал профессию метеоролога и в текущем году должен был начать прохождение производственной практики в полевых условиях. К тому же Дмитрий часто приходил к Андрею в институт, и на него даже имелся временный пропуск как на стажёра-исследователя. Но всё равно, только что пришедшему для обучения новичку не разрешалось приступать к сложным работам на горных склонах.

«Ладно, леди, – думал Андрей, – со мной простым походом в кино вы не рассчитаетесь».

Мысли о молодой красотке, дарящей его обсохшим губам поцелуй, мгновенно прогнала все лишние страхи из горячей головы. Обещал – делай! – так его учили дома родители, и это наставление по жизни Андрею ещё бед не приносило.