В первом автомобиле ехали Анзор, сидевший впереди, сам Ринати Иосиф Борисович, устроившийся рядом с ним. Во втором на переднее сиденьеуселся Павел, а на заднее Талгат и Тамара. Обе машины вели водители, которыехорошо знали город. Ринат вспомнил свою мать, бабушку. Как счастливо они тогдажили! Первые годы его жизни были словно сказкой, омраченной лишь смертью отца.И дедушка с бабушкой делали все, чтобы он не чувствовал себя сиротой. Но онпомнил и другое. Когда после Чернобыля они вместе с дедушкой вышли на парад,было больно глотать. Слюна, казалось, застревала в горле. Многие тогда уехалииз Киева. Его дедушка не уехал. Он не только прошагал на этом параде в строюветеранов, но и остался до вечера на параде. Может, поэтому он так быстро умер.

Смерть деда стала для одиннадцатилетнего мальчика гораздобольшим потрясением, чем смерть отца, которого он не очень помнил. Дедушкаказался опорой семьи, его все уважали, любили, про него показывали передачи иписали статьи. Тогда же слегла и бабушка, она умерла уже в девяносто втором.Ринат часто вспоминал их, когда переехал в Москву. Они дали ему самое важное –ощущение семьи. Он был с детства окружен, окутан, защищен их любовью. А потомони ушли один за другим. Сначала дедушка, затем бабушка и еще через шесть летего мама. Молодая женщина, ей было только сорок два года. Она могла еще жить.Это был самый страшный день в его жизни. Он знал о ее болезни, знал о том, чтоей осталось совсем немного. Последние дни он провел в Киеве, в ее больнице,рядом с ней. Она ему все время улыбалась, несмотря на боли. И до конца непосмела пожаловаться сыну.

Ринат нахмурился. Он был таким эгоистом в детстве. Емуказалось, что мать должна безраздельно принадлежать ему. Она ему ипринадлежала, даже не подумала выйти замуж за другого человека после смертиотца. Ей тогда было меньше лет, чем ему сейчас. Господи, почему он об этомникогда не думал? Значит, у нее не было мужчин. Как такое могло быть, ведь онабыла красивой женщиной. Может, поэтому она так рано заболела и умерла от этойстрашной болезни. Может, болезнь и развилась у нее вследствие смерти отца иотсутствия мужчин, о чем не принято говорить в приличном обществе. Но когдаженщина долго не встречается с мужчинами, она сначала получает миому матки, азатем кисту или сразу опухоль, которую уже нельзя оперировать. Нужно удалятьвсю матку без надежды на успех.

Ринат открыл глаза. Какое он имеет право так себя вести? Ониотдали ему все, что могли, а его интересуют собственные дела по получениюнаследства, хотя он уже три года не был в Киеве.

– Остановитесь, – громко приказал Ринат водителю.

Тот взглянул на него и мягко затормозил. Позади затормозилаи вторая машина, из которой сразу выскочили Талгат и Павел. Анзор обернулся,ожидая, когда Ринат объяснит причину своего странного поступка.

– Что случилось? – спросил дремавший рядом Иосиф Борисович.– Мы уже приехали?

– Почему вы остановили машину? – спросил Талгат, наклоняяськ Ринату. – Вам плохо?

– Да, – кивнул Ринат, – мне очень плохо. Давайте сначалапоедем на кладбище. У меня здесь похоронена мать. И дед с бабкой. Сначала накладбище.

– Какое кладбище? Вы знаете дорогу? – повернулся к немуводитель.

– Я покажу, – тихо ответил Ринат. – И давайте купим цветы.

Иосиф Борисович согласно кивнул головой. Когда черездвадцать минут они были на кладбище, Талгат подошел к ним с огромным букетом цветов.

– Нам пойти с вами? – спросил он.

– Нет, – ответил Ринат, – не нужно. Я сам. Только я. Неидите за мной, пожалуйста.

Он взял букет цветов и пошел по дорожке. Этот путь онпроделывал много раз. Раньше он каждый год приезжал в Киев в день смерти матери.И вот уже три года не ездил. Как ему было стыдно! Неужели он не мог найтиденьги на поездку в Киев, чтобы приехать сюда на поезде, возложить цветы идневным поездом уехать обратно. Для этого нужны были только символическиеденьги и желание, ведь можно было приехать, используя выходные дни. Но он неприезжал, каждый раз откладывая поездку.

Он дошел наконец до нужного поворота, повернул направо.Здесь был довольно большой участок, где покоился бывший командир авиационнойдивизии генерал-лейтенант, Герой Советского Союза Петр Полищук. Рядом быламогила его супруги, дальше могила его дочери.

– Здравствуйте, мои дорогие, – негромко сказал Ринат, входяза ограду, – здравствуй, дед. Ты извини, что я давно не приезжал. Сам не знаюпочему. Какие-то дурацкие дела у меня были. Благодаря тебе я сейчас сталмиллиардером. Или скоро стану. Все благодаря тебе. Если бы не ты, я не знаю,каким бы стал. Наверное, другим. Ты мне заменял отца, ты был моим самым большимкумиром в детстве. Извини, что так долго здесь не был.

Он выдернул из букета несколько цветков и положил их намогилу деда. Затем прошел к могиле бабушки, положил цветы.

– Ты знаешь, баба Аня, как я тебя любил. Твои вареники,оладьи, твои заботливые руки. Вот я снова к тебе приехал. Я теперь уже немногодругой. Ты бы радовалась, видя, как я вырос. Прости, что меня долго не было.

Ринат поклонился могиле бабушки и сделал еще два шага. Здесьбыл самый скромный памятник. Когда умер дед, еще существовал Советский Союз, иего памятник был из цельного куска мрамора. Когда умерла бабушка, Союз толькораспался, но мрамор еще был, и какие-то деньги оставались. Они тогда сделалиплиту из мрамора. А когда умерла мать, вообще не было никаких денег. Ничего.Все, что у него было, он отдал на лечение матери, залезая в долги, пытаясьдоставать дорогие лекарства и понимая, что ничего уже ей не поможет. Здесь былаобычная плита из дешевого камня. Он сделал еще один шаг. Посмотрел на этоткамень и вдруг громко заплакал. Мужчины плачут так только один раз в жизни.Когда теряет самое дорогое.

– Прости, – бормотал Ринат, – прости.

Он наклонился и положил букет цветов на эту скромную могилу.Все события последних дней, словно скопившиеся в нем неким эмоциональнымнапряжением, взорвались именно сегодня. Он вытер слезы.

– Вот такой у тебя нерадивый сын, – выдавил он. – Целых тригода я сюда не приезжал. Три с половиной года.

Послышались чьи-то шаги. Он оглянулся. Рядом прошла пожилаяженщина. Он подумал, что даже здесь обязан помнить о своем статусе и боятьсявозможных нападений. Будь они прокляты, эти деньги, если он не может дажеспокойно стоять на кладбище у могилы матери.

«Теперь все будет по-другому, – подумал он, – я поставлюздесь самые лучшие памятники из самого дорогого мрамора. Построю им настояшийпантеон, выбью их фигуры в мраморе. Найду лучших скульптуров». Он взглянул намогилу матери и подумал, что не станет этого делать. Она бы не позволила. И дедне допустил бы подобной роскоши. Ему бы это не понравилось. Они были слишкомскромными людьми при жизни, чтобы позволить себе иметь такие памятники послесмерти.