— Снять её не удастся, — заметив мои трепыхания, со вздохом известил ректор, и поймав мой недоумённый взгляд, пояснил: — Снять сможет либо тот, кто надел, либо… либо с вашего бездыханного тела.

— Оптимистично… — тихо прошептала я.

Казалось, эта штука живая и в один не самый прекрасный миг может затянуться потуже и всё. Очевидно, мой страх явственно отобразился на лице, и этот заботливый пожилой человек, произнёс:

— Вы добрая, хорошая девушка. А истории прежних владельцев амулетов, мягко говоря, жуткие. За ними охотились не ради артефактов, а для того, чтобы предотвратить творимый кровавый беспредел. Всё самое тёмное в их владельцах вылезало наружу, помноженное на неимоверную силу, даруемую артефактом. Уже несколько тысячелетий все три предмета считали безвозвратно утерянными. И вот один из них оказывается во владении студентки нашей гимназии. Здесь вы будете в безопасности. Мы усиливаем защиту периметра.

Ректор немного помолчал, но и прибывающая в шоке я тоже не знала, что сказать. Встав, пожилой человек ободряюще улыбнулся, и направляясь к двери, на ходу произнёс:

— Вы не из нашего мира и могли не знать. Наш долг предупредить.

— Спасибо, — только и смогла выдавить я.

Побрела в спальню, да так на пороге и застыла. Этот разгром… Да и вообще помещение в целом напоминало о побывавших здесь богах. Не особо задумываясь (может амулет подействовал?), я создала портал, и шагнув внутрь, очутилась на кухне родительской «элитки» и под прицелом метающего не самые добрые взгляды отца уставилась на выронившую из рук кружку, жутко побледневшую маму.

— Нам надо поговорить! — заявила я.

И что на меня нашло? Ведь хотела же провернуть всё аккуратно, без шокотерапии…

— Как ты посмела заявиться сюда таким образом! — вместо приветствия взревел явно взбешённый отец.

— И тебе привет, папуля, — бросаясь к начинающей подозрительно сползать на пол маме. — Не держал бы меня и маму в неведенье, никаких проблем не возникло бы! — выпалила и, мельком взглянув на отца, отметила, что он явно в замешательстве.

— С кем ты связалась? Мать сказала — у тебя роман, ты куда‑то укатила… но чтобы туда?! Откуда это синее пламя? Кто посмел таким способом тебя перемещать?

— Тебя именно это интересует больше всего? Не то, что по твоей вине я двадцать лет не знала о своей истинной природе и возможностях. Не то, что мама до сих пор не подозревает, кем является на самом деле. Для тебя важно лишь это?

Мама пришла в себя, и упёршись локтями в столешницу, закрывая руками лицо, молчала. Воспользовавшись тем, что она, в отличие от отца, не смотрит, я устроила для него маленькое показательное шоу: выставив указательный пальчик, зажгла на кончике небольшой синий огонёк, дунула, словно желая потушить, и оторвавшееся пламя, начиная разрастаться, увеличилось в объёме, приобретая форму символического сердечка.

— Портал тоже твоих рук дело, — не столько спросил, сколько уточнил отец.

Киваю. Молча жду продолжения. И вдруг замечаю промелькнувшие в его глазах знакомые фиолетовые всполохи.

— Эмг… и что это было? — вопрошаю, и теперь непонимание светится уже во взгляде отца. — Твои глаза. Они горят. Почти… почти как у богов.

Мама отрывает руки от лица и как‑то странно смотрит сначала на меня, потом на мужа, затем обхватывает свои плечи руками, и наконец‑то спрашивает:

— Вы ничего не хотите мне рассказать?

Молчу. Надеюсь, что отец начнёт первым, но он не спешит.

— Мам… наш мир не единственный…

— По телевизору об этом немало говорят. И что?

— Магия реально существует, — добавляю, а она кивает соглашаясь. Вот только понимает ли, о чём я? Вопрос спорный, но я продолжаю: — И ты наследница трона в одном из государств на планете Карпег.

Отец дёрнулся от этих слов, мама же загадочно улыбнулась и всё. Как хочешь, так и понимай. Могла она, в четырёхлетнем возрасте очутившись здесь, помнить о том, что было до? Может да, а может и нет. Тогда что значит эта улыбка?

— Ты сказала Карпег? — переспросил отец. — Наследница трона? Она же обычный человек…

— Не более обычный, чем ты или я. И да, я хотела, чтобы этот разговор происходил иначе. Но знаешь, папа… это уже перебор. Как, по–твоему, должен чувствовать себя сверх меры магически одарённый оборотень, до своего двадцатилетия пребывавший в уверенности, что этот мир единственный, что магия существует только в фантазиях писателей, и вообще он обычный человек? А потом — упс! Здравствуй иной мир! Привет магия! Я подружилась с привидением, папа! И там… даже рядом с такой заядлой атеисткой как я, постоянно трутся какие‑то боги. А–а-а…. чуть не забыла про Верзауля! — при упоминании этого имени отец явно вздрогнул. — Не надо отговорок. Объясни, что означает мерцающий в твоих глазах огонь, зачем ты похитил маму, и почему всю жизнь скрывал истину.

Мне действительно было обидно. За то, что он скрывал правду, за то, что скорее всего является совсем не тем, кем я его считала.

— Это началось двадцать пять тысяч лет назад, — вздохнул отец, а я едва не взвыла: «Ну почему все норовят рассказывать истории с таким длинным историческим прошлым?» — Я был единственным, это было непросто. Я совершил глупость: возвысил одного из смертных, даровав ему божественную силу, — «Ох, ёшки–матрёшки, папанька‑то у меня покруче всех известных мне богов будет… Охренеть! Хотя… с учётом последних событий, стоит ли чему‑либо удивляться?» А тот продолжает: — И всё было почти хорошо, но настали смутные времена, мы не справлялись. Артан, тот самый, возведённый мною в ранг богов, предложил ещё пять кандидатур. Я согласился.

— Древние мифы — это здорово, пап, но я устала, — отметив про себя инфу о давнем знакомстве божественного кошака с моим отцом, проворчала я. — Ты всегда требовал выражаться чётко, кратко и по существу. Не отступай от собственных правил.

— Около пятнадцати тысяч лет назад…

— Пап… — искренне сожалея, что заблаговременно не поинтересовалась этой историей ещё в гимназии, но сейчас её слушать желания не было. — Допустим, началось великое божественное противостояние. Допустим, ты был богом изначальным. Предположим, тебя подло низвергли с подачи этого драного котяры, — перечислила я свои догадки, и судя по удивлению на папином лице, угадала. — Опусти подробности давно минувших дней. Как ты очутился именно здесь? Зачем выкрал маму? Почему держал нас в неведении?

— Меня убить не могли, да многие и не хотели, потому просто изгнали, — сократил историю он. — Скитаясь по мирам, случайно наткнулся на этот. Здесь у меня почти не было сил, — сообщил он и так известное на примере Кхёрна. — Лишённый магии, искал способ убраться прочь, но встретил её, — взгляд на маму. — Понятия не имел: кто она? Откуда? И тем более не воровал, — понимаю, что раньше отец никогда не врал, но как оказалось, очень о многом он просто умалчивал, однако именно сейчас так хотелось ему поверить… — Ощутил в ней что‑то родное и не смог уйти, — и столько тепла, столько нежности в обращённом к жене взгляде. — А не говорил потому… просто… так для вас было безопаснее.