играют свои роли. Так что советую вам принять предложение Калинина и стать режиссером, мастер Карамазов. Поверьте, это бывает очень весело.

— А если ваш план не сработает?

— Ну, я выложил ещё один козырь. На всякий случай. Некоторое время назад, я отправил Михаилу Юсупову очень интересное видео. Про его сына. Вернее, про смерть Сергея Михайловича. И сегодня князь освободился. Примерно…

Чернов покосился на висевшие на стене часы и продолжил:

— Полчаса назад. Думаю, он уже заехал к вам в гости. И скорее всего рассказал Кристине Михайловне все подробности того мрачного события. А может быть даже показал. Бедная девочка навернякка будет в шоке, увидев как погиб ее братец. Хоть он и был мерзавцем. Впрочем, ее любовник также хорош…

И в этот момент во мне что-то лопнуло. Словно я потерял нечто ценное. То, чем сильно дорожил. Остатки самообладания покинули меня. Ярость, которую я сдерживал, прорвала плотину. Я вскочил, создавая плетение фантома. И двойник бросился на сидевшего в кресле Петра. Схватил его, взмыл под потолок и камнем рухнул вниз. Послышался хруст ломаемых костей. А фантом подпрыгнул ещё раз, приземляясь на тело. И ещё раз. И ещё…

— Кровожадно, юноша, — послышался от двери знакомый бас. И от этого голоса ярость начала постепенно затихать. А красная пелена, которая застилала глаза, отступала.

В дверях стоял Легбэ. В неизменном черном сюртуке и высоком цилиндре. За его спиной маячил светловолосый парень. Тот самый, который забрал из Лихолесья Чуму.

Легбэ кивнул ему и помощник прошел через гостиную. Остановился рядом с телом Чернова и протянул тому руку. Бледный как смерть князь усмехнулся, роняя с губ кровавую пену.

— Как… же… долго… ты шел, — прохрипел он, хватаясь за протянутую ладонь и поднимаясь на ноги. При этом они хрустнули, словно кости сместились.

— Ну, теперь все позади, — спокойно ответил Легбэ. И его помощник повел мужчину к выходу.

— Что дальше, — тяжело дыша, прямо спросил я. — Кажется, теперь мой долг закрыт?

— Все точно так, — подтвердил Легба. — Ваш счёт из кафе закрыт.

Он достал из кармана сюртука истрепанный чек, дунул на него, и бумага воспламенилась, за несколько секунд обратившись в пепел.

— Даже больше, — добавил Папа. — Вам причитается бонус за скорость.

Я непонимающе посмотрел на него. А Легбэ достал из кармана чековую книжку и ручку. Что-то написал, вырвал листок и протянул его мне. Я взял бумажку, взглянул на нее. На тонкой серой линии в графе «назначение платежа» аккуратным почерком было выведено одно слово: "Услуга".

— Где его можно обналичить, вы знаете, — пояснил Папа. Затем развернулся и направился было к выходу. Но я его остановил:

— Подождите. У меня есть вопрос. Рыцарь оставил мне один объект. И предупредил меня, что он должен выбрать нового Хранителя Справедливости.

— Я помню, — подтвердил папа.

— Объект выбрал… очень близкого мне человека. Нельзя ли как-то это переиграть?

Я ждал, что он поможет. Но Легбэ хмыкнул и развел руками:

— Простите, мастер. Объект сделал свой выбор. И повлиять на это решение не могу даже я. Уверен, что Кристина Михайловна будет править мудро и справедливо.

— Но она же может повторить судьбу Рыцаря! — в отчаянии воскликнул я.

— Это произойдет, только если ее сила изменит цвет. Остается надеяться, что такого случится. Хотя на все воля… увы, не моя, — мужчина поправил шляпу. — А теперь я вынужден вас покинуть. Дела ждут.

Он развернулся и вышел за дверь. Я же стоял в гостиной до тех пор, пока в дом не вошёл Виктор.

— Ну? До чего договорились? И где Чернов? — он оглянулся.

— Его забрал Легбэ, — ответил я.

— Вот как? — Феникс, казалось, даже удивился этой новости. — Ну тогда задача выполнена. Пора домой князь.

— Да, ты прав, — рассеянно ответил я и направился к выходу.

Иванушка посмотрел на меня неожиданно серьезным взглядом, показавшись куда старше своих лет. Я отвел глаза. Мне хотелось подумать.

Глава 19 Расплата

Юсупова уже стояла на крыльце, когда машина въехала на территорию особняка. Но когда я вышел, он не побежала ко мне навстречу. И по ее виду я сразу все понял. Кристина стояла, обхватив себя руками. Но побледневшем лице девушки не было ни гнева, ни злости. Только что-то напоминающее разочарование. И от этого где-то в глубине зашевелилась странное, щемящее чувство. Я вдруг понял, что теряю нечто важное. Мне отчаянно захотелось, чтобы княжна вновь улыбнулась мне как несколько часов назад. Но сейчас передо мной стояла совсем другая Юсупова.

— Ты уже все знаешь? — глухо спросил я, и девушка кивнула.

— Отец показал мне видео, Карамазов, — ответила она шелестящим голосом.

Я попытался было обнять ее, но она отстранилась, резко шагнув в сторону. И тихо попросила:

— Не трогай меня, пожалуйста!

— Я всего лишь защищался.

Девушка кивнула:

— Знаю. Поэтому я упросила отца не вызвать тебя на дуэль. Но он разорвет клятву крови. И взыщет с тебя все, что отдал тебе.

Я коснулся кармана, в котором лежал колпак, и вкрадчиво произнес:

— Тогда может быть поговорим? И все обсудим.

Но чуда не случилось. И магия колпака дала сбой. Кристина только покачала головой:

— Нам не о чем больше разговаривать, Карамазов. Сергей был моим братом. И я любила его. Но злиться и мстить тебе за его смерть я не стану. Это не поможет. Не вернет все вспять. Моя брат не восстанет. И ты признаешься мне во всем. Не так ли?

— А это бы помогло?

— А чем была полезна твоя ложь? — спросила она и ее голос дрогнул. — Что ты получил, солгав мне?

— Кристина…

— Я не хочу обсуждать это. И не могу испортить цвет силы. Иначе многие пострадают.

— Ты уже знаешь? — удивился я.

Кристина кивнула:

— Не только твой колпак умеет говорить. Я предупреждала тебя о том, что он может поработить тебя, Карамазов. Но ты меня не слушал. Ты никого не слушаешь. Мой тебе совет: остановись, пока не поздно. Пока он не превратил тебя в чудовище. А теперь мне пора идти.

— Не стоит…

— Я уже заполнила все бумаги по Чернову, — холодно продолжила девушка. — И написала заявление об отставке с поста секретаря семьи Карамазовых. Вещи я уже отправила домой. Прощайте, Алексей Юрьевич. Теперь у нас разные дороги.

В ее глазах стояли слезы. Я понимал, что это прощание даётся ей тяжело. Но и быть со мной она тоже не сможет. Она не забудет, что я убил ее брата. Пусть и защищая себя. И никогда не простит мне того, что я не рассказал ей все после возвращения с завода