Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мама останавливается как вкопанная, когда видит меня в шаге от нее.
— Почему ты здесь?
Это в миллиард раз тяжелее, чем я представлял.
— Я вернулся назад. Мэгги говорила, что вы, ребята, нуждаетесь во мне. Сначала я не хотел верить ей…
— Ты оставил меня. Хороший сын не оставляет свою мать.
Ее слова глубоко врезаются. О черт, я никогда не должен был уезжать. Я думал, что так будет лучше, что все будет хорошо, если бы «Фактор Калеба» был вне уравнения. Я был неправ. Я умудрился запороть так много за такой короткий промежуток времени.
— Мне очень жаль, Мама.
Я сажусь в кресло рядом с Лией.
— Я тоже сожалею, — говорит Лия. — Мне нужно просить прощения у каждого в этой семье.
Моя сестра поворачивается ко мне и кладет руку на мое колено. Я кладу свою руку поверх ее.
Я чувствую ее нерешительность и страх, как будто это мои собственные. Но я также чувствую ее решимость разобраться в ошибках прошлого.
— Мам, пап, — говорит Лия, после того как я киваю ей, безмолвно поддерживая. — Это я сбила Мэгги тогда в ночь аварии.
Смотреть как меняется выражение лиц моих родителей — это настоящая пытка. Сначала они вскинули головы в сторону, словно они неправильно услышали слова. После того, как Лия не говорит больше ничего, реальность того, что она стала доходить до их сознания.
— Нет, — говорит шепотом мама, качая головой. — Нет. Нет.
— Что ты сказала, Лия? — спрашивает отец, его голос вот-вот сорвется. — Что. Ты. Сказала?
Потоки слез начинают стекать с лица Лии.
— Я была на вечеринке. Я выпила, наверное, две бутылки пива. Когда я ехала домой, я свернула в сторону, чтобы не раздавить белку. Я не хотела сбить Мегги.
Она задыхается от слез, а я смотрю вверх на потолок, пытаясь держать себя под контролем. Это не срабатывает.
Черт побери.
Слезы появляются на моих глазах. Я моргаю, чтобы они исчезли, но это бесполезно.
Видеть сестру такой расстроенной, видеть папу и маму замерших от шока, и понимать, что одна роковая ночь разрушила мою семью и навсегда покалечила ногу Мегги — слишком много для меня.
Смахнув свои слезы, я попытался все разъяснить:
— Когда Лия вернулась на вечеринку, я пообещал ей, что позабочусь об этом. — говорю им — Я был так пьян в ту ночь, что не смог здраво мыслить. Когда копы спросили, кто вел машину, я сказал, что это был я.
— О Боже, Калеб, мне так жаль, — плачет Лия — Я не знала, простишь ли ты меня когда-нибудь. Я не заслуживаю прощения за ад, в который я тебя отправила.
Она опускает голову на руки.
— Я не могу поверить, что это происходит, — говорит отец.
— Это не может происходить. Нет! — повторяет мама.
Я взглянул на Рейчел. Я думаю, она ожидала обычную семейную терапию, но по ее округлившимся глазам я понял, мы ее шокировали.
Я киваю.
— Это правда.
Наконец, я почувствовал свободу, которую давно не ощущал. Я должен был поделиться этим с Мэгги. Я предположил, что сейчас время поделиться новостью, которую я утаивал.
— Я знаю, это сейчас еще одно потрясение, но Мегги Армстронг и я встречаемся. Я не предполагал, что это случиться. Я отрицал это долгое время, потом скрывал это… но я не собираюсь делать это и дальше.
— Она знает… — сказал отец, его голос затих. Я знаю, он на грани. Я вижу это по дрожащим губам и по трясущимся рукам.
— Да, она знает. — Я взглянул на Лию. — Мэгги знает все.
Моя мать посмотрела на меня. Это первый раз, когда она смотрит на меня без презрения и отвращения с тех пор, как меня арестовали. Она начала качать головой, как бы стараясь принять эту новую, абсолютно неожиданную информацию.
— Лия, как ты могла? — спросила мама, растягивая слова — Как ты могла позволить своему брату отправиться в тюрьму, за то, что сделала ты?
— Я не знаю, мам. Я не знаю. Но я собираюсь это исправить, — ее опухшие, покрасневшие глаза встретились с моими. — Завтра я во всем сознаюсь.
Глава 36
Мэгги
— Мэгги, я могу приехать? — слышу голос Калеба через телефонную трубку. Он не кажется счастливым.
— Конечно. Что с тобой?
— Я скажу тебе, когда буду у тебя.
Моя мама и Луи прямо внизу. Я еще не рассказала ей о Калебе. Я хотела. Честно говоря, я остановилась, потому что последнее, что я хочу сделать, это расстроить ее, когда она все еще пытается разобраться с моим отцом и Луи.
Пора признаться, рассказать маме правду обо мне и Калебе.
Луи и мама на кухне. Они оба нарезают овощи для супа, который делают. До сих пор она не носит его кольцо, но он приезжает к ней каждый день, и это действительно борьба за право быть с ней навсегда. Она заставила моего папу отложить его переезд сюда … на неопределенный срок.
— Мама, можно мне с тобой поговорить?
Моя мама, с мукой в ее волосах и морковкой в руке, поднимает глаза от разделочной доски.
— Что-то не так?
— Нет. Просто, что… если бы не Калеб, я, возможно, отказалась бы от жизни.
Моя мама перестает резать. — Что?
— После несчастного случая именно Калеб заставил меня понять, что есть вещи, ради которых стоит жить.
— Мэгги, что за куча вздора.
— Нет, мама, это не так. Ты хочешь знать почему?
— Я уверена, что ты собираешься сказать мне независимо от того, что я скажу.
Я не знаю, как она отреагирует. Она не совсем счастлива, но, по крайней мере, она слушала.
— Потому что он вытащил меня из депрессии. Ты даже не видела ее, потому что ты была так счастлива, что я была дома и не живу больше в больнице. Но я не была счастлива. Я был несчастна, пока Калеб не вернулся из тюрьмы и помог мне осознать, что я чего-то стою, хотя я и инвалид.
— Почему ты говоришь мне это сейчас? — спрашивает мама.
— Потому что он идет сюда, и я хочу, чтобы вы были готовы…
Звонок в дверь.
— Это он, мам. Просто, будь хорошей и не суди его до тех пор, пока я все не расскажу.
Я спешу, чтобы открыть дверь. Налитые кровью глаза Калеба приветствуют меня. Он ничего не говорит, просто притягивает меня к себе и обнимает прямо на крыльце
