— Пошел ты.

— А? — поражается Себастьян. Потом он улыбается, не веря в то, что я могу говорить серьезно.

— Ты слышал. Пошел ты.

Не могу поверить, что я это сказала. В течение какого-то времени я упиваюсь своим гневом, гудение в голове гасит все посторонние звуки. Затем понимание того, что я сказала, проникает в мое сознание, как яд после укуса змеи, мне становится страшно и стыдно. Я не помню, чтобы когда-нибудь кому-либо говорила эти слова раньше, разве что случайно и малознакомым людям, да и то вполголоса, чтобы они не слышали. Но чтобы так, прямо в лицо… Теперь эти два слова воздвиглись между нами, словно две огромные, уродливые скалы, и как их обойти, я не знаю.

Говорить «извини» слишком поздно. Да я и не хочу, потому что виноватой себя не чувствую. Он танцевал с Донной ЛаДонной. На глазах у всех.

Это непростительно, не так ли?

Лицо Себастьяна становятся суровым, глаза прищурены. Он похож на ребенка, которого достали за чем-то запретным, и его первый импульс — отрицать все и обвинять того, кто его застал.

— Да как ты посмел? — спрашиваю я. Голос звучит пронзительней, чем я ожидала, и достаточно громко, чтобы небольшая группа людей, окружающая нас, могла слышать.

— Да ты с ума сошла, — говорит он и отступает на шаг назад.

Внезапно я замечаю, как шевелится толпа вокруг. Все придвигаются ближе, головы кивают, на лицах улыбки любопытства. Я замираю, не зная, что делать дальше. Если я сделаю шаг к Себастьяну, он может меня оттолкнуть. Если развернусь и уйду — это, скорей всего, будет означать конец наших отношений.

— Себастьян…

— Что?

— Забудь об этом.

И прежде чем Себастьян нашелся что ответить, я убегаю.

Меня тут же окружают друзья.

— Что случилось?

— Что он сказал?

— Почему он танцевал с Донной ЛаДонной?

— Да я из него дурь выбью, — это Лали.

— Нет, не нужно. Все и так плохо.

— Теперь, я надеюсь, с ним покончено? — спрашивает Мэгги.

— А у нее есть выбор? — говорит Лали.

Я молчу, потом поворачиваюсь к Мыши:

— Я правильно поступила?

— Абсолютно. Он ведет себя как свинья.

— Что мне делать?

— Не подходи к нему ни при каких условиях, — говорит Дэнни, присоединяясь к разговору. — Игнорируй его. Если ты не сделаешь этого, будешь выглядеть жертвой.

Этот Дэнни — умный малый. Несмотря на его слова, я не могу не искать глазами Себастьяна. Его нет. В сердце закрадывается холод.

— Мне, наверное, стоит поехать домой, — говорю я неуверенно. Мышь и Дэнни обмениваются взглядами.

— Мы тебя отвезем, — говорит Мышь твердо.

— Лали? — спрашиваю я.

— Да, лучше тебе поехать домой, — соглашается она. — У тебя сегодня был поганый день.

— Да уж. Если Себастьян…

— Я о нем позабочусь, — говорит Лали и бьет кулаком одной руки по ладони другой.

Я позволяю Мыши и Дэнни увести себя. Машина Себастьяна все еще на стоянке, на том же месте, где мы оставили ее час назад, когда были еще счастливой влюбленной парой. Как это возможно? Как могут отношения, длившиеся три месяца, закончится за какие-то пятнадцать минут? Но мир имеет свойство меняться в считанные секунды. Бывают автомобильные катастрофы, которые происходят внезапно, и люди в результате умирают. Говорят, что хорошо, если знаешь, что скоро умрешь. По крайней мере, есть возможность попрощаться.

У меня подгибаются колени. Я спотыкаюсь о бордюр и окончательно теряю самообладание.

— Кэрри, что с тобой?

Я с несчастным видом киваю в знак того, то все нормально.

— Может быть, мне не стоит уезжать. Возможно, следует остаться и поговорить.

Мышь и Дэнни переглядываются словно между ними налажена тайная экстрасенсорная связь.

— Не уверен, что это хорошая мысль, — говорит Дэнни успокаивающим голосом. — Вероятно, он пьян. И ты немного выпила. Не стоит общаться с ним, пока он пьян.

— Почему? — спрашиваю я, с удивлением думая о том, где Мышь умудрилась найти такого парня.

— Потому что пока мужчина пьян, он думает только о том, как победить и не потерять лицо.

— Уолт, — говорю я. — Нужно найти Уолта. По идее, Уолт должен быть на работе в закусочной.

— Ты точно сама доберешься? — спрашивает Мышь.

— Да, все нормально, говорю я беззаботным голосом, потому что знаю, что Мыши хочется остаться с Дэнни наедине.

Дэнни провожает меня до выхода. Когда он прощается, я вижу в его глазах глубокое понимание и симпатию и завидую Мыши. С парнем вроде Дэнни можно чувствовать себя спокойной. Ей не придется волноваться по поводу того, что он начнет флиртовать с лучшей подругой или танцевать со злейшим врагом! Хотела бы я знать, будет ли у меня когда-нибудь такой парень. И если будет, хватит ли у меня ума удержать его.

— Эй, — говорит Уолт, когда я медленно подхожу к стойке. На часах около девяти тридцати, закусочную пора закрывать, и Уолт занят уборкой. Оп складывает нарезанный лук и перец в герметичный пластиковый контейнер для хранения продуктов.

— Надеюсь, ты не за едой пришла.

— Я пришла повидать тебя, — говорю я, а потом внезапно понимаю, что умираю, с голоду. — Хотя от чизбургера не отказалась бы.

Уолт смотрит на часы:

— Мне уже пора уходить…

— Уолт, ну пожалуйста.

Он смотрит на меня со странным выражением, но разворачивает гамбургер и кладет его на гриль.

— Где твой парень? — говорит он таким тоном, словно произносить слово «парень» ему неприятно.

— У нас с ним все кончено.

— Отлично, — произносит Уолт. — Похоже, у тебя была неделя не лучше, чем у меня.

— А у тебя что? — спрашиваю я, вытягивая из металлического ящичка несколько салфеток. — Тоже с кем-нибудь все кончено?

Уолт резко оборачивается:

— Ты это о чем?

— Да нет, ни о чем, — отвечаю я, имитируя невинность. — Да что с тобой, Уолт? Мы же были друзьями. Рассказывали друг другу все.

— Не все, Кэрри.

— Ну не все, но многое.

— Так было, пока ты не перестала общаться со мной из-за Мэгги, — замечает он саркастически, затем быстро добавляет: — Не расстраивайся. Я же не расстраиваюсь. Когда мы с Мэгги разошлись, я ожидал, что каждый займет чью-то сторону. Но Мэгги получила всех наших друзей.

Я смеюсь:

— Мне тебя не хватало.

— Да, можно сказать, мне тебя тоже не хватало.