— Это те, из которых изготавливаются корабли на Веасе? — уточнила я.

— Именно, госпожа. Самая легкая древесина и самая сложная в обработке, но также обладающая и алхимическим потенциалом. Я изучал растущий образец в одной из оранжерей… где, к своему большому удивлению, заметил вас. И мне показалось это любопытным. На первых курсах редко кто посещает Дендрарий вне учебных занятий. Многие считают, что растения — это довольно скучно.

Он хохотнул и налил нам по чашке чая.

— Я бы не сказала, что это скучно, — возразила я, принимая чашку из его рук. От напитка раздавался умиротворяющий травяной аромат. — В Академии столько всего интересного, разве можно упускать возможность исследовать все ее уголки?

Камиши улыбнулся своим воспоминаниям.

— Помню, как я сам в свой первый год обучения просто жаждал начала нового учебного дня, впитывая в себя каждую крупицу знаний, словно молодое деревце прохладную воду.

— Я вас прекрасно понимаю! — я радостно закивала, ощущая, как скованность отступает с каждой минутой. Камиши хоть и был намного старше нас, но общаться с ним было так легко. Легче, чем со сверстниками. — Я всегда восхищалась рассказами о дальних странах, о животных и народах, что там обитают. А также я очень интересуюсь древней историей. Мне кажется это безумно увлекательным.

— Вы так мечтательны, юная госпожа. Мечтательны, любознательны и усердны. Это отличные качества для исследователя… Кто знает, может сейчас я беседую с будущей известной ученой дамой? — он игриво подмигнул, чуть перегибая с лестью, но мне все равно было приятно.

— Я пока не знаю, какой специализацией хотела бы заниматься на старших курсах… Может, мне по душе придется нечто иное, — я инстинктивно сжала кулон с Замерзшим пламенем, и Камиши проследил за этим движением.

В темных, почти черных глазах на миг блеснуло нечто похожее на вожделение и алчность, но лишь на миг.

— Вы имеете в виду те слухи, которые не так давно стали доходить?

— Какие еще слухи?

— О, помолвки среди Домов, особенно Великих, всегда были в центре внимания, — его тон был небрежен и безразличным, но то, как внимательно он следил за мной, делая глоток из своей чашки, говорило об обратном. — До меня дошел слух, что вы обещаны наследнику Дома Хус.

Каталина подавилась чаем, Максимилиан нахмурился. А я, не сумев сдержать чувства, недовольно выдохнула. Конечно же, Ада не упустила шанс распустить свой длинный язык…

— Осмелюсь спросить, а с чего пошли такие слухи? — я еле сдерживала дрожащие от гнева руки, изо всех сил напоминая себе, что не должна вести себя настолько несдержанно.

— Прошу простить, если перешел личные границы, госпожа, — Камиши тут же уловил едва заметное колебание в моем тоне, и тут же пошел на попятную. — Не подумайте, я не любитель сплетен. Моя единственная страсть — это ботаника, но… Кулон, висящий у вас на шее — это довольно редкий и дорогой подарок, который не стали бы преподносить без какой-то причины. А в былые времена это и вовсе был подарок на свадьбу со стороны семьи Хус, пока этот минерал не стал редкостью даже в Нортланде. Вы же слышали, наверное, поговорку — «пламенное сердце северянина всегда покрыто льдом».

— Не доводилось, — сухо отметила я. — Чтобы развеять эти глупые пересуды, я сразу отмечу, что я пока еще не помолвлена, и вопрос этот отложен до окончания моего обучения. Таково было решение герцога. А этот подарок мне преподнес ярл Айварс по старой дружбе с моим отцом, не более и не менее.

Мой твердый тон дал понять, что никакие другие обсуждения по этому вопросу для меня неприемлемы. Даже Каталина посмотрела на меня с каким-то страхом… Не перегнула ли я палку?

Но Камиши и бровью не повел. Не сомневалась, что он пытался как-то прощупать почву, однако вновь почтительно склонил голову и рассыпался в извинениях:

— Благодарю, что вы все разъяснили, я в очередной раз убедился, что верить слухам — занятие неблагодарное, да еще и ставящее в такую щекотливую ситуацию перед гостями. Надеюсь, этот промах с моей стороны никак не скажется на вашем мнении обо мне, и я надеюсь, смогу доказать, что достоин того, чтобы положить начало если не дружбы, то хотя бы хороших отношений между нашими Домами.

— Он меня раздражает, — в полголоса сказала Каталина, наклонившись ко мне, как только один из слуг попросил подойти Камиши в другой зал. — Напыщенный двуличный индюк, вот кто он!

— Ну он хотя бы пытается изобразить заинтересованность, — вздохнула я.

— Он же явно чего-то добивается. Неужели думает, что это не заметно?

— Ну, не забывай, что и мы сюда не только за светскими беседами пришли, — напомнила я ей.

Кислое выражение на лице девушки говорило, что ее ожидания никак не совпадают с реальностью. Да, это не пышные балы и грандиозные приемы, какие обычно закатывают богачи и вельможи, однако все примерно так, как сестра София и говорила — лицемерие и лесть во всех возможных проявлениях.

В скором времени оранжерея наполнилась людьми. Лакеи то и дело открывали двери, объявляя новоприбывшего гостя. Камиши лично учтиво и оживленно приветствовал каждого из них, словно бы перед ним были канцлеры Триумвирата собственной персоной. Обращаясь с гостями как со своими давними знакомыми, он то и дело интересовался здоровьем родственников, спрашивал какие-то мелочи, оттого сразу же располагали людей к себе. Напряжение очень быстро сменялось симпатией, и те начали общаться с необычайной легкостью… Интересно, сколько времени он оттачивал такие навыки общения? Я задумчиво наблюдала, как даже робкая и стеснительная Бьянка Арелан непринужденно сообщала Камиши о последних вестях из дома, пока тот помогал ей усаживаться в кресло.

Естественно, Ада тоже была приглашена. Я уже приготовилась, что набелитка, по обыкновению, будет несносно высокомерной, но ее будто подменили — сдержанная, мило и скромно улыбающаяся, она ни взглядом, ни словом не выдавала своего нутра. Похоже, что манеры, какие-никакие, у нее все же были. А вот Ари, к моему удивлению, почему-то на приеме так и не появился.

Когда все гости заняли свои места, телохранители, охранники и прочая свита знатных господ, вышли наружу, дабы не мешать общению. Десай предложил всем представить себя, словно бы это было общество по интересам, однако, уже успев добиться всеобщего расположения, каждый начал понемногу рассказывать о себе, поддерживая беседу и отвечая на вопросы.

Первыми взяли слово земляки Камиши. Когда четыре представителя Арракана были вместе, было сложно не заметить, как они смотрят друг на друга с неприкрытым снисхождением и высокомерием, словно бы каждый из