— Вы были у Инны Орловой дома и не обладаете новой информацией? — удивился Дмитрий.

— Нет, — помешивая сок трубочкой, безразлично ответила я, не удивившись тому, что он знает о моих передвижениях по городу.

— Вы наталкиваете меня на подозрения.

— Мне кажется, для того чтобы обладать рычагами давления, их нужно продемонстрировать.

Детектив достал из портфеля папку и протянул мне бумаги о депортации.

— На них нет вашей подписи, — хмыкнула я.

Альмов достал ручку.

— Подписывайте, — я откинулась на спинку сиденья. — Тогда у вас не останется человека, который будет делать за вас грязную работу.

— Совсем страх потеряла? — Альмов достал из своего дипломата сверток, смутно напоминающий мне пакет с уликами к делу.

Он толкнул его на середину стола.

Я поморщилась, узнав свой пистолет.

Значит, детектив не блефовал.

— Я думаю, этого достаточно для демонстрации? Информация, — потребовал он. — Вы же не хотите провести остаток своих дней в тюрьме?

Я ничего не ответила, бросив в его сторону тяжелый взгляд.

— А вы не хотите лишиться козыря в рукаве, — процедила я. — Вы ничего не сделаете.

— Тех бумаг, которые находятся у вас в сумке, достаточно для того, чтобы засадить всю шайку. И вас в том числе. Правда, по разным статьям.

— Каких бумаг? — наигранно удивилась я, поражаясь своей наглости.

— Ладно, — детектив достал из «волшебного» дипломата конверт и протянул мне.

Я вопросительно посмотрела на Альмова.

— Ознакомьтесь. Не стесняйтесь.

Я открыла конверт.

В нем находились снимки меня в квартире Инесс. На них хорошо были видны взломанная дверь и мое рытье в бумагах.

— Никогда бы не подумал, что такая хрупкая девушка может высадить дверь и так бесцеремонно копаться в вещах гражданки Королевства Испания. А это, как ни посмотреть, преступление. Вы наследили не только в нашей республике.

Я промолчала.

— Информация, — снова потребовал Дмитрий.

— Или что?… — устало спросила я.

— Или я обращусь в необходимые органы этой солнечной страны.

— Не сейчас, — задумчиво изрекла я, выстраивая в голове очередной план дальнейших действий.

— Кристина, вы уже сделали все, что было необходимо. Что мешает мне обнародовать эти снимки, подписать документы и запустить приостановленное дело? На вас сейчас висят убийство, нарушение подписки о невыезде, жизнь по поддельным документам, взлом и проникновение на частную территорию иностранного государства…

— Что-то мешает, — перебила я, устремив задумчивый взгляд на детектива. — Нет, не недостаточное количество улик, что-то другое. Я зачем-то вам еще нужна. Зачем?

Альмов промолчал.

— Может быть, речь идет о том нашем разговоре по телефону? Что я должна была сделать? — я задумалась. — Вам не хватает информации. Вы… — внезапная догадка об алмазе яркой вспышкой пронеслась в моем сознании. — На кого вы работаете?

Дмитрий усмехнулся:

— Вы двигаетесь не в том направлении.

— Но мы с вами знаем, о чем идет речь.

— Хоуп?

— Надежда? Я знаю английский, — улыбнулась я.

Детектив снова промолчал.

— А вам-то он зачем? — пристально глядя на Альмова, спросила я спустя несколько секунд молчания.

Последовала длинная пауза. Никто из нас не хотел расставаться с информацией.

— Хорошо. Я помогу вам вот в каком случае, — уверенно произнесла я. — Если вы скажете мне, где третья статуэтка.

— Зачем мне это?

— Затем, что без первых двух вы бессильны.

— У вас их тоже нет.

Я многозначительно повела бровью.

— Тогда и я вас попрошу кое о чем, — следователь протянул мне маленькую вещицу с ноготь величиной. — Носите это на своей одежде.

— Слушать меня будете? — усмехнулась я. — Вы и так знаете, где я нахожусь.

— А если я просто потеряю некоторые улики по вашем возвращении домой?

Весомый аргумент. Решил попытать счастья с методом пряника, потому как кнут перестал действовать.

— На чьей вы стороне? — я взяла в руки жучок.

— На своей, — ответил детектив.

— Никто и не сомневался, — ответила я.

— Надеюсь, вы понимаете, что стоит на кону вашего неподчинения, — Дмитрий пристально посмотрел на меня и встал из-за стола, положив денежную банкноту. — До встречи, — сказал он и вышел из кафе, оставив меня в размышлениях.

Я меланхолично продолжила помешивание трубочкой в стакане сока.

Я вернулась в номер и, поморщившись, снова увидев бардак после взлома, спрятала бумаги в тумбочку. Включив ноутбук, который так и не удосужилась вернуть на ресепшен, я проверила почту.

Новых писем не было.

Обругав Антона последними словами, я глянула на часы. Они показывали почти семь.

Как мало прошло времени, хотя мне казалось, я прожила за этот день целую жизнь.

Итак, что мы имеем в данный момент?

Второй адрес.

Если первый оказался адресом Инесс, то второй, судя по всему, принадлежал Александру.

Карта Google услужливо подсказала мне, что интересующая меня улица находится в Барселоне.

Antique Universal — было написано вверху здания из синего стекла с зеркальными вставками посередине на изображении с веб-камеры.

Подруга рассказывала, что на дорогу от Барселоны до Ллорет-де-Мар нужно два часа. Два — обратно. И где-то час там. Я вернусь сюда в час ночи, если все пойдет по плану, которого у меня не было. Как и не было этих пяти часов.

Набрав телефонный номер Альмова, я без приветствия выпалила в трубку:

— Мне нужно в Барселону.

— А чем я могу вам помочь? — послышалось раздраженное.

— Ну, вы же из милиции или откуда там. Поднимите свои связи.

— Езжайте на автобусе.

— Подождите. Вы не меньше меня заинтересованы в результате операции. Так что вы доставите меня в Барселону, или я умываю руки.

— Тогда я вас арестую.

— Хватит, — устало протянула я. — Вы же не мальчик. Арестовали бы, будь у вас полномочия в этой солнечной стране. А запрос на депортацию… Сколько на него уйдет времени? Наша страна — страна еще советской бюрократии, и мы с вами прекрасно понимаем, что времени на это все у вас нет.