Быть не может!

Я подошла к сейфу и набрала комбинацию, написанную маркером на одной из газет.

Замок щелкнул, открывая нашему взору внутренности содержимого. Это были две статуэтки: та, что находилась у Александра, и моя, потому что рядом лежала знакомая до боли сумка.

— Твоя осведомленность наталкивает на мысли, — задумчиво произнес Дмитрий.

— Слишком просто, — прошептала я, увлеченная собственными догадками.

— Ты знаешь, как их открыть? — спросил Альмов, доставая статуэтки из сейфа.

— Лучше подумай, как сделать слепок.

— Да, в офисах всегда полно силикона или глины, — нервно бросил детектив.

— Хватит язвить, у нас мало времени. В красноязычии попрактикуетесь потом.

— Тогда у нас есть… — он, быстро окинув взглядом офис, указал на свечи, стоящие на столешнице. — Воск!

— А зажигалка? Желательно несколько.

— Бросил курить много лет назад.

— Похвально, но это ничем нам не поможет сейчас.

Пока Альмов искал что-то извлекающее огонь, я задумалась, окидывая взглядом офис. Я понятия не имела, как и из чего в такие кратчайшие сроки можно сделать слепок. И плюс ко всему нарастающая внутри тревога мешала мне быстро соображать. Слава богу, в офисе не было камер…

Камера…

Пленка…

Фотоаппарат!

Я достала из кармана мобильный телефон и сфотографировала внутренности статуэток, которые я открыла уже испытанным однажды движением, пока Дмитрий был увлечен поиском чего-то горючего.

Оставалось надеяться, что для изготовления оригиналов будет достаточно снимка. Есть же всякие хитрые приспособления для построения модели по фотографии.

— Вот, — Альмов извлек из ящичка зажигалку.

К тому времени моя паранойя по поводу того, что нас ведут, стала невыносимой.

— Уходим, — сказала я, пряча статуэтки в сумку.

— Но как же…

— Слишком просто, — ответила я, чуть не срываясь на крик, потому что моя интуиция кричала, что нам нужно немедленно уходить.

— Поздно. Дверца мышеловки захлопнулась, — сказал следователь.

— Ты…

— А вы правы, Дмитрий, — раздался самодовольный голос из-за открывшейся двери.

В кабинет зашел Александр, держа в руках пистолет, дуло которого смотрело мне в грудь.

Я кинула удивленный взгляд на следователя, но тот поднял руки и отрицательно мотнул головой.

— Ничего так провернули отвлекающий маневр, — закурив сигару, ухмыльнулся высокий стройный брюнет в элегантном, недешевом сером пиджаке и нежно-розовой рубашке.

Его внешний вид как нельзя лучше подчеркивал глубину серых глаз.

— Александр, — я стиснула зубы.

— Кристина, — кивнул он мне в знак приветствия. — Наконец-то мы встретились. Я думал, что ты все же придумаешь что-то менее… ущербное, — продолжил он. — Хотя, зная твою страсть к экономии своих денег и расточительству чужих, тебя сложно винить, — он выпустил кольцо дыма. — Неплохая у тебя команда: следователь без полномочий и свора бездельников во дворе, — он выдержал паузу. — Дмитрий, отлично сыграно, но как так получилось, что ты пляшешь под дудку этой выскочки? А я думал, у тебя достаточно улик, чтобы убрать ее с дороги, — дуло его пистолета пренебрежительно дернулось в руке. — Или причиной являются твои чувства к ней? Этот поцелуй в баре заставляет меня думать, что ты переметнулся на другую сторону. Но об этом мы еще поговорим.

Я молчала. Альмов тоже.

Александр цокнул языком.

— Игра окончена. Сергей, будь добр, забери у нее сумку.

Высокий телохранитель выполнил просьбу моего бывшего директора.

— И что, ты вот так вот убьешь нас? — спросила я.

— Зачем? — искренне торжествовал Александр, приблизившись ко мне. — На тебе висит убийство, ты вернешься на родину в наручниках. Ты забрала у меня деньги, власть, имя, свободу. Я сделал с тобой то же самое. Убить тебя? Это было бы милостью. Ты будешь жить, осознавая, нет, — полностью упиваясь тем, что у тебя этого нет.

— Упиваются победители, Сашка, — я не удержалась, чтобы не исправить его, помня, как это всегда его бесило. — Этим будешь упиваться ты. А я буду…

И он взорвался, заткнув меня одним быстрым ударом приклада по голове.

Мои веки распахнулись. Сквозь пелену перед глазами, вызванную, скорее всего, просто адской болью в голове, я услышала какой-то звук.

Пошевелившись, я снова попыталась сфокусироваться на какой-либо точке в комнате.

Стоп, этой же мой номер в отеле. Да, все такой же разворошенный после обыска.

Снова раздался стук в дверь. Теперь я с полной уверенностью могла сказать, что это был именно он, а не почудившийся мне бред больного воображения.

Я поднялась на ноги, готовая оторвать к чертям раскалывающуюся голову, пульсирующая боль в которой раскатывалась по всему телу и копилась в желудке неприятным комком тошноты.

— Как с похмелья, — пробормотала я, коснувшись ладонью головы.

Снова постучали, словно большим молотом по моей черепной коробке.

— Иду, — простонала я, обещая себе оторвать руки тому, кто это делает.

Я устало повернула ручку и увидела на пороге сияющего Кристофера. На нем были светлые брюки и серая майка с нарисованными на ней пальмами.

— Ммм. Блондинка! Здравствуй, красавица, — улыбнулся он.

Я обернулась, словно он обращался вовсе не ко мне. Судя по моему самочувствию, красавицей я сейчас быть просто не могла. Наверняка до ужаса помятая, с размазанной по щекам косметикой.

— Вот и я, — его улыбка погасла под моим тяжелым взглядом.

— Вижу, — без особого энтузиазма сказала я, чувствуя, как боль в голове пульсирует от каждого его слова.

— У тебя горел свет и… — он задумчиво замолчал, пока я холодно обдумывала его слова о включенном свете.

Если учесть, что на часах было…

Сколько же там было?

Все равно свет я не включала весь день, и предлог заглянуть был достаточно сомнительным.

Крис, увидев мою скептически поднятую бровь, откашлялся:

— Я, собственно, зашел спросить, как моя сестрица расположилась в номере. Все ли ее устраивает? Собирается ли она в магазины за покупкой сезонной одежды? — его взгляд скользнул в номер. — Может, мы могли бы сходить поужинать или…

— Все в порядке, спасибо, — перебила я и отстранила его от входа, прикрыв дверь.

Крис обескураженно посмотрел на меня, а потом на дверь.