последовали обыски и аресты во многих домах и у многих должностных (военных и гражданских) лиц города Никольск-Уссурийска…

Газета «Эхо» (Владивосток), апрель 1920 года.

[О положении в Никольск-Уссурийском]

… До настоящего времени милиция не вооружена, кормят «завтраками». В 5 часов сегодня собирается колчаковская дума. Настроение в городе подавленное, казенное имущество безжалостно расхищается и уничтожается японцами, горят вокруг города целые костры казенного имущества, расхищаются библиотеки. Охрана невозможна за отсутствием вооружения и ввиду противодействия генерала Одагири.

Заключенные японцами в гражданской тюрьме и в лагере 5 полка офицеры и солдаты содержатся в невероятно тяжелых условиях на хлебе и воде. Тюрьма не отопляется, арестованные мерзнут. Между заключенными в гражданской тюрьме находятся: товарищ прокурора Владивостокского окружного суда по Никольск-Уссурийскому уезду Павел Львович Лившиц (он арестован на разъезде Барановском по указанию калмыковских офицеров японцами при следовании с воскресным поездом во Владивосток), заведующий осведомительным отделом Никольск-Уссурийского района журналист Степан Павлович Никифоров и сотрудник газеты «Начало» Берцинский. Все трое – люди невоенные. Сообщения с уездом почти нет никакого, почта и телеграф не действуют. По имеющимся непроверенным сведениям главная группа наших войск отступила на Спасск.

Сегодня получено от арестованных японцами солдат записка, их находится под арестом в 5-м полку 1500 человек в ужасных условиях. Около 200 человек, из них человек 50 офицеров, чиновников и врачей, содержатся в общих камерах, выпускаются в коридор на прогулку, в таком же положении находятся и солдаты, за исключением сидящих в одиночке, там находятся по 4 человека. Одиночники прогулками не пользуются, дают по кружке воды, камеры не топятся. На последнее японцы отвечаю^ что нет дров. Вся администрация тюрьмы японская, за исключением двух русских надзирателей, доставленных, очевидно, для шпионажа. Отношение к сидящим по одному со стороны японцев корректное. Со дня заключения по настоящее время никто горячей пищи не получал.

До пасхи японцы освобождали солдат из плена. Уездная земская управа выдавала им удостоверения, что они освобождены из плена и возвращаются к месту жительства. С момента, когда стал известен приказ командующего войсками Болдырева, что все освобожденные из плена и оказавшиеся в городе разоруженные солдаты должны являться к воинскому начальнику регистрироваться и получать назначения, выдача удостоверений прекращена.

Железнодорожники не приступили к работам, есть объявление японцев, что их будут выдворять из квартир и применять другие репрессии.

… В Никольске японцы распространяют «Владиво-Ниппо» на русском языке. Японцы сегодня объявили, что они, возможно, будут принуждены произвести массовые обыски в целях изъятия оружия. Имеющие оружие будут арестованы. Сегодня вновь была попытка Кузьмина созвать колчаковскую думу, зала управы переполнена. Присутствуют 24 гласных из 39. Кузьмин открывает заседание думы. Вопрос из публики: какой думы это заседание? Кузьмин, волнуясь, читает повестку дня: письмо генерала Одагири к Никольской думе, объявляющее о невмешательстве в русские дела и неподдержке Прокофьева. Кузьмин прерывается криками из публики: «В Японию, кровопийцы! Вон!». Необычайное возбуждение и случаи истерики женщин. Заседание сорвано. Председатель демократического самоуправления выступает и горячо приветствуется. Он призывает поддерживать Врем, правительство…

Газета «Красное знамя» (Владивосток), 17 апреля 1920 года.

ОБЪЯВЛЕНИЕ КОМАНДУЮЩЕГО ЯПОНСКИМИ ВОЙСКАМИ

в Никольск-Уссурийске, 5–6 апреля 1920 года.

Господа граждане!

Не беспокойтесь, мирно занимайтесь своим хозяйством. Теперь японские войска входили в переговоры с рев. правительством и его войсками для того, чтобы японские войска удержали мир в Дальнем Востоке и сохранили жизни и имущество, принадлежащие русскому государству.

Граждане должны сохранять порядок в городе и не вызывать катастрофические беспорядки, и японские войска желают заниматься своими хозяйствами.

Грабить, убить, беспорядки и прочие незаконные действия абсолютно воспрещается японскими войсками. Японские войска принимают всякие меры к гарантии на сохранение жизни и имущества.

Командующий войсками повторяет:

Граждане, вы с беспокойством не волнуйтесь и обратитесь уверенность к японским войскам, желательно занимайтесь своими хозяйственными делами.

Командующий японскими войсками генерал армии Одагири.

Источник: Борьба за власть Советов в Приморье. 1955.

Вильям Гревс

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ

… И японцы и русские просили меня произвести смотр их войск – по одному батальону тех и других – в качестве моего последнего официального акта на русской почве.

Японцы обратились ко мне с приглашением первыми, и я согласился его принять, но с таким расчетом, что произведу смотр русскому отряду за час до отправления на транспорт, а японскому – непосредственно перед отправкой на борт.

Как раз перед отплытием транспорта один представитель «Ассошиэйтед пресс», постоянным местом пребывания которого был Токио, явился на борт судна, чтобы сказать мне, что японцы нечто замышляют, но он не знает, что в точности предполагается. Я спросил, как он узнан об этом. По его словам, один японский официальный представитель, которого он знал по Токио, только что выразил ему надежду на то, что американцы не будут думать, будто японский народ одобряет действия, которые предполагает произвести японское военное командование, как только я уеду.

Это показалось мне достаточно важным для того, чтобы быть переданным в Вашингтон, и я написал следующее:

«Меня сейчас информировал заслуживающий доверия американец, что один японский представитель только что советовал моему информатору не удивляться ничему, что может произойти. Он заявил, что ни он лично, ни японский народ не могут одобрять предполагаемых действий японского военного командования.

Запрошенный о возможности объявления войны японцами, он заявил, что Япония принадлежит к Лиге наций и не может объявлять войны без санкции Лиги, но что японское военное командование может самостоятельно действовать в Сибири. Он заявил также, что русский штаб не преувеличивал, говоря, что японцы, заключив перемирие с русскими войсками в Николаевске, указывали на свои дружественные намерения, а затем изменнически напали в час ночи на русский штаб с зажигательными бомбами и пулеметами. После двух дней сражения японцы, понеся тяжелые потери, были вынуждены сдаться».

Я отправил сообщение с полк. Эйхельбергером, которому было приказано поехать в Токио ранее отправления в Манилу, зашифровать сообщение и послать его в тот же день. Это было исполнено, и сообщение должно было придти в Вашингтон не позднее 2 апреля [1920 года].

Это заявление японского представителя несомненно относится к выступлению, предпринятому японцами во Владивостоке в ночь на 4 апреля.

Мною получен подробный отчет об этом выступлении, который находится сейчас передо мною и из которого явствует для каждого добросовестного человека, что выступление японцев являлось враждебной оккупацией Владивостока, сопровождавшейся бессмысленной, вызвавшей человеческие жертвы, стрельбой на улицах.

Представители земства соглашались на японские требования и, насколько было известно председателю Медведеву, между ними и японцами не было никаких трений.

В отчете, которым я обладаю и который составлен одним американским