МАНИФЕСТ АТАМАНА СЕМЕНОВА

Сообщение ДальТА

Вып. 1920, 24 августа

Вчера, 24 августа, я подписал протокол предварительного соглашения с делегацией Народного собрания Дальнего Востока об объединении края и слиянии в единое целое Приморской и Забайкальской областей, этот протокол печатается дополнительно во всеобщее сведение.

Таким образом, первый камень фундамента строящейся российской государственности на ДВ вчера мною заложен. От вас, граждане, всецело зависит восстановить значение влияния русского народа здесь, на далекой окраине, от вас зависит сохранить за великой Россией ее восточные области – наследие предыдущих поколений, добытое потом и кровью наших дедов.

Довольно быть безвольной болванкой в руках тех или иных интервентов! Довольно позором и грязью покрывать когда-то великое и грозное имя русского народа! Вспомните все, что прежде всего мы – русские люди, братья по крови и, какие бы то ни были политические убеждения, мы, русские, сами между собою всегда столкуемся. Довольно, на радость и потеху наших многочисленных соседей, у которых слюнки текут от запаха русского пирога, избивать друг друга в междоусобной войне! Помните, с каждым убитым бойцом – белым или красным, это безразлично, – мы уменьшаем мощь общей русской силы, нужной для борьбы во имя защиты родной земли от жадных захватчиков… Довольно быть безмозглыми дураками на пользу и радость всех нас окружающих интервентов! Довольно расточать добро, переданное нам отцами и дедами!

Довольно!

Возьмемся же все за великое дело воссоздания нашей государственности здесь, на далеких окраинах когда-то великой, мощной нашей матери-родины. Возьмемся дружно, с неутомимой энергией и силой…

Вы, крестьяне, казаки, буряты, на земле работающие и своим потом ее обливающие, вы, сибиряки-хлеборобы, вы, рабочие и граждане городов, вы – действительные хозяева земли русской и ее далекой окраины – Дальнего Востока, не следует учить вас ни справа, ни слева, ни коммунистам, ни большевикам, ни монархистам, ни слугам бывшего царского режима, как вам жить надлежит. Вы сами знаете, как вам жить следует и как вы жить хотите. Преступно, пользуясь вашим долготерпением, забитостью и невежеством – наследием павшего режима, навязывать вам те или иные формы государственного устройства и жизни. Преступно и подло это делать как со стороны большевиков, так и обломков старого режима. У всех вас своя голова на плечах, глаза и уши: решайте же сами, по своей воле и своему разумению…

Я, атаман Григорий Михайлович Семенов, предлагаю вам немедленно, с твердой верой в светлое будущее, приступить к выборам ваших лучших людей в Народное законодательное собрание Дальнего Востока.

Предписываю городской думе гор. Читы, областной земской управе, казачьих войск управлению и правительству бурятского народа немедленно образовать комиссию для разработки всех подготовительных мер к выборам в Народное собрание согласно закону, действующему в Приморской области.

Означенную работу предписываю вновь образуемой комиссии осуществить в кратчайший срок и доложить мне, дабы совместно назначить начало выборов. В случае утверждения Владивостокским народным собранием вчера подписанного мною соглашения депутаты отправляются во Владивосток для участия в работах Народного собрания ДВ, в случае же неутверждения депутаты составят законодательное народное собрание Забайкальской области в Чите.

Итак, за дело, за великую работу по воссозданию русской государственности, русского значения, русского имени здесь, на Дальнем Востоке! С Богом, к славному и великому будущему! Вперед, под сень власти и мощи народоправного Русского государства!

Атаман Семенов.

Командующий армией генерал-лейтенант Вержбицкий.

Управляющий военным морским ведомством генерал-майор Сыробоярский.

Источник: Дело не получило благословения Бога. 1992.

Арсений НЕСМЕЛОВ

О СЕБЕ И О ВЛАДИВОСТОКЕ

Воспоминания

[Весна 1920 года]

… В городе было оживленно. Военные корабли в бухте, звон шпор на улицах, плащи итальянских офицеров, оливковые шинели французов, белые шапочки моряков-филиппинцев. И тут же, рядом с черноглазыми, миниатюрными японцами, – наша родная военная рвань, в шинелках и френчиках из солдатского сукна…

День был солнечный, редкий для апреля Приморья…. Рядом со мной на скамье сидел японец… Он вытащил бумажник, порылся в нем и, достав визитную карточку, протянул ее мне. На ней я прочел: «Реносуки Идзуми. Редактор-издатель ежедневной газеты «Владиво-Ниппо»…

После этого японец сказал:

– На днях мы будем выпускать русское издание «Владиво-Ниппо». Не хотите ли вы быть моим помощником? Мы ищем такого человека.

Конечно, я хотел.

Этот русский листок при японской газете вышел через два дня и стал официозом японского оккупационного корпуса. Первые две недели я был редактором, сотрудником, корректором и выпускающим этого листка, потом мне было велено расширить дело… Из огромного числа лиц, посещавших редакцию с предложением услуг, я оставил себе одного полковника кроткого вида и посадил его за писание статей, целью которых было доказать, что без японских оккупационных войск Владивосток погиб бы.

Боже мой, как нас «крыли» оставшиеся в городе красные газеты. Особенно доставалось нам от Насимовича-Чужака, редактировавшего тогда коммунистическое «Красное Знамя». Асеев, писавший стихотворные фельетоны в левой «Далекой окраине», тоже не однажды пробовал кусаться. Мы отбивались не без успеха: я – стихотворными стрелами, полковник – тяжелой артиллерией своих статей.

Японцы предоставили нам полную свободу действий, взяв с меня слово в одном: чтобы не перегибал палку в одну сторону.

– Но ругать-то я красных могу? – детализировал я распоряжение.

– Мозно! – отвечали японцы. – Но не только красных, но и белых. Мы совершенно нейтральны, и газета должна это доказать.

Я посоветовался с полковником.

– Это же легко, – с готовностью согласился он. – Я могу писать и так и этак.

– Вот и хорошо, похвалил я его. – Значит, чередуйте удары.

После этого мы часто от души хохотали, читая обзоры других газет, где наши передовицы расценивались как барометр настроений японского штаба. Чужак-Насимович не раз с серьезным видом писал: «Даже японская «Владиво» не скрывает своей антипатии к крайне правым группировкам Владивостока, только и мечтающим, что о захвате власти». На другой день он, однако, молчал. Спиридон же Меркулов в «Слове» радостно и почтительно восклицал: «Официоз японского командования «Владиво-Ниппо» вчера с достаточной ясностью выявил свои отношения к коммунистической власти Приморья».

Чтобы понять нашу веселость, надо вспомнить, что трагедия борьбы белых с большевиками в то время на Востоке уже выродилась в комедию. Не «опереточными» ли правительствами называла владивостокская пресса всех этих Медведевых, Меркуловых И, наконец, Дитерихсов с их «воеводствами», «приходами» и прочим? Разве не комичны были наши «парламенты» и «нарсобы», где меркуловский «премьер-министр», волжский адвокат Василий Иванов, бия себя в грудь, клялся кого-то сокрушить, а редактор меркуловского официоза, огромный, жирный, тоже Иванов (Всеволод), с мест для публики (правда, пьяный) кричал левому депутату:

– Я тебе, сукин сыщ всю морду раскровяню.

Что же оставалось делать, если