Недовольная таким оборотом сирена бросила на меня раздражённый взгляд, как будто обвиняя в решении принца.

– Но все гуляют… – захлопала ресницами она.

И действительно, зрители покинули свои места и в зале почти никого не осталось, лишь в ложах кое-где сидели люди. Наверное, как и мы, не желающие толкаться.

– Миллисент, я видел в зале представителей прессы. Ты же не хочешь, чтобы, увидев нас вместе, они сделали неверные выводы и подняли ненужную шумиху?

По тени, промелькнувшей на лице сирены, я сделала вывод, что именно этого она бы и хотела. Иначе почему после слов принца применила своё воздействие?

Я почувствовала, как от Миллисент исходит мощная волна, словно водой заполняя всё пространство ложи. Даже дышать стало труднее. Харн тут же приблизился к ней, и в глазах сирены я увидела победный блеск.

– Я хочу пить. Ничего страшного не случится, если мы сходим за напитками, – сладко произнесла она. – Кайл, пойдём с нами. Принесёшь своей спутнице освежиться.

Сирена стояла, гордо выпрямившись, во всеоружии своей привлекательности и красоты, и была уверена, что будет так, как она хочет. Хотела же она, чтобы я осталась в ложе одна и почувствовала себя брошенной. Уверена, Миллисент бы нашла повод подольше задержать Кайла. К тому же говорить я не могла, и от меня протестов она не ожидала. Смотрела с превосходством, всем своим видом показывала, как легко сделала возможную соперницу.

Я вскипела. Почему сирена взъелась на меня?! Я хотела лишь посмотреть спектакль, а она так и ищет, как бы меня унизить. И ведь я пришла с Кайлом, не претендуя на её спутника. Чувство возмущения пересилило страх перед той силой, что она выпустила. Раньше я закрывалась от сирены, а теперь, наоборот, сняла все ментальные щиты.

Трудно сказать, что подвигло меня на такой, по сути, глупый поступок, но самое удивительное, что решение оказалось верным. Воздействие сирены тоже было своеобразным видом силы, и я почувствовала от неё отклик, как тогда, когда тянулась к воздуху или земле. Как ласковый котёнок, нити силы ластились ко мне, когда же я потянула их на себя, то, как щенок, узнавший своего хозяина, сила рванулась, срываясь с поводка сирены.

Не отдавая себе отчёта в том, что делаю, я тянула её всё смелее. Это как перетягивать одеяло, только я с лёгкостью забрала его, оборачивая вокруг себя. Ментально. Сразу стало тепло, комфортно, я ощутила уверенность и душевный подъём. Отсекла все нити силы от Миллисент по всем правилам, как учили на третьем курсе, перехватывая контроль и блокируя доступ.

Длилось наше противостояние лишь несколько секунд, по прошествии которых сирена побледнела и покачнулась. Самодовольство в её глазах сменилось паникой.

– Миллисент, что с тобой? Присядь, – заметил неладное Харн. – И куда тебе идти? Оставайся, я сам принесу напитки.

Сирена покорно села, растеряв весь свой лоск. Даже блестящие волосы потухли, став тусклыми.

– Кайл, присмотри. Я быстро, – с этими словами Харн покинул ложу.

– Что ты сделала?! – зло глядя на меня, прошипела рассерженной кошкой сирена, стоило принцу скрыться из виду. И всё же на дне её глаз плескался страх.

– О чём ты? Анни к тебе и не подходила, – встал на мою защиту Кайл.

– Кто она? – требовательно спросила Миллисент, овладевая собой, но бледность на лице так и не прошла.

– Данный вопрос неуместен и тебя никак не касается, – отрезал мой кавалер, с подозрением глядя на сирену. Той пришлось прикусить язык. Накалившуюся обстановку разрядил приход визитёров.

– Вот вы где! А мы вас в фойе высматривали, – заявил один из троих вошедших.

Им оказался сокурсник Кайла. Фердинанд, кажется. Мы ещё встречались с ним в конце лета в городе, он тогда с сёстрами был.

– Глазам своим не поверили! Представь нам свою спутницу.

– Фредди, иди, куда шёл, – посоветовал приятелю рыжий.

– Кайл, имей совесть! Может, у девушки сестра есть?

– Или кузина? – просительно посмотрел на меня второй парень, имени которого я не знала и, судя по зверскому лицу Кайла, так и не узнаю.

Парень состроил такое жалобное выражение лица, что я не сдержала улыбки.

– О-о-ох! – схватился он за сердце, и, уже не таясь, я широко улыбнулась ему. – Позвольте, я буду вашим пажом! – воскликнул он.

– Валес, ещё одно слово, и я позволю тебе быть трупом! – проскрежетал Кайл.

– Меня зовут Валес! – ткнул себя в грудь шутник. – Если устанете от этого грубияна, только намекните.

– А я прекрасно пою баллады! – вклинился в разговор третий.

– О, да, последняя пассия облила его с балкона водой за то, что он явился к ней под окна ни свет ни заря и разбудил весь дом, – ввёл меня в курс дела Кайл.

– Неправда! – обиделся парень за свои вокальные данные. – Я её имя перепутал, вот она и обиделась.

– Он ещё и бабник! – донёс до моего сведения рыжий.

Открылась дверь, и вошли ещё два адепта нашей Академии, а за их спинами маячили ещё двое. Создалась некоторая толчея. Все парни были высокие и широкоплечие. Боевые маги, как-никак. Цвет нации и гордость империи.

– Имя узнали? – послышалось с задних рядов.

– Кайл не говорит, – пожаловался Фердинанд, оглянувшись на вошедших.

– Придётся пытать, – сказал кто-то.

– Вышли все вон! – сдали нервы у Миллисент, и тут только все заметили её. Сирена пошла пятнами. Мне кажется, её в жизни так ещё ни разу не игнорировали.

– Просим прощения!

– Не заметили… – начали извиняться визитёры, но уходить не спешили.

– Кайл, хоть намекни, откуда подобный цветок? – попросил Фердинанд.

– Фредди, не заглядывай в чужие клумбы.

– Вы чего столпились? Дайте пройти! – услышали мы голос Харна. – Неужели девушку и на минуту оставить нельзя? – И уже раздражённо и требовательно: – Кайл!

– Так она с тобой?

– Даг, кто она?

И тут только протиснувшийся Харн понял, что речь не о сирене. Это было видно по тому, как метнулся его взгляд с Миллисент на меня, всё ещё стоящую за плечом Кайла.

– Здесь так душно, – пожаловалась сирена, и Харн протянул ей бокал с чем-то прохладительным. Но не остался рядом, подошёл ко мне и отдал второй. Мы на мгновение встретились взглядами. Я была напряжена, каждое мгновение ожидая разоблачения. Но нет, узнавания в глазах не увидела.

Принц развернулся к гостям, полностью заслоняя меня от вошедших. С Кайлом они стали плечом к плечу.

– Здесь душно, – только и произнёс мой опекун, но слова упали веско, и все нехотя стали расходиться.

Когда мы остались одни, Харн повернул голову и холодно поинтересовался у Кайла:

– Это что за балаган здесь был? Почему допустил?