– Так! А вот с этого места поподробнее.

Волокут два гоблина убитого мишку к деревне, а навстречу выходит им третий гоблин и спрашивает:

– Гризли?

Двоица переглядывается и отвечает:

– Нэт. Задушилы.

Как же не хватает в игре возможности видеть статусы окружающих персонажей! Приходится учить на память глупые имена гоблинов – Мукиш, Фряиш, Шиик… Зеленые уродцы выглядят на одно лицо – узкие морды, выпученные глаза, грязные набедренные повязки. В среднем 1,5 метра высотой, около 60 кг веса, изумрудная, маскирующая кожа, большие выпуклые глаза с одновременно горизонтальными веками и вертикальными прозрачными перепонками под веками. Судя по всему, это позволит гоблинам находиться под водой и хорошо видеть. Я подозреваю, что уродцы способны устраивать засады под водой, выставив на поверхность лишь нос и глаза. Почти как крокодилы.

Временами я путаю неписей. Но их это не беспокоит. Они постоянно чем-то заняты и мало обращают на меня внимания.

Один собирает сушняк для костра, второй острогой ловит рыбу в протоке, третий готовится кашеварить – чистит песком медный котелок. На первое у нас будет уха, а на второе – жареная рыба. За последние три дня подобное меню уже успело поднадоесть, но других проводников в Исполинскую Топь у меня нет. Как только я узнал, что в лагере есть гоблины – на ум тут же пришли слова Болда о Костюшине. Диму надо было спасать, и я начал допрашивать зеленых. Это было сущее мучение. Такое ощущение, что разработчики сэкономили на коде, и мне приходилось буквально по одному слову вытаскивать из уродцев информацию. Да, последний месяц на одном из островов появился светлокожий гоблин-шаман. Откуда он и к какому племени принадлежит – никто не знает. Живет на маленьком клочке земли в самом центре Топи, лечит больных, колдует… Да, троица скаутов-торговцев готова провести к этому островку за… 300 золотых монет! Губа не дура, срочно ищу деньги. Потрошу Бронштейна, Килона, копаюсь в трофеях. Сумма набрана, встает вопрос, кому идти за Костюшиным. У нас на все про все – неделя. Пока войска движутся к Семи Камням, Диму нужно вытащить из Топи. Большой отряд сразу отпадает. Гномы медлительны, люди не горят желанием тащиться по болотам. Масумото командует войсками, Сима – обозом и штабом. Голема также не потащишь с собой по болотам. Остаюсь я.

– Долго еще? – в стеблях осоки появляется морда зеленого.

– Господина, еще чутка обождать надоть, Мукиш щуку поймал.

– Да нет… Я про остров белого гоблина!

– Еще две луны, господина.

Две луны вылились в натуральный квест. Передвигались мы в основном на лодке по протокам. Кое-где приходилось взваливать плавсредство на себя и перетаскивать в новую речку. В сумерках заросшие кустарником и карликовыми деревьями острова напоминали торчащие в разные стороны, сбитые в колтуны лохмы грязных, немытых бомжей. В них, противно жужжа, висели целые тучи мошкары, к счастью, они почему-то не спешили бросаться на нас, но уже сам этот факт раздражал и напрягал. Из канала в канал – только местный житель смог бы найти путь в этих арках из нависших с обеих сторон над водой кустов и деревьев. Иногда нам попадались следы жизнедеятельности гоблинов. Можно было увидеть то развешанные сети, то пристань на сваях. Возле одной из пристаней мы бросили лодку и дальше пошли пешком.

Помимо гнуса тут вполне хватало прочей экзотики. Взять хотя бы дерево-душегуб. Не успел наш отряд пройти и часа, как раздался пронзительный визг. Что-то похожее получается, если провести острием гвоздя по стеклу. Все тут же резко замерли. Спустя десять метров мы вышли на большую поляну, в середине которой рос ночной кошмар гейм-дизайнера – смесь дерева и спрута. В руках-щупальцах этого монстра бился самый настоящий поросенок, по крайней мере, очень похожий на своего родственника. Щупальца оплели тело хрюши и теперь медленно подтягивали жертву… к кроне этого «дерева», где, я так подозревал, его ждала жадная пасть с острыми зубами. Впрочем, своими глазами не видел, просто это так представлялось моему распаленному воображению. Я вызвал перед собой игровой интерфейс в очередной надежде сделать видеозапись или скриншот мучений порося, но, увы, все было по-прежнему. Серые безжизненные окна, за исключением вкладки Магия, которая без волшебных камней была практически бесполезна.

Тем временем на поляну выскочил громадный зверь бурого цвета. Судя по всему, это был папа поросенка, продолжавшего истошно вопить. Удар клыками пришелся дереву-убийце явно не по вкусу. Оно содрогнулось от корней и до самых щупалец, а затем принялось размахивать ими в разных направлениях. Несколько раз оно хлестануло по шкуре зверя, который все также продолжал рвать клыками ствол. Если бы принимались ставки на победу, то я, не задумываясь, поставил бы на бурого зверя с четырьмя клыками, торчащими из пасти. Еще несколько мощных ударов, и поросенок уже покатился по траве, все так же заливаясь истошным визгом, а дерево тем временем попыталось ухватить всеми своими щупальцами разозленного кабана, но единственное, на что ему хватило сил, то это только на то, чтобы смягчать удары, тормозя наиболее сильные удары клыков. Добить древесного монстра помешали гоблины. Отложив в сторону копья и достав из-за спин луки, они тут же расстреляли папу-кабана и его сынишку. Правда, дерево-убийца недолго пережило своего врага. Две ядовитых стрелы покончили с ним практически мгновенно. Сначала опали крутящиеся пропеллером щупальца, потом почернел и усох прямо на глазах ствол. Под ним и был устроен ужин. Я с некоторой опаской откусил кусок жареного мяса, прожевал. Мясо как мясо – очень даже кстати после рыбной диеты. Быстро доев первую порцию, потянулся за второй. После сытного ужина мы с полчаса блаженствовали, отдыхая на мягкой траве, которая была настолько густа, что весьма напоминала земной мох.

Однако дальше стало хуже. Относительно ровные места с густым кустарником и пусть мелкими, но более или менее похожими на деревья растениями, неожиданно сменились топями, где в черно-коричневой жиже торчали кочки, покрытые странной травой, больше похожей на земные водоросли. Обходя эти места, мы нередко натыкались на небольшие пруды со стоячей черной водой, только кое-где местами затянутой зеленой ряской. Пару раз я замечал, как из их черной глубины поднимались цепочки пузырей, лопающихся на поверхности. Мне казалось, что это не просто выделение болотных газов, а там, в глубине этой зловонной ямы, сидит чудовище, которое только и ждет, когда к краю бочага подойдет кто-нибудь неосторожный. Поэтому мы, не сговариваясь, старались обходить эти черные колодцы как можно дальше. Пришлось обзавестись и длинными палками-шестами, которыми прощупывали дно топких мест. Ногу я ставил всей ступней на середину кочки, а затем плавно, без рывков, переносил тело. В некоторых местах помимо болотистой труднопроходимой почвы стоял мерзкий и отвратительный запах, словно рядом сдохло что-то очень большое.

На третий день нашего путешествия случилось совсем страшное. Остановились на одном из островков на привал. Перекусили, умылись. Я решил прилечь в зеленом шалашике, которых было много разбросано по острову. Видимо, кто-то из предшественников озаботился тенечком. Заснул я моментально. И вдруг оказался сидящим у пруда, где в ярко-синей воде ко мне плывет желтая пушистая уточка, а за ней выводок утят. Стрекоза висит над водой, быстро-быстро перебирая прозрачными крылышками, рядом камыши под порывом ветерка качают головками. Все как в жизни, но почему уточка такая же желтая, как и ее утята?!