Подъем завершился, дальше тропа бежала ровной нисходящей ленточкой к какому-то небольшому и явно ритуальному строению, торчащему прыщом на самой кромке обрыва. Место выглядело давно заброшенным. Рядом с так называемым «местным храмом» стояли невысокие выложенные из камня столбы с бронзовыми чашами на вершинах. Судя по всему, это были своеобразные масляные светильники. Мы проследовали мимо них к каменной коробке без окон и дверей с такой же каменной арочной крышей.

Размеры будки были три на три метра, а высота не больше двух с половиной. Для ее постройки использовали обычные булыжники разных размеров, но, несмотря на это, стены казались абсолютно ровными и гладкими, а разномерные «кирпичики» дополнительно складывались в какой-то сложный узор, оплетающий всю постройку. Это сооружение было больше похоже на алтарь, чем на жилище. Возможно, алтарем оно и являлось, только я никак не мог понять, зачем для этого было отстраивать такой большой объект? Хватило бы и небольшой стены у алтарной плиты, на которой бы и поместилась маленькая цветастая картинка. Именно возле этого изображения и присел на колени мой приятель. Я без особого интереса глянул на этот странный сакральный рисунок.

В самом центре «наскальной живописи» сидело какое-то черное человекообразное существо с мордой дракона. Все его четыре руки были продеты в черный бублик какого-то браслета. Поначалу даже показалось, что это и не браслет вовсе, а хомут кандалов, но это предположение тут же развеялось, так как все остальные конечности существа, включая ноги, были свободны. А что касается дополнительных лапок, так это были тонкие длинные щупальца синего цвета, выходящие со спины божества и тянущиеся к двенадцати сидящим вокруг него монахам.

Вдруг в голове колыхнулось какое-то воспоминание, всплыли слова, сказанные шаманом в моем недавнем видении. И я внимательней присмотрелся к этим человеческим фигуркам. Каждый монах сидел и держал в одной руке молот, а в другой – черное зубило или кол. Щупальца монстра обвивали голову каждого человека, полностью закрывая их обычные глаза, но при этом на лбу у каждого монаха был нарисован еще один глаз – не иначе как легендарный третий. Символов, раскиданных по всей картинке, я не знал и никогда не встречал. Впрочем, мне они были абсолютно неинтересны – чтение и расшифровка наскальных надписей, пусть даже оставленных богами, в мой круг интересов никогда не входили.

Больше ничего такого интересного в картинке я не заметил. И самым странным для меня остался тот факт, что кому-то не обломно было сюда лазить. Могли и где пониже отстроить свой каменный сарайчик. Ну ладно, если бы здесь воздух был чище и проистекал ручеек небесной благодати, а так – холод, ветер, да и до ближайшего магазина далеко бежать…

– Ну, что ж, – Аммонит поднялся с земли, – я честно всю эту хрень осмотрел и ничего не понял. А ты чего-то раздуплил в этом?

– А должен был? – усмехнулся я.

– Мы там с шаманом, когда ты в отключке был, интересную беседу вели.

– Ага, припоминаю, я слышал ваш разговор сквозь сон, – честно признался я.

– Слышать-то слышал, а что понять-то смог? Или ты монгольским владеешь в совершенстве?

– Нет, не владею.

– Так вот и не перебивай. Короче… – Сеня взял паузу, собираясь с мыслями. – Ты бы все равно это узнал. Я не просто так с тобой в Зону иду, я хочу знать, что там случилось с моим отцом много лет назад. Но этого так быстро не объяснить, а потому давай трещать по дороге.

– Как скажешь. – Я кивнул и приготовился слушать, хоть и был уверен, что Арсений сейчас мне воспроизведет большую часть своей беседы со стариком.

– Тогда двинули! Нам туда, – Аммонит улыбнулся и указал на еле заметную тропинку за ритуальной постройкой, уводящую вниз по крутому обрыву, – и не отставай. Будет страшно, кричи: «Аллилуйя!» И еще хотел узнать – если вдруг чего, то можно же эту твою хрень в пропасть сбросить?

– Я тебе как сброшу! – рыкнул я. – Только ради этого барахла я здесь и корячусь. Пропадет оно – пропадет весь смысл мне в Зону лезть.

– И что же там такого ценного, – Сеня слегка подпрыгнул и потрусил объемный пак за своими плечами, – для чего все эти железяки?

– Это в своем роде навигационное оборудование… но этого так быстро не объяснить, – я передразнил Сеню его же словами, – а потому давай все по дороге.

– Навигационное? Очень любопытно! – ответил напарник, ступая на захватывающую дух горную тропку. – И кто это по Зоне лавировать собрался? Ты на своих подводных лодках?

– Угу, на них и под парусами, – хмыкнул я и отправился следом за ним.

Спуск хоть и был опасным и пугающим, но прошел практически без приключений. Единственной заминкой была моя минутная задержка после очередного соскальзывания ноги с узкого серпантина тропки. Тогда я на всякий случай остановился и заблаговременно опорожнил содержимое мочевого пузыря прямо в бездонную пропасть. Не сделай я этого сейчас, при следующем падении организм мог и не подчиниться моей воле и спустить все самостоятельно.

По ходу спуска Арсений отрывочно поведал мне историю своей жизни. Но ничего особенного, кроме новых деталей его личной семейной драмы, я не узнал. Будучи ребенком, он долгое время провел в этом самом лагере мародеров с приставленным к нему монахом. Он-то и обучил Сеню многим премудростям.

Интересным, как по мне, было его утверждение о том, что многие восточные духовные и прочие практики, не особо эффективные в нашем мире, нацелены на то, чтобы облегчить и сделать возможным в принципе существование человека в иных мирах. Мол, даже китайский оздоровительный цигун способствует «удержанию» тела в одном здоровом куске при переходах из мира в мир. А многие древние боевые искусства, со своими странными и, казалось бы, бесполезными движениями, особенно эффективны против тварей изнаночного мира. Вот и верь теперь в отсталость наших предков. Возможно, они уже в глухой древности занимались сталкерством, толпами носились между мирами и приносили с собой оттуда легенды про драконов, троллей и прочих экзотических монстров.

И хоть я не мог все слова напарника принять на веру, но зарубочку на извилинах все же сделал. Жизнь меня уже научила золотому правилу – хотя бы не отрицать то, в чем ни бельмеса не смыслю. В конце концов, отрицая что-либо или не веря в это из принципа, я лишь ограничиваю себя, лишаюсь вариантов и шанса на целостное восприятие мира.

Любопытной оказалась и история об его отце, известном исследователе Посещения. Со слов Аммонита я узнал о том, что этот великий ученый вместе со своей ассистенткой, «тетей Алиной», создали прямо здесь в лаборатории какой-то агрегат, способный изгибать наше трехмерное пространство. В голове шевельнулась странная мыслишка. Не эта ли «тетя Алина» в свое время возглавила закрытый проект «Абсолютная крепость»? Не она ли завершила и усовершенствовала это изобретение академика, построив лабораторию в зоне отчуждения Чернобыльской АЭС, с которой и началась вся наша межпространственная эпопея? В найденных отчетах лаборатории всплывали исключительно инициалы руководителя проекта, среди которых была буква «А», но Плюшевый и компания всегда считали, что руководителем определенно был умный мужик, никак не баба. Возможно, этой своей неподтвержденной уверенностью они и оградили себя от истины.