этом мгновении — страхи, сомнения, усталость, оставляя лишь жгучее ощущение желанного тепла.

Наконец, герцог отстранился, взяв мое лицо в свои ладони. Его глаза, лихорадочно сверкая в полутьме, говорили о внутренней борьбе, которую он еще вел с собой — но, похоже, уже был на грани капитуляции.

Вспомнив о его словах, я медленно провела языком по припухшим губам и лукаво ему улыбнулась.

— Вам пора, герцог. Уже поздно.

— Пора, значит, — негромко проговорил он.

В воздухе между нами повисло трепетно-пьянящее чувство незавершенности.

Глаза герцога — обычно холодные и насмешливые — теперь переполнял вихрь эмоций. Он медленно перевел взгляд на мои губы, затем поднял его к глазам. Во рту у меня пересохло, но я постаралась сохранить на лице лукавую полуулыбку. Под его тяжелым, обжигающим взглядом это было совсем нелегко.

Он наклонился ко мне и практически вжал в дверь, и его теплое дыхание вновь опалило шею. Он не уйдет? И хорошо!..

Я зажмурилась, ожидая почувствовать прикосновение его губ, но ощутила лишь странное дуновение сквозняка на спине, а затем услышала шорох.

Открыв дверь, Норфолк сразу же отстранился, продолжая, однако, удерживать меня за талию и не позволяя упасть.

— Доброй ночи, миледи, — пожелал он низким, чуть хриплым голосом, от которого у меня по спине пробежали мурашки.

С этими словами он медленно обошел меня, скользнув на мгновение взглядом по моей фигуре, и направился к лестнице. Я стояла и слушала, как его шаги отдаляются во мраке коридора.

Наглец!

Каков наглец!

Но когда я, осторожно ступая, вошла в спальню и закрыла дверь, на губах у меня расцвела улыбка. Да. Каков наглец…

* * *

Утром я проснулась одновременно разбитой и отдохнувшей. Голова гудела, словно в ней поселился пчелиный рой, а вот тело испытывало странную легкость. Щиколотка чуть опухла, но не так сильно, как я опасалась, и с помощью служанки я смогла одеться и спуститься на первый этаж в столовую. Постельный режим мне, к счастью, не грозил.

Норфолк и Уильям поднялись из-за стола, когда я вошла, и брат первым бросился отодвигать мне стул. Герцог с лицом совершенно бесстрастным на мое приветствие. Я улыбнулась, вспомнив и его горящие глаза, и чуть сбивчивый шепот, и жаркое дыхание в темноте.

Не такой вы холодный, Ваша светлость.

Но наступивший новый день с кучей забот и тревог не позволял надолго заострять внимание на поцелуе в коридоре.

— Как твоя нога, Тесса? — первым же делом спросил Уильям, едва мы расселись.

— Гораздо лучше, чем я думала. Вполне неплохо хожу.

— Наверное, стоит провести этот день, отдыхая? — с намеком и нажимом, которого не распознал бы только глухой, поинтересовался герцог. — Вы могли бы заняться разбором вещей.

Вот уж глупости. С этим прекрасно справятся слуги и без меня.

— Ровно наоборот, — я качнула головой и покосилась на Уильяма. — Я как раз хотела обсудить это с вами лично… позже.

Тот насупился, вспыхнув, а Норфолк сказал.

— Ваш брат меньше, чем через неделю сможет распоряжаться семейным имуществом. Пусть останется и послушает.

И был прав. Я посмотрела на Уильяма. Брат действительно сильно вырос за год, что мы провели вместе. В моих воспоминаниях он был взъерошенным мальчишкой, потерявшим отца и сестру, которому на голову свалилась незнакомая женщина из другого мира. Но теперь все изменилось. Уже очень скоро назвать Уильяма мальчишкой у меня не повернется язык…

— А какие на сегодня планы у вас? — я перевела взгляд на герцога.

Промокнув губы, тот сложил салфетку на коленях.

— Сначала — на фабрику. Закончили разбирать то, что осталось после пожара. Хочу посмотреть своими глазами. Затем — к инспектору Уитмору. Поверенный Блэк занят до обеда, а после я пригласил его к нам на ужин.

— Очень хорошо, — пробормотала я.

С поверенным тогда тоже получилось… неудобно. Вероятно, он привык к любым поступкам аристократов, но я все равно чувствовала неловкость. Напрасно вызвали в особняк и сразу же распрощались, даже не приступив к тому, чем собирались заняться.

— Нам необходимо уладить дела, которые мы с вами обсуждали.

— Вы намерены пожаловаться на инспектора Уитмора его начальству?

Герцог, встретив мой взгляд, кивнул.

— Непременно.

Теплая волна злого удовлетворения растеклась по груди. На губах вспыхнула улыбка.

— Очень хорошо!

— Не знал, что вы столько кровожадны, миледи, — Норфолк усмехнулся. — Если не заниматься домашним хозяйством, то что намерены делать вы?

Промелькнуло в его взгляде что-то… Что-то странное, неуловимое. Но заставившее меня насторожиться. И Уильям как-то обеспокоенно заерзал и принялся искоса на меня посматривать.

— Я хочу съездить в типографию. Один раз я уже опубликовала статью, которая взбудоражила общественность. Я намерена сделать это вновь, — твердо сказала я.

Норфолк поджал губы, и я напряглась. Я считала, ему понравится моя идея. Но, кажется, ошиблась.

— О чем вы хотите написать? — спросил он строго, словно учитель.

— Я не буду писать о том, что инспектор Уитмор не выполняет свою работу, — чопорно отозвалась я. — Я хотела написать о ваших фабриках и пожаре. О том, что кто-то открыл на вас охоту…

Его лицо заметно расслабилось, и я, не сдержавшись, закатила глаза. Я целовалась с мужчиной, который считает меня идиоткой⁈ Ну, конечно же, я не стала бы костерить дурака-инспектора публично! По крайней мере — пока не стала бы.

— Вы против?

— Нет, — Норфолк покачал головой, но морщина на переносице у него не разгладилась. — Но вы должны пообещать, что не станете ничего публиковать без моего ведома. И покажете мне макет статьи.

— Обещаю, — кротко обронила я, чем вызывала еще бо́льшее его удивление.

— Уильям, вы составите компанию леди Тессе, — после короткого молчания произнес герцог, словно отдавал приказ.

Брат вновь недовольно вскинулся — теперь уже на него.

— Вы обещали взять меня с собой, Ваша светлость, — напомнил он.

Меня с головой захлестнула обида. И это мой брат!

— Герцогиня подвернула ногу, ей нужна помощь при ходьбе, — Норфолк разочарованно покачал головой, и Уильям тут же втянул голову в плечи. — Вы намерены бросить сестру?

— Нет, но…

— Вот и славно, — отрезал Норфолк голосом, не терпящим возражений. — Значит, решено.

С трудом я заставила себя не вмешиваться. Не могу же я постоянно вступаться за Уильяма и прикрывать его своей юбкой.

Завтрак мы закончили в слегка напряженном молчании. Потом герцог