— открестился старик, — не тот случай, чтобы мне, старому, по этому подлеску бока обдирать. Тут такая бузина густющая! Не, не… Я по дорожке. Кому я тут нужон, чтобы в меня стрелять?

Лес действительно оказался сложным, с очень густым подлеском, совсем не тот, что был на склоне у санатория Ямал. Пробираясь в плотной, агрессивной зелени, Макс едва поспевал за медленно бредущим Борисом Григорьевичем, чтобы не терять того из виду и успевать контролировать обстановку вокруг себя.

Беззвучно чертыхаясь, разведчик оценил предложение проводника перебраться в это место из санатория. Охранять и оборонять такой подход к базе значительно проще и эффективнее даже небольшими силами. Значит шансов выжить у этих людей будет гораздо больше. Да, у этих людей всё будет хорошо. А вот у него, у Макса, как всё будет? Непонятно. Впервые за несколько лет будущее стало для него туманным.

После того, как он оказался в команде Башкира жизнь стала простой и понятной. Линию его судьбы рисовал его командир, обозначал ключевые даты и сроки, темп и эмоциональный настрой. В работе сложно и интересно, в отпуске весело и беззаботно. Можно позволить романтический или героический порыв и укатить после в закат, оставив за спиной очарованную красотку или спасенного от местной босоты очкарика. Даже если на гражданке Макс оказывался в осложненной выбором ситуации, командир всегда был на связи и с помощью того или иного знакомого снимал с разведчика муку принятия решения.

А теперь — вот. Если аэропорт удерживается кем то, кто не дружит с Башкиром, никуда улететь отсюда ему не удастся. Конечно, он будет пробовать варианты, но много ли их? Ну тех, что реальны? Макс боевой разведчик, а не шпион. Истории с переодеваниями, перевоплощениями и прочими трюками, позволяющими обмануть контроль доступа, не его конëк. И что, если вот эта группа людей, с которыми он сам себя связал, его единственное реальное будущее. Что если этот его финт ушами с героизмом был его выбором? Да, не осознанным, но чертовски неотвратимым.

Что если круг общения его теперь навсегда не профи военного дела, а гражданские люди? Дети и женщины, старики и вчерашние сантехники, взявшие в руки оружие по необходимости? Что, наступил всё-таки тот период ответственности, о котором его не раз предупреждал Туман. Командир второго взвода, Олег Туманов, взрослый мужик, выше всего ценивший семью. И меньше всего знающий, что с нею делать.

Туман, отдавший жизнь профессии военного, признавал, что безвозвратно упустил своих близких. Дети выросли без него, хоть и на его деньги. Жена отделилась, хоть и грамотно устроила весьма комфортный быт благодаря его службе. Но к 50 годам Туман понял, что это не их вина. Он создал семью, но учится её холить и лелеять не стал или не захотел. Это была та самая ответственность, которая его тяготила. Хотелось надеяться, что всё срастëтся само, что он и издалека влияет, проявляет и объединяет. И только к исходу четвёртого десятка понял, что так это не работает. Всё срослось, да, но без него.

Семья его не знала. И не любила. Не успела полюбить. Он дал им слишком мало времени вместе. Он понял это когда в редкий выходной проведённый вместе с дочерьми и женой почувствовал, как они скованы рядом с ним. Так за праздничным столом затихают солдаты и фильтруют тосты и болтовню, если пришёл в гости высокий чин. Вроде знаешь, что он тебя курирует, планирует и финансирует, но не твой он, не родной. Не воевали вместе, не хлебали из одного котелка и не делились последним магазином в перестрелке. И потому ждёшь пока он отвалит. Вроде нормальный мужик, но… Без него веселей.

Как решить эту проблему Туман не знал. И продолжал искать способы видимо не только внутри себя, но и в разговорах с теми, кто был ближе. Макс дружил с ним и видимо потому был иногда свидетелем грустных размышлений Тумана об ответственности и запоздалом прозрении. Но часто ли слышит голос мудрости 25 летний шалопай.

— Олег, братан, ну не грузись ты так! Нормально всё будет! — хлопал он Тумана по спине, желая прервать тяжкие думы друга.

Да, Туману было сложно, но Туман сейчас, наверное, со своими, то есть рядом с Башкиром в своей команде, а он, Макс — тут…

— Вот теперь сам придумывай, красавец, как сделать, что бы всё нормально было, — зло буркнул Спайди себе под нос.

Дорога, свернув за очередной поворот распахнулась широкой просекой, как бы раздвинувшей лес в стороны, на которой в два ряда стояли двухэтажные аккуратные коттеджи с белым штукатурным фасадом.

Дядя Боря немного ошибся. Посёлок был практически пуст, но в дальних домиках они нашли три семьи. Одиннадцать совершенно безоружных человек. Когда-то одно из семейств проводило тут отпуск и с началом накала обстановки в городах, супруги собрали друзей и рванули на удачу в это местечко.

Борис Григорьевич принялся разъяснять найденной группе насколько им повезло встретить именно его в этот день и в этот час. Растерянные и напуганные внезапным знакомством люди, внимательно слушали мощные доводы о пользе выбора стать частью нового коллектива, который вот-вот сюда прибудет.

Одна из женщин разрыдалась, похоже от нахлынувшего страха, узнав из рассказа дяди Бори, какая участь едва не постигла обитателей санатория:

— И ведь это несмотря на то, что вас было много и многие были вооружены…

Макс с улыбкой наблюдал, как этот бесхитростный на первый взгляд мужичок, мастерски сплетает вокруг этой маленькой аудитории кокон своего влияния. Дядя Боря был невероятно убедителен в описании ужасов обособленной жизни и выгод коллективного существования. Спустя 10 минут «поле боя» было полностью за ним. Обитатели парка Кадош выразили своё полное согласие с планом объединения, хотя согласие это в принципе и не требовалось. Остановить вторжение «санаторных» они бы не смогли, а «санаторные» бы не остановились. Но дяде Боре явно было нужно выполнить свою роль переговорщика и справился он с ней блестяще.

Когда они вернулись к точке выгрузки, Костик и Серёга уже выгрузили вторую порцию вещей из подъехавшей машины и курили сидя на тюках.

— Братки, вы тут отдохните пока, а мы пошли навстречу нашим, деловито сообщил им Борис Григорьевич и подмигнув Максу уверенно вышел на трассу.

— Помнишь тот поворот что я тебе показывал? — спросил он разведчика.

— В Агое?

— Да, там. Мы с тобой, паря, сейчас ещё одну разведку проведём.

— А что там? — спросил Макс без интереса, — новое место