боевой задачи. По этой причине я жестко осуждал любого, кто говорил: «Сэр, моя задача — вернуть всех своих людей домой в целости и сохранности». Это похвальная и необходимая цель, но главной задачей была победа над врагом, хотя мы делали все возможное, чтобы сохранить жизнь нашим юношам и девушкам.

В конце лета подходил к концу мой двухлетний срок командования 1-й дивизией морской пехоты, и вскоре меня должны были перевести на другую должность. Я хотел закончить бой и неоднократно повторял, что мы должны зачистить убежище противника в Фаллудже. Мне надоело медлить. Я хотел окружить рынок Джолан и обыскать каждое здание, пока мы не найдем и не убьем Заркави, Джанаби и других террористов, сеющих хаос.

Однако мое вышестоящее командование повторяло, что мы не должны входить в Фаллуджу, а мои попытки повлиять на американские политические решения не увенчались успехом.

*****

Никогда ранее я не бросал работу незавершенной, но сейчас я оставлял своих военнослужащих в безумной ситуации: мы играли от обороны. Американские политики все еще ограничивали необходимые тактические действия. Меня воспитывали морские пехотинцы вьетнамской эпохи, которые вбили мне в голову, что важно убедиться в том, что политики понимают характер войны, за которую они отвечают. Нельзя попадать в ловушку, используя половинчатые меры или оставляя безопасные убежища для врага. Я считал, что выразился предельно ясно, но меня не услышали.

Когда в конце августа 2004 года пришло время передавать командование, мне пришлось думать, что сказать войскам. Я не мог поздравить их с успехом, достигнутым с таким трудом; победа была вырвана у них из рук. Что у них было, так это товарищество и неизменное чувство долга.

Я вспомнил стихотворение, написанное французским лейтенантом Андре Зирнелем в 1942 году, когда немецкий фельдмаршал Эрвин Роммель продвигался в Северной Африке. Зная, что шансы у него минимальные, Зирнель вызвался прыгнуть с парашютом в тыл немецких войск в районе удерживаемого британцами порта Тобрук, и был убит. Зирнель остался верен своему чувству долга — он решил стать солдатом, и его решение не изменилось из-за того, что битва за Тобрук была проиграна. Обнаружив его тело, также нашли стихотворение, которое сегодня известно как «Молитва десантника».

Война затягивалась. Но это не изменило нас и не ослабило наш боевой дух. Девиз морских пехотинцев — «Semper Fidelis» — означает, что ты верен всегда, а не только тогда, когда все идет своим чередом. Никто не заставлял нас быть там, где мы находились; мы все добровольно вступили в бой. Благодаря своей воле и дисциплине, мои солдаты сохранили веру, и я попрощался со своими буйными и неустрашимыми морскими пехотинцами, прочитав французскую «Молитву десантника»:

Пошли мне, Господь, что имеешь,

Того, что не взял бы никто.

На почести я не надеюсь.

Успех и здоровье — не то.

Тебя уже все утомили,

Моля каждый день об одном —

Удаче, богатстве и силе.

На всех Ты найдешь их с трудом.

Прошу Тебя, Боже мой, дай мне

Того, что других не манит

Пошли мне опасностей тайных,

Скандалов, невзгод и обид.

Но, если Ты дашь мне все это,

Прошу Тебя, дай поскорей,

Иначе не дам я обета,

Что смелости хватит моей

Просить Тебя снова об этом.[27]

ГЛАВА 10. Сражаясь и преображаясь

Вернувшись в Штаты осенью 2004 года, я первым делом навестил семьи погибших. Знаю, что ничто не может смягчить горе от потери любимого человека, но я не мог предложить им утешение в виде победы. Все, что я мог сделать, — это разделить с ними чувство утраты. Сидя в их гостиных, я сомневался, что я или кто-либо еще за пределами их семей сможет прочувствовать всю безмерность их жертвы, но старался передать любовь, которую мы, товарищи по оружию, разделяли друг с другом. Все павшие, добровольцы, встали под флаг и стояли на страже нашей любимой страны, никогда не покидая своих боевых постов. Наша страна всегда будет нуждаться в таких непоколебимых стражах, как учит каждое поколение американцев.

Между Афганистаном и Ираком я воевал три года, никогда не думая о последующей службе в Штатах. Однако комендант Корпуса морской пехоты, генерал Майкл Хейги, назначил меня своим трехзвездным заместителем по «боевому развитию». Командование боевого развития морской пехоты (КБРМП), расположенное в Куантико, в штате Вирджиния, отвечает за обучение и боевую подготовку личного состава, разработку доктрин и уставов, а также за выработку требований к боевой технике и системам вооружения. В связи с моим недавним опытом генерал Хейги сказал, что хочет, чтобы мои взгляды проникли в Корпус. Вернувшись с поля боя, я был полон решимости воспользоваться полученными там знаниями, чтобы помочь заточить наши копья. Прежде всего, нам нужно было, чтобы наши войска находились на высоте ведения боевых действий на Ближнем Востоке. В то же время другие наши противники в отпуск не уходили, и мы должны были быть готовы к боям в будущем.

Мы с генералом Хейги договорились, что моей первоочередной задачей будет подготовка войск к тому виду боевых действий, который ожидает их на Ближнем Востоке. Особое внимание должно было быть уделено командирам низшего звена: лейтенанты, сержанты и капралы теперь имели стратегическое значение. Нам нужно было адаптировать наши уставные положения, чтобы возродить методы борьбы с повстанцами, уделяя особое внимание ключевым лидерам малых подразделений, которые должны были завоевывать доверие и поддержку местного населения.

*****

Любой, кто изучал историю, знает, что противник всегда действует против вашей предполагаемой слабости, а этот враг выбрал партизанскую войну. Теперь мы должны были адаптироваться быстрее, чем они, проникнув в их цикл OODA. Наблюдая за тем, как быстро распространяется исламистский терроризм, я полагал, что мы будем воевать с ним годами. Соответственно, партизанская война должна была стать ключевой компетенцией, однако без того, чтобы у морской пехоты развивалось туннельное зрение, и игнорировались другие виды угроз. Мой подход к адаптации наших боевых действий к этому противнику заключался в том, чтобы настаивать на повсеместном внедрении принципа децентрализованного принятия решений, используя идеи, которые я разработал и отточил в предыдущих войнах.

Генерал Джордж Маршалл, начальник штаба сухопутных войск во время Второй мировой войны, столкнулся с аналогичной проблемой. В Первую мировую войну Маршалл видел, как слишком много солдат погибло из-за недостаточной подготовки в области фундаментальной тактики. Когда в