– Мама-а-а-а-а-а, – повторяет Марта.

Наконец, поведав о своем желании, Соня смотрит на нас и добавляет:

– Если бы это не было так важно для меня, я бы вас не просила. Но я знаю, что вы можете быть знакомы с приличным юношей, который смог бы меня сопровождать.

Переборов смех, смотрю на Марту. Та весело отвечает:

– Ладно, мама. Ты хочешь, чтобы какой-то парень сопровождал тебя на вечеринку, не приставал к тебе и обращался с тобой как с королевой у всех на глазах, так?

– Именно так, доченька! Мне не нужен ни блудливый, ни эскорт, который берет деньги за свои услуги. Лишь красавчик, приличный и веселый, который захочет сопроводить бедную старушку.

– Не драматизируй… Джульетта, – подшучиваю я, и Соня тоже смеется.

– Мама, ты не считаешь, что «бедная старушка» – это уж слишком?

Та прыскает и, глядя на нас, отвечает:

– Ладно, ладно… Короче говоря, мне нужен мужчина-конфетка, который был бы вашим другом и которому можно было бы доверять.

– Мы можем об этом сказать только Рейналдо, – предлагаю я весело.

– Нет, – говорит Марта, – Рейналдо был на твоей свадьбе, и Тревор может его узнать.

Тогда мы обе задумываемся. Внезапно наши взгляды встречаются, и мы в один голос выпаливаем:

– Дон Идеальное Тело!

– И кто же это? – спрашивает Соня.

– Масимо. Один друг, – поясняет Марта. – Он приехал в Германию несколько месяцев назад, и этот тип очень красивый. Кстати, учитель по танцам, и он сейчас встречается с Анитой.

– Да что ты говоришь! – не веря своим ушам, восклицаю я, и Марта подтверждает.

– Анита – твоя подруга из магазина одежды? – уточняет Соня.

– Да, мама.

Свекровь поворачивается ко мне, и я объясняю ей:

– Масимо – настоящая конфетка, вот только он не мулат, а аргентинец.

Марта быстренько берет телефон, звонит Аните и рассказывает суть дела. Последняя обещает переговорить с Масимо и позвонить нам. Когда Марта завершает звонок, Соня смотрит на меня и говорит:

– Доченька моя, как бы тебе ни хотелось, не проговорись об этом Эрику, иначе он не будет разговаривать со мной до конца жизни.

Я с пониманием киваю. Снова придется хранить Сонин секрет. Отвечаю:

– Будь спокойна, буду нема как рыба. Ведь если он узнает, что в этом тебе помогла я, то не будет разговаривать и со мной.

Хохочем. Мы прекрасно знаем Эрика: если он узнает об этом, то прибьет нас!

У Марты звонит мобильный телефон. Это Масимо. Договариваемся встретиться с ним через час в магазине Аниты.

Умирая со смеху, сажусь вместе со свекровью и Мартой в машину, и мы направляемся в магазин.

Эта ситуация кажется сюрреалистической, но забавной. Еще одно чудачество Сони. Когда мы заходим в магазин, «конфетки» еще нет, и мы спокойно болтаем с Анитой. Она вовсе не против, что ее парень будет сопровождать мать ее лучшей подруги, хотя она здорово смеялась, узнав о намерениях Сони.

Когда появляется Масимо, на лице у Сони мы читаем все, о чем она думает. Она от него в восторге!

Этот аргентинец – просто потрясающий, и не только потому что привлекательный, но и потому что очень положительный человек. Он сердечно приветствует нас поцелуем, а когда поворачивается к Соне, берет ее за руку и произносит то, от чего мы все просто таем:

– Мы с вами станем королем и королевой этой вечеринки.

Свекровь кивает, а мы хохочем. Через полчаса после того, как мы обговорили детали, сидим в машине. Я смотрю на Соню и говорю:

– Ну вот, свекровушка моя, оторвешься по полной!

– О да, доченька моя, в этом не сомневайся!

Мы снова расхохотались, а Марта, ведущая машину, останавливается на светофоре и говорит:

– Мама, мы с Джуд можем тебе сказать лишь одно.

Соня смотрит на нас и спрашивает:

– Что, девочки?

Умирая со смеху, мы переглядываемся и одновременно кричим:

– Сахарок!

Через два дня я звоню Соне, чтобы спросить, как все прошло, и узнаю, что она в восторге. Масимо вел себя как джентльмен, а Тревор Гервер и все присутствующие на вечеринке потеряли дар речи от его любезности и от того, как этот аргентинец ритмично двигал бедрами.

Проходят дни. О мотоаварии уже забыли. Мое запястье в отличной форме. С каждым днем мы с Эриком все больше любим друг друга, несмотря на перепалки по поводу работы. У Флина в школе все в порядке. Это хороший год для него.

Единственное, что огорчает меня, – это мысли о моем любимом мотоцикле. Горькая правда стала таким ударом для меня, что я даже пускаю слезу, когда вижу его. Мой прекрасный «Дукати Vox Mx 530» 2007 года в плохом… очень плохом состоянии.

Мы возвращаемся домой, и мне совсем не хочется говорить о мотоциклах. Эрик, менее заинтересованный, чем я, не упоминает о нем. Он пытается отвлечь меня, звонит Марте и свекрови с просьбой, чтобы они вывезли меня и Лайлу развеяться.

Несколько дней спустя я иду с ними на гулянку, которая заканчивается визитом в «Гуантанамеру».

Почему мы всегда приходим именно сюда?

Уверена, что когда Эрик об этом узнает, то нахмурится. Ему не нравится, что я сюда хожу, потому что, по его мнению, в этом место ходят, чтобы кого-то подцепить. Но он ошибается. Я хожу в «Гуантанамеру» потанцевать и немного побаловаться, выкрикивая «Сахарок!»

Рейналдо радушно приветствует нас, и уже через мгновение я танцую с ним, словно безумная, под «Quimbara».

Этот парень круто танцует и делает вид, что думает то же обо мне. Я в этом, конечно, не специалист, но, послушайте, я все-таки отлично двигаю телом!

Приходят Анита и Масимо. Последний, увидев нас, рассказывает нам о Соне и о том, как приятно он провел с ней время. Затем приглашает меня потанцевать, и я соглашаюсь. Все тело Масимо, так же как и Рейналдо, пронизано ритмом, который невозможно сдержать!

Мне жарко, и я выпиваю несколько мохито. Они вкуснейшие, балдею от них. Выкуриваю пару сигарет с Мартой и уже через несколько часов забываю о своем мотоцикле и перепалках с Эриком из-за работы. На моем лице снова сияет улыбка.

Уже за полночь неожиданно появляется красавчик Бьорн в сопровождении Фоски, этой жалкой пуделихи. Мы не ожидали здесь встретиться, и я наблюдаю, как Лайла сразу же идет танцевать с каким-то типом.

Увидев меня, такую буйную, Бьорн подходит ко мне, целует в обе щеки и спрашивает:

– Что ты здесь делаешь?

Я слегка перебрала мохито. Отвечаю:

– Танцую, пью и кричу: «Сахарок!»

Он разражается смехом. А пуделиха – нет.