Итак, эту малышку однозначно нельзя сделать ниильдой.

Ливарри – тоже нет. Если бы был хоть один шанс на миллион, что она способна зачать от Сингха, то амуэ выжгла бы чужого ребенка из ее нутра.

И в то же время слабое сияние ее щек подтверждало – амуэ признала в ней хозяйку. Амани.

Это невероятно.

Ги терялся в догадках. Он не мог припомнить ни одного подобного феномена за последнюю тысячу лет.

Что-то здесь было не так.

И он должен выяснить – что.

А для этого тоже нужно время.

– Хорошо, – произнес он, наконец. – Я позволю тебе встретиться с Сингхом.

Его голос прозвучал как выстрел, и Марина, вздрогнув, выронила дэк. Тот со стуком упал на стол.

– Когда? – она вскинула на амона настороженный взгляд.

– Через два дня.

– Почему не сейчас?

– Таково мое решение. И я не собираюсь его обсуждать.

Завтра они достигнут расчетной точки гиперпрыжка и вынырнут на окраине системы Амморана. Послезавтра будут уже на орбите Омикрона. А там он свяжется с лучшим специалистом по амуэ.

От его ледяного тона по коже девушки пополз озноб, но она не отвела взгляда от пугающей маски.

– Что я должна сделать, чтобы встретиться с ним сегодня?

Амон издал странный звук, похожий на воронье карканье.

– Ничего. Я уже принял решение. Но ты можешь потратить с пользой эти два дня. Например, запросить у «Эотанари» информацию по амуэ и амонах. Уверен, это поможет тебе подготовиться к будущей встрече и осознать всю важность того, о чем я здесь говорил.

– Это приказ?

– Убедительная просьба.

Марина сникла.

– Спасибо, я наелась, – пробормотала она, отодвигая почти полную тарелку. – Все было вкусно.

– К сожалению, не могу сказать того же и о себе, – проскрипел амон, поднимаясь.

В ответ на его безмолвный приказ дверь трапезной тихо отъехала, и в проеме возникла мужская фигура.

Темная маска амона повернулась к омрану.

– Проводи нашу гостью в ее каюту, – приказал Ги, не меняя интонации. Потом снова глянул на девушку. – Отдыхай. Мы еще встретимся.

Только в своей каюте, когда дверь закрылась, отрезая ее от конвоя и всего корабля, Марина смогла разжать кулаки и выпустить воздух сквозь сжатые зубы. Упав на кровать, она уставилась в потолок.

Два дня. Казалось бы, что может случиться за эти два дня?

Но сердце девушки колотилось, предчувствуя что-то дурное.

Не просто так этот самодовольный амон установил такой срок. Что ему помешало дать ей сегодня увидеться с Сингхом?

Но в то же время в его словах был резон. Она беспомощна, потому что не владеет никакой информацией. Все эти амоны, догмы, амуэ для нее пустой звук. Она собирается спасать Сингха, а сама даже толком не знает от чего именно. Может он и не нуждается в этом спасении? Может его отец прав? Они живут так тысячи лет, разве она вправе что-то менять в чужом укладе?

Да и нужно ли что-то менять?

Червячок сомнений вновь поднял голову.

Ги сказал, что отправит ее на Землю. Домой.

Она может вернуться назад, позабыв этот месяц как страшный сон.

Заманчивое предложение. Очень заманчивое…

Приподнявшись на локте, Марина глянула на себя в экто-экран. Серебристая гладь отразила бледное лицо с заострившимися чертами, тонкие, с волосок, переливающиеся линии на щеках…

Это была она и не она. Встреча с Сингхом запустила в ее организме неизвестный процесс, который теперь медленно, незаметно, но все же изменял ее. И она это чувствовала.

Подняв руку, она потерла пальцем сияющую нить. Но та, хоть и выглядела выпуклой, на самом деле была углублением в коже, словно русло реки, несущей серебристые воды. И сейчас, после встречи с амоном, этих линий стало гораздо больше, чем было с утра.

Вывод пришел сам собой.

Марина хотела бы не думать об этом, но правда умеет быть навязчивой и от нее никуда не деться.

Ги обманул. Никто не вернет ее на Землю. Не в таком виде. Амоны умеют хранить свои тайны.

Она ждала, что глаза повлажнеют от слез, а сердце заноет в тоске. Но, к ее удивлению, глаза остались сухими, да и чувство, шевельнувшееся внутри, мало напоминало тоску. Скорей уж тайную радость.

Перспектива никогда не вернуться домой почему-то совсем не пугала.

Гораздо больше пугала мысль никогда не увидеть Сингха.

А еще ребенок…

Марина сознательно запрещала себе думать о нем, но рука сама собой потянулась вниз и легла на живот. Срок еще слишком маленький, по ее подсчетам шесть-семь недель, не больше. Но в любом случае уже поздно что-либо менять.

Она вспомнила тот день, когда Сингх сохранил ей беременность. Он знал, что она носит чужого ребенка, и у него был шанс избавиться от него.

Не избавился. И ей не дал смалодушничать.

Утешил, поделился силами, дал стимул жить дальше, строить будущее на обломках прошлой жизни.

Как бы там ни было, она должна встретиться с ним и выяснить раз и навсегда: кто она для него. Просто удачная сделка, товар или, может быть, нечто большее?

Ей хотелось бы стать для него чем-то большим. Занять в его сердце особое место. Как он занял особое место в ее. Вот так незаметно пробрался ей в душу, врос в нервы и вены. Пустил корни, что опутали ее изнутри и снаружи серебристыми нитями. Как она не трепыхалась в этой паутине, пытаясь вырваться из нее, только увязла по самое горло. А самое странное то, что больше не хочется вырываться из этого плена.

Но будет ли он помнить девушку с Земли после стабилизации? Или все его чувства к ней и даже сама память об их встрече будут стерты из его сознания?

Она должна выяснить это. И у нее есть два дня.

– Что ж, Ги Диз Раенг, ты сам дал мне фору, – процедила она, поднимаясь с кровати и придвигая к себе экто-экран. – «Эотанари»! Выведи на монитор все, что есть по амонам.

***

– Значит «Ратамансу» все же попался… – Ги Диз Раенг сложил пальцы домиком и откинулся в кресле. – Хорошо, Эрон, можешь идти. Я сам этим займусь.

И не только этим.

Сегодня утром они выпрыгнули из гиперпространства на окраине Тариана. Но тут же были окружены имперской эскадрой, что отконвоировала их за границу системы. Капитан эскадры передал личное сообщение от канцлера Лест Маррока. Тот запретил приближаться, пока Сингх нестабилен. Иначе «Эотанари» будет ждать стабилизационный контроль. А эти парни не умеют шутить.

И если Омикрон не хочет лишиться единственного наследника, Ги должен пойти на крайние меры прямо сейчас.