— и по рации цепочкой пошел приказ об освобождении Чернова.

Я больше не могла сдерживаться. Развернулась к Дену и зарыдала, выплакивая все горе и страх. Прощаясь с Димом, которого уже не вернуть, радуясь обретению матери, переживая за жизнь Руслана.

Через пять минут я была почти в норме, когда появился Рус с заломленными за спину руками в сопровождении двух боевиков. Процессия остановилась возле Кострова. Тот медлил, взвешивая решение.

Я опять заволновалась. Выстрел может прозвучать в любой момент, и неизвестно, кому будет предназначена пуля.

Напряжение ситуации чувствовала не только я. Мать тоже застыла, стараясь не смотреть на Руслана, но при этом не опуская взгляда с Владимира.

— Я его заберу, — твердо произнесла она, — но оставляю за собой право видеться с дочерью…

— Только после свадьбы, — отрезал Владимир.

Мама повернулась ко мне. Я кивнула. Пусть забирает Руслана, со мной все будет хорошо. Я с детства живу в этом доме, знаю эту семью, со мной точно ничего не случится. А вот Рус в опасности, его надо вытаскивать.

— Тогда я хочу услышать ее ответ и встретиться с тобой до свадьбы.

— Это можно. Мия, подтверди, что ты выйдешь замуж за Дениса, — не поворачиваясь ко мне, распорядился Костров.

— Нет! — остановила его мать. — Мне нужен другой ответ. Мия, ты хочешь выйти замуж за Дениса?

Зря она. Лучше бы не спрашивала.

У меня задрожали губы, слезы снова подступали к глазам. Я бы хотела выйти замуж за Дима, но его больше нет. А с Деном мне сложно. Было сложно и будет сложно.

Я не сдержалась и зарыдала, утаскиваемая Деном к дому. Пыталась дернуться, но куда я против Дена? Услышала только слова мамы:

— Мы должны поговорить. Завтра.

— Завтра приезжай, но без армии. Поговорим. Заключим соглашение. А теперь забирайте его и уезжайте. Встречу его еще раз — убью. Ты уже отдала свой долг гаденышу.

Мать уехала и увезла с собой Руслана. Костров впал в дурное настроение, раздавал приказы направо и налево, орал за нерасторопность, но под всем этим сквозил страх за положение. Одно дело править, когда нет конкуренции, другое — когда появился претендент на полцарства.

Ден увел меня в спальню, помолчал, пока я сворачивалась на постели и рыдала, потом ушел, прикрыв за собой дверь.

С этого момента моя жизнь в очередной раз изменилась.

* * *

Я ждала встречи мамы с Костровым. Хотела узнать новости про Руса, но на мои эсэмэс и звонки не отвечали.

Утром я пристала к Дену:

— Ты должен узнать, когда будет их встреча.

Ден упрямо вертел головой:

— Отец не скажет… До похорон он не будет говорить с этой женщиной. А после они встретятся на нейтральной территории. Сюда ее не пропустят. Ты же знаешь правила.

Я до умопомрачения хотела знать, о чем они будут говорить, а главное, до чего договорятся. Но Ден был прав. Свидетелей у разговора не будет, это просто опасно.

Костров в доме почти не появлялся. В универ меня не пускали. Дозвониться я не могла ни до кого, даже до сокурсниц, чтобы попросить лекции. Интернет не работал.

— Отец поставил заглушки, — пояснил Ден.

— Зачем?

— Чтобы изолировать нас на некоторое время.

— Зачем?!

— Чтобы не развязалась война. Пока ты заложница. И я в каком-то смысле. Если убьют тебя или меня, все станет бессмысленным. Начнется война за место главаря обеих банд. Причем каждый захочет контролировать объединенную банду, как делал мой отец последние пятнадцать лет.

— Будет много убийств?

Ден молча кивнул.

Я встала из-за стола, за которым мы завтракали, когда разговаривали, подошла к Дену и обняла его.

— Но если мы поженимся, то нас все равно могут убить. Вдвоем.

Ден взял меня за запястье, погладил пальцем и вздохнул:

— Могут. И тогда снова начнется война.

— Она начнется по-любому?

— Нет, Мия. Если бы тот гаденыш не убил Дима, мы стали бы гарантом спокойствия на территории. У нас была бы ты и твой ребенок. Мы заменили бы друг друга и снова объединили банды. У сопротивления просто не осталось бы шансов.

— А теперь? Когда Дима не вернешь?

— Теперь мы будем всегда уязвимы и вынуждены отбивать претендентов на главенство банды.

— Моей?

Ден подтвердил. Развернулся, усадил меня на колени и поцеловал.

— Но я сильный, Мия. Отец воспитывал меня борцом. Я отстою наши интересы.

Я пригладила его вихры, разглядывая близкие, такие родные черты лица. За много лет я привыкла к мысли, что буду с ними всегда, всю свою жизнь. Сейчас меня выворачивало от потери Дима так же, как и его. Дим был и моим братом тоже.

Я радовалась, что не успела сообщить о своем решении выйти замуж за Дима, Ден бы мне не простил. А теперь я хотела, чтобы Ден сам отказался от меня. Но как?

— Ден… Я подумала… Тут получается так, что если мы с тобой встанем во главе каждый своей банды — будет спокойнее всем.

Ден возмутился:

— Что ты такое говоришь! Мы будем вместе. Скажи, ты выйдешь за меня? Я видел, что тебя больше тянет к Диму, но… Я постараюсь быть мягче. Правда постараюсь.

Я видела в его глазах тоску по брату, горе, которое он не мог осознать и пережить. И я не могла ему отказать.

— Да, я выйду за тебя, Денис.

Глава 14. Семья

Это было странное место для свидания. Костров исключил пустырь, где каждый мог оказаться на прицеле снайпера. Отказался от заброшенного завода, чтобы не подстроили ловушку. В результате выбор остановился на крае летного поля местного аэродрома.

О встрече сообщил Валерии за полчаса. Выслал координаты и предупредил о необходимости соблюдать безопасность.

Лера приехала совсем в другом настроении, не такая боевая, какой появилась в его доме. Напряженная, сосредоточенная, но спокойная.

Он хотел рассмотреть ее вблизи.

Он соскучился.

Это было совершенно невозможное свидание через года.

Владимир не хотел говорить о делах банды, о главенстве, о похоронах и свадьбе. Да он переживал, горевал, не находил себе места. Но именно сейчас ему хотелось отвлечься и расспросить о ее жизни. Почему она не пришла раньше, почему не дала о себе знать?

Черная машина заехала под эстакаду, оттуда вышли четверо сопровождающих. Костров тут же пометил каждого. Это те, кто уже оказывал недоверие его правлению, а