Несколько дней дельтанцы ели досыта. Кости и шкуры гориллоидов тоже пошли в дело: дельтанцы превратили их во множество полезных вещей, от кожаных ремней до костяных инструментов.

История о броске копья стала хитом. Дельтанцы не меньше людей обожали разыгрывать сцены по ролям, и каждый вариант этой истории находил зачарованных слушателей. Копьеметатель получил львиную долю убитого им гориллоида и, похоже, значительно улучшил свое положение в иерархии племени. Он выглядел уставшим, но очень довольным.

Архимеда тоже потрясла эта история. Каждый раз, когда он видел или слышал ее пересказ, он подбегал поближе, чтобы присоединиться к аудитории. Как и многие дельтанцы, он начал экспериментировать с этим технологическим новшеством. Дельтанцы уже понимали, что предметы можно бросать, но до сих пор метали только камни. Ситуация в лагере стала довольно опасной, и наконец старейшины решили применить власть, и после оживленной дискуссии, которая сопровождалась воплями и активной жестикуляцией, экспериментаторы отправились практиковаться за пределы лагеря.

К сожалению, первому копьеметателю повезло: даже самые прямые заостренные палки не летели прямо при каждом броске и очень редко во что-то втыкались. Некоторые дельтанцы уже отказались от этого метода, как от новомодного веяния.

Архимед тоже не добился особых успехов в метании копья, но он, в отличие от остальных, сел и стал разглядывать свою заостренную палку.

Этот взгляд был мне знаком. Такой был и у меня самого, когда я решал задачу.

Всего несколько часов ему понадобилось на то, чтобы найти кремень нужного размера и вставить его в расщепленную палку. Ее вес изменился не сильно, однако кремень сместил центр тяжести ближе к тому месту, где копьеметатель брался за древко. Большего и не требовалось. Когда Архимед метнул палку в следующий раз, она весьма удовлетворительным образом воткнулась в землю. Другие экспериментаторы следили за тем, как Архимед еще два раза повторил свой результат.

После третьего броска один из взрослых взял копье и внимательно его осмотрел. Это привело к еще одному бурному заседанию городского совета. Когда Архимеду вернули копье, произошла еще одна дискуссия. Затем Архимед направился к своему тайнику, а за ним последовала половина обитателей лагеря. Я ухмылялся, словно полоумный. Давай, парень!

Когда Архимед достал две оставшиеся жеоды, началась перепалка: кажется, соплеменники разозлились на него за то, что он утаил это богатство. Дельтанцы принялись толкать друг друга, и я приготовил беспилотник, чтобы в случае необходимости проломить кому-нибудь голову. Беспилотники-снаряды мы еще не развернули, но я был вполне готов пожертвовать одной из легких машин. Я был уверен, что даже одной хватит, чтобы всех успокоить.

К счастью, это не понадобилось. Дельтанцы, которым Архимед раздал хорошие заостренные палки – самые крупные его соплеменники, – приняли его сторону, а остальные, по вполне понятной причине, не хотели бросать им вызов.

Одним из «группы поддержки» был особо крупный дельтанец, которого я прозвал Арнольд. Когда Арнольд нависал над оппонентом и начинал орать, дебаты на этом обычно заканчивались.

Арнольд сделал жест и сказал фразу, в которой было слово «приведи» и имя, которым дельтанцы называли Моисея. Те, кто сбегал за Моисеем, похоже, поторапливали его чуть сильнее, чем ему хотелось бы. Я расслышал лишь часть слов, но почти уверен, что Моисей сравнил своих сопровождающих с какашками свиноидов. С вонючими какашками.

Насколько я мог понять, Архимед предложил сделать из своих кремней копья для всех в обмен на часть добычи. Моисей что-то сердито сказал, после чего в договор включили и его. Кажется, кто-то сказал что-то вроде «все равно это ненадолго». Моисея эти слова, похоже, задели, но в целом он казался удовлетворенным. Он и Архимед принялись обрабатывать камни, а половина обитателей лагеря за ними наблюдала.

Я откинулся на спинку кресла и принялся следить за тем, как дебаты снова превращаются в галдеж. Теперь у нас было сорок две группы, желающие поддерживать контакт с нами. Не всех их увлекла идея об эмиграции: некоторые стремились сохранить за собой свободу действий, а другие просто хотели быть в курсе дела.

Но у всех этих групп были две общие черты: они не доверяли друг другу, и они не доверяли нам.

В данный момент мы разбирались с беженцами на Шпицбергене. С формальной точки зрения они являлись частью СШЕ, но это не приносило нам никаких дивидендов, поскольку шпицбергенцы не признавали над собой власти полковника Баттеруорта.

Главной проблемой, которая стояла перед нами прямо сейчас, были семенохранилища. Слухи о хранилищах и об их содержимом быстро распространились – вероятно, благодаря самим шпицбергенцам. И теперь Вальтер решил разыграть свой козырь: он пригрозил, что никто не получит содержимое хранилищ, если шпицбергенцев не переместят на первое место в списке колонистов. Но оба корабля предназначались для группы Баттеруорта, и он наотрез отказывался пожертвовать целым кораблем или его частью. Дискуссия по этому вопросу шла по кругу: мы постоянно возвращались к одним и тем же аргументам и возражениям. Я всерьез задумался о том, чтобы посадить вместо себя Гуппи.

Несколько групп предложили отнять содержимое хранилищ силой или просто подождать, пока шпицбергенцы вымрут. Полковник Баттеруорт, похоже, одобрял подобные планы, но мне подобный курс действий совсем не нравился.

В конце концов я решил, что с меня хватит. Я подался вперед и громко сказал:

– Мистер Вальтер. – Все умолкли и посмотрели на меня. – Вы хотите улететь на первом корабле, но, по-моему, мы уже установили, что это ваше требование удовлетворено не будет. Вам кажется, что вы можете просто окопаться и ждать, и тогда рано или поздно мы капитулируем. Но есть и другой вариант: мы можем просто прийти и забрать все, что нам нужно.

Полковник удивленно взглянул на меня, но затем его лицо снова приобрело невозмутимое выражение. Он знал, что я блефую.

К сожалению, это знал и Вальтер.

– К сожалению, мистер Райкер, этому не бывать. Вы блефуете. Кроме того, вы ничего не добьетесь. Мы уже приняли необходимые меры, чтобы вам ничего не досталось. Вы назвали бы это «стратегией выжженной земли».

Я кивнул.

– И, возможно, ваши меры сработают, а может, нет. А может, мы найдем другое хранилище. Но мы точно знаем следующее: на первый корабль вы не сядете, а если будете упорствовать и заставите нас действовать, то не попадете ни на один из кораблей – ни на первый, ни на последний, ни на какой. Подумайте об этом, мистер Вальтер. На сегодня с меня хватит. – С этими словами я выключил свою камеру.

В течение следующих двух минут я получил десяток вызовов. К сожалению, Вальтера в числе абонентов не было. Я начал с вызова от Баттеруорта.

– Неплохое представление, Райкер. Но оно мало что вам даст, если вы не готовы подкрепить свои слова.