— Но ведь он не знает, куда она уехала, — сказал граф, как будто разговаривая сам с собой.

— Да, милорд. Сэр Гай спросил меня, знаю ли я, где была нанята карета. А Джеймс, не спросив у меня разрешения, сказал, что карету наняли в «Белом медведе». Я, милорд, строго отчитал его за это.

— В «Белом медведе?» — повторил граф, вскрывая письмо.

Ньюмен ушел. Граф смотрел на листок, словно не понимая, что там написано.

«Милорд!

После всех неприятностей, которые я доставила Вашему Сиятельству, думаю, будет лучше, если я уеду из Лондона и поселюсь в деревне. Там я буду в полной безопасности. Прошу вас не беспокоиться обо мне и не стараться найти меня. Как только соберусь с силами, надеюсь вернуться. Прошу вас простить меня за мой поступок.

С мольбой о прощении ваша послушная жена Карина.

P.S. Я только что прочитала в газете, что лорд Сибли умер. Думаю, что теперь вы сможете связать свою судьбу с женщиной, которую любите. Желаю вам счастья, милорд. Если я не вернусь через три месяца, объявите, что я умерла. Думаю, так будет лучше. Никто ничего не узнает. Я исчезну из вашей жизни».

Граф прочитал письмо один раз, потом другой и, казалось, никак не мог вникнуть в смысл. Быстро вышел из библиотеки, взял у лакея шляпу и перчатки, ни слова не сказав Ньюмену, выбежал из дома и сел в фаэтон.

Он приехал в «Белый медведь» и спросил старшего конюха. Когда тот пришел, граф потребовал сказать, куда направилась почтовая карета, в которой три четверти часа назад уехала графиня Дроксфорд.

— Странно! — воскликнул главный конюх. — Вы второй человек, милорд, который спрашивает меня об этом. Леди просила отвезти ее в местечко Северн.

Дав конюху полгинеи, граф помчался по Пикадилли с такой скоростью, что лакей с удивлением взглянул на него. Он помнил, как граф всегда говорил, что, если на дороге большое движение, нельзя гнать лошадей.

Выехав за город, граф погнал еще быстрее. Он понимал, что и Гай Меррик торопится на своих гнедых и обогнать их можно только благодаря тому, что ему лучше известна дорога на деревушку Северн, находившуюся неподалеку от Дроксфорда.

Граф правил отлично. Казалось, он делал это автоматически. Лицо его не выдавало никаких чувств. Перед собой он видел только бледное, испуганное лицо с зелеными глазами, потемневшими от ужаса.

Через два часа граф подъезжал к Северну, но фаэтона сэра Гая нигде не было видно. Показалась почтовая карета.

Он быстро развернул фаэтон и преградил карете дорогу. Та чуть было не врезалась. Лошади остановились метрах в пяти от фаэтона.

— Какого черта вы тут развлекаетесь? — рассердился кучер.

— Я хочу знать, куда вы отвезли леди, — ответил граф. — Я смог бы узнать это и без вашей помощи, но, если вы мне ответите, сэкономите мне время.

С этими словами он вытащил из кармана жилетки соверен. Кучер посмотрел на монету жадными глазами:

— Коттедж «Лаванда», сэр. Это в самом конце деревни, направо, а потом прямо. Он на самом краю леса.

Соверен перешел из рук в руки, и граф помчался дальше.

Он понял, что сэр Гай его обогнал и что Карина приехала сюда наверняка на полчаса раньше их обоих.

Граф легко нашел коттедж и, подъехав, увидел у обочины фаэтон сэра Гая. Знаменитые гнедые тяжело поводили боками. Вероятно, он на несколько минут опередил графа. Самого сэра Гая не было видно — в фаэтоне сидел лакей.

Граф соскочил с коляски и поспешил к белой калитке. Открыв ее, прошел по дорожке, вдоль которой росли незабудки, и подошел к двери маленького домика, крытого соломой.

Постучал. Дверь открыла старушка. Седые волосы стянуты на затылке в узел. Одета в опрятное платье серого цвета и белый передник. Настоящая няня, подумал граф, должно быть, воспитывала Карину.

— Я хотел бы поговорить с Ее Сиятельством, — тихо сказал он.

— Мисс Карина… Ее Сиятельство ушла в лес, — ответила та. — Сюда уже приезжал один джентльмен и спрашивал ее. — На морщинистом лице обозначилась тревога.

— Я граф Дроксфорд. Если Ее Сиятельство пошла в лес, я ее найду.

— Идите по дорожке, что в глубине сада, милорд, — ответила няня. Граф повернулся, чтобы идти, а она добавила: — Прошу вас, не будьте с ней слишком строги, милорд. Как только моя девочка приехала, я сразу поняла, что она несчастна. Ничего мне не сказала, но я жизнь прожила и все вижу.

— Обещаю, все будет в порядке, — ответил граф.

Старая женщина вздохнула, а граф зашагал в сторону леса.

Он бесшумно шел по песчаной тропинке и смотрел по сторонам. Карины нигде не было видно. Тропинка, петляя, уводила его все дальше в лес. Наконец граф услышал голоса и замедлил шаг. Впереди виднелся просвет, и граф понял, что дошел до опушки леса. И вдруг прямо перед собой он увидел Карину. Рядом с ней стоял сэр Гай. Граф спрятался за ствол огромной ели.

Карина в белом муслиновом платье сидела на поваленном дереве. Сэр Гай стоял к графу спиной и не мог его видеть.

Граф отчетливо слышал каждое слово, произнесенное Кариной и сэром Гаем. Золотистые волосы жены, вырисовывающиеся на фоне синего неба, показались ему необычайно красивыми.

— Вы не можете ехать одна, — резко сказал сэр Гай.

— Я поеду не одна, — ответила Карина. — Возьму с собой свою старенькую няню.

— Откуда вам известно, что ваши ирландские родственники, которых вы никогда не видели, примут вас?

— Если не примут, куплю маленький коттедж в каком-нибудь тихом месте. Мы с няней будем экономно вести хозяйство, и нас не найдет там никто.

— Неужели вы думаете, что я позволю вам это сделать? — спросил сэр Гай. — Куда делся ваш здравый смысл, Карина? Если вы хотите спрятаться, тогда я буду вместе с вами. Вам лучше уехать со мной. Мы можем отправиться, куда вы захотите.

— Вы мне это уже предлагали, — ответила Карина.

— И вы мне отказали! Тогда я не возражал, думал, что вы счастливы с Элтоном. Но сейчас, когда вы убежали от него, вы устранили последнюю преграду, стоявшую между нами с тех самых пор, когда вы сказали, что не любите меня, и предложили довольствоваться вашим хорошим ко мне отношением.

— Мои чувства к вам не изменились, — ответила Карина. — Я уже говорила вам, Гай, я испытываю и всегда буду испытывать к вам чувство самой глубокой привязанности. Но я вас не люблю и жить с вами не буду.

— И вы думаете, что я отпущу вас одну в сопровождении старой няни в Ирландию? Дорогая моя, будьте благоразумны! Неужели вы не понимаете, что ваша красота обращает на себя внимание? Вам может грозить опасность. Вы не должны путешествовать в одиночестве.

— И тем не менее я собираюсь это сделать, — твердо сказала Карина.