Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Еще бы он не увеличивал, — буркнула я себе под нос.
Накрыла ладонями рану, снова проверив внутренности.
— Я ограничил воспаление, — сказала хирург. — Полагаю, жизнь капитана вне опасности.
Глава 27
Генри унесли, его сменил лорд Коннор. Устроился на стуле, и я занялась им, пока Краун зашивала боцману резаную рану на плече.
— Тараном по вам, что ли, прошлись, — пробурчала я, сращивая лорду Джеймсу сломанные ребра.
— Почти, — скривился он. — Прыгающий камень. Не удержал. — Он помолчал и добавил: — Генри был прав, ваши молитвы действительно склонили всевышнего на нашу сторону. Нам невероятно повезло победить.
— Не богохульствуйте, — улыбнулась я.
Сейчас, когда я точно знала, что Генри будет жить, улыбка не сходила с моего лица, несмотря на усталость.
Кажется, моего дара сегодня хватит не на всех раненых. Может, и не стоило тратить его на пушечные команды, но, с другой стороны, вдруг помощь тех, кто смог снова взяться за оружие, и оказалась той соломинкой, что склонила чашу весов в нашу сторону?
— Ни в коем разе. — Он тоже попытался улыбнуться, но снова скривился.
— Как случилось, что капитана ранили? — переменила я тему.
— Этот муд… ублюдок… простите, Роджерс…
— Адмирал Роджерс, — вскинулась Краун.
— Не при леди будь сказано, каким местом он выслужил себе адмиральское звание, — рыкнул лорд Джеймс. — Еще раз простите, леди Белла. Словом, он объявил, что они сдаются — признаюсь, победа далась нам не иначе, как чудом. Капитан из уважения к противнику — хотя видит бог, никакого уважения этот убл…
— Не стесняйтесь, лорд Коннор, — сказала я. — У меня два старших брата, и новых слов я от вас не узнаю.
— Это не повод, — покачал он головой. — Я слишком одичал в окружении матросов. Словом, Роджерс вынес обнаженный кортик, как полагалось, но вместо того, чтобы передать из рук в руки, перехватил его и пырнул капитана.
Я охнула.
— А капитан был слишком измотан боем, чтобы успеть отреагировать. Вы второй раз спасли ему жизнь, леди Белла.
— Не я. Господь, не допустивший тяжелого ранения, и господин Краун, зашивший рану.
— Благодарю и вас. — Лорд Джеймс кивнул, изобразив поклон в сторону хирурга.
— Не стоит, я поступил так не по доброй воле, — сухо проговорила она.
— Я привык судить людей не по намерениям, а по делам. — Лорд Джеймс поднялся, с видимым удовольствием повел плечами, снова получив возможность двигаться без боли.
— Где Роджерс? — спросила я.
Не знаю, хотела ли я его видеть. Странно, но сейчас я не чувствовала к нему ничего. Вообще ничего. Ни ненависти, ни злости. Нет, не так. То, как он поступил с Генри, заставляло трястись руки от бессильной ярости. Но за эту подлость ему отплатят мужчины. А то, как он обошелся со мной, будило в душе лишь брезгливость. Нет, я не забыла и не простила, просто думать о нем было противно, словно даже воспоминания могли замарать.
— Сидит в кандалах. Пришлось ради него выселить в кубрик боцмана. Я бы килевал мерзавца немедленно, но капитан велел пока его не трогать.
Меня передернуло от обыденной жестокости этих слов. С другой стороны, разве Джек не заслужил этого? Ведь именно его предательство едва не привело Генри на эшафот, и казнь была бы ничуть не менее жестокой, если бы не друзья, что помогли сбежать. Да и сегодня — он ведь намеренно пырнул не в сердце, а так, чтобы рана убивала долго и мучительно. Конечно, именно это и спасло Генри, но вопреки, а не благодаря действиям Джека.
— Вы что-то хотите сказать, леди Белла? — поинтересовался лорд Джеймс.
— Этот человек совершил много зла, но едва ли меня порадуют его мучения, — призналась я. — К счастью, не мне решать его судьбу.
Он хмыкнул и, к моему облегчению, сменил тему.
— Я могу как-то помочь вам?
— Велите принести нам пресной воды, инструментов не хватит на всех, придется мыть. И приставьте крепких парней носить тех, кто не сможет ходить сам.
— И приглядывать за господином Крауном, — добавил лорд Джеймс.
Я не стала спорить. По себе знала, что напуганный и отчаявшийся человек способен натворить немало глупостей, так что лучше пусть и вправду приглядывают.
Из операционной мы вышли поздним вечером, если не ночью. Дара не всех раненых не хватило, и многие снова потребуют заботы на следующий день, но по крайней мере мы помогли всем нуждающимся. Оставалось только обработать инструменты и вымыть полы — впрочем, последнее я, с согласия боцмана, поручила матросу — одному из немногих, что остались без ран, а к инструментам намеревалась вернуться чуть позже. Только отдохну немного и проведаю, как там Генри.
Свою каюту «в благодарность за помощь» я уступила пленнице. Лорд Джеймс хмыкнул, но я изобразила самый наивный взгляд, на который была способна, и спросила, где он сам намеревался поселить хирурга с «Разящего» — неужели заковать в кандалы рядом с Роджерсом? А мне будет вполне удобно ночевать в операционной, на кушетке за ширмой, как и поступал мой предшественник. Правду говоря, я так устала, что уснула бы и сидя.
По лицу лорда Джеймса было заметно — он уверен, что ночевать я буду в капитанской каюте. Но, даже «одичав», он все еще оставался джентльменом и потому не стал выказывать свои подозрения вслух. Я же совершенно не была в этом уверена. Да, всей душой я рвалась к Генри — узнать, как он, убедиться, что восстановление идет как должно — и не отходить от него до утра. Но я не собиралась спать с ним в одной кровати — ведь во сне я могла потревожить его раны. А еще следовало все же привести в порядок операционную и позаботиться о том, чтобы как следует восстановиться самой, ведь завтра мой дар снова потребуется раненым.
Только сперва я все же проведаю Генри.
Когда я зашла в каюту, он спал. Я прислушалась к ровному глубокому дыханию, облегченно улыбнулась. К этому времени действие опия должно было закончиться, но, судя по всему, боль не беспокоила раненого.
— Можете идти отдыхать, — прошептала я вестовому, сидевшему рядом с кроватью. — Капитану больше не
