Пересесть я не успел. В салон автобуса зашел водитель с сигаретой, свисавший из угла рта, и стал возмущаться: посадку еще не объявляли, в автобус никого не приглашали. Пришлось выйти. И тут же снова войти, поскольку по радио объявили отправление автобуса на Бергамак. Пассажиры, скрывающиеся от летнего зноя под козырьком автостанции, ринулись к дверям. Я занял место рядом с ребятами, чтобы побольше узнать об Окунёво в пути.

— Багаж оплачивали? — грозно рявкнула на меня кондуктор, проверяющая билеты.

— Он на колени рюкзак поставит, — вступились за меня ребята.

Кондуктор только махнула рукой. Со мной рядом села бодрого вида бабуля. Она поведала, что Окунёво — это просто раскрученное место. Местный краевед родом из Окунёво и пишет везде про свою родную деревню всякие небылицы. Их Лисино ничуть не хуже: есть и бор, и река. Ребята на соседнем сиденье скептически улыбались.

Я сошел на развилке. Прямо дорога шла на Бергамак, Окунёво — налево. «В четыре часа пойдет автобус, — крикнули напоследок ребята. — Дождись автобуса или проголосуй. На крайний случай — пешком 12 километров».

Автобус газанул, хрустнул шестернями и запылил дальше, миновав дорожный знак «Бергамак». Самая жара. Кузнечики заливались и прыгали в пожухлой придорожной траве. Разумно было добраться автостопом, чтобы не тащиться по жаре и не ждать автобус, теряя время. Хотелось на пляж, купаться. Я отошел от развилки и встал неподалеку от знака — так, чтобы водители, поворачивающие на Окунёво, меня видели. По моим расчетам, здесь автомобиль не успеет разогнаться перед выходом на прямую. Несколько машин проехало мимо. Пропылил ярко-желтый пазик с надписью «Дети» на борту. Водитель флегматично смотрел вперед и делал вид, что не замечает человека с вытянутой рукой на обочине. Автобус был полупустой. Из-за пыльных стекол на меня смотрели деревенские женщины.

От жары плавился асфальт. Воздух раскалился. Я решил, что не сдвинусь с места, пока не поймаю попутку. Через полчаса подъехал джип, который и взял меня до Окунёво. В нем ехали муж с женой — местные жители. Они возвращались домой и, когда мы въехали в саму деревню, показали направление на пляж. Я вышел у продуктового магазина, чтобы закупить провиант для двухдневной стоянки.

— Первый раз в Окунёво? — спросила продавщица.

— Да, впервые. Хочу посмотреть тут у вас все.

Ее губы тронула улыбка.

— Смотрите. Сами все увидите!

Когда выходил из магазина, мимо в клубах пыли плелся тот самый ярко-желтый пазик «Дети». Мы обогнали его по дороге, и теперь водитель автобуса с недоумением таращился на меня.

Я шел по Окунёво. Деревня как деревня. Может быть, чище, чем другие. Мусора нигде не видно, брошенных домов нет, алкаши по деревне не разгуливают. Вообще никто не разгуливает. Только сейчас я заметил, что на улице ни души. С того самого момента, как вышел из магазина, я не встретил ни одного человека, несмотря на погожий солнечный день. Пройдя деревню, вышел на дорогу, петляющую в бору меж сосен. Вскоре увидел забор, шлагбаум, вагончик и несколько беседок. Это была турбаза на крутом берегу реки Тары. Вода реки имела темно-коричневый оттенок, а ее поверхность казалась зеркалом — в ней отчетливо отражались деревья и кусты противоположного берега.

Хотелось непременно посетить Омкар[5]. Я решил наведаться туда на закате, а пока выбрал место стоянки на крутом берегу, на самом обрыве над рекой Тарой, и принялся устанавливать палатку. На соседней поляне уже стояла синяя палатка. Ее хозяйка подошла, когда я забивал колышки в твердый, пронизанный венами сосновых корней грунт.

— Добрый день! — дружелюбно начала она. — Вы палатку поставили на месте, где я обычно медитирую.

— Извините, я переставлю сейчас, — смутился я. — Не знал, что вы здесь медитируете. А место хорошее для палатки. И вид на речку.

— Ничего, ничего! — запротестовала она. — Оставайтесь. Я завтра уезжаю рано. А прямо под вашей палаткой поток энергетический проходит. Сны будут сниться — закачаешься.

Она загадочно подмигнула и скрылась в своей палатке. Я не придал этому особого значения. Уже смирился, что в этих местах много загадочного и странного для обычного человека. Поэтому решил к подобным вещам относиться философски и с пониманием. Я говорю «странного», потому что этого не встретишь на улицах городов. Например, проходя по Окунёво, можно запросто наткнуться на объявление: «Проводник в тонкие миры» — и номер телефона на отрывных бумажках. Обсуждение видений и существ, здесь обитающих, — обычный разговор местных жителей. А по числу чайных и этнолавок Окунёво, бесспорно, занимает первое место в Сибири.

Удивительно легко и быстро я разбил лагерь на поляне. Набрал в бочке турбазы воды, сготовил ужин. Среди сосен у воды дышалось легко. От избытка кислорода немного кружилась голова и клонило в сон.

Вечерело, и солнце стремительно скатывалось за макушки мачтовых сосен. Я собирался наведаться на Омкар перед сном. Захватив противомоскитную куртку, направился по грунтовке на запад. Сначала дорога шла по крутому утесу Тары, а затем круто ушла в лес. Среди деревьев росли крупные кусты папоротника и черники. Я разогрелся от быстрой ходьбы. Дорога вынырнула из леса и пересекла поле. Слепили оранжевые солнечные лучи заходящего солнца.

Тут я почувствовал неладное, какой-то звук. Что-то непрерывно гудело или звенело. И никак нельзя было понять, что это. Ответ не заставил себя долго ждать. Это были десятки, нет — сотни комаров. Они моментально облепили открытые участки тела. Множество жал впилось в меня. Противомоскитная куртка была с собой, но она мало помогала. Насекомые умудрялись пробираться внутрь куртки, прокусывали сетку, забирались под манжеты. Репеллент тоже не действовал, что было очень странно. От комаров не было спасения. Настоящее испытание!

Обмахиваясь веткой, я дошел до Омкара. На пригорке у поля затерялась среди берез старообрядческая часовенка. Спрятаться от комаров удалось только внутри нее. Я перевел дух. Тишина. Лучи закатного солнца пробрались сквозь щели меж досок и прочертили на стене оранжевые полосы. Если смотреть от часовни на запад, видно поле. Это и есть то самое «место силы». Местные жители не рекомендовали спускаться: мол, энергия там зашкаливает. Да и все равно ничего не видно: заходящее солнце слепит так, что различим только свет и проселочная дорога, уходящая в этот свет.

Обратно в лагерь я возвращался очень быстро, спасаясь от донимавших комаров. Сон пропал, и откуда-то появились силы. И это после выматывающей дороги из Омска! Захотелось пройтись по деревне, пообщаться с ее жителями. Стемнело, и на небе появилась полная луна. На всякий случай я взял с собой фонарь. Дойдя до первой же чайной, заглянул на огонек. В круглом деревянном здании, выстроенном наподобие юрты, в самом центре был сложен очаг с дымоходом, протыкающим крышу насквозь. За одним из столиков две девушки смотрели фильм на ноутбуке. За стойкой хозяйка кафе протирала чашки. Я заказал чайник иван-чая.