Мимо моделей кораблей, манекенов в исландских костюмах, бронзовых фигур и обширной выставки, посвященной извержению вулкана в 2010 году, она проводила нас в комнату с низким потолком, в которой находилась стеклянная витрина. В ней лежало несколько книг. Некоторые из них явно были старыми: они выглядели так, будто вот-вот развалятся.

– Особенную ценность представляют старые летописи. Их можно смотреть только в моем присутствии, – сказала женщина. – Всего несколько дней назад был украден один из наших самых ценных экспонатов.

– Я знаю. Мы с подругой как раз шли мимо, когда вы разговаривали с полицейским. Полиция что-нибудь выяснила? – спросила я.

Она печально покачала головой.

– Молот бесследно исчез. О чем конкретно вы пишете реферат? Мне нужна эта информация, чтобы подобрать подходящую книгу.

– О бузинном дереве, которое собираются срубить в Киркьювике, – сказала я. – Вы знаете, когда оно впервые было упомянуто в письменных источниках?

– Так, это должно быть в первом томе. Он датируется четырнадцатым веком, – женщина осторожно вынула из витрины одну из книг и сдвинула очки на нос. Она открыла его острыми пальцами и перевернула страницы. – Здесь что-то говорится о дереве, – она указала на место на пожелтевшей бумаге. Почерк автора был старомодным, витиеватым, и мне было трудно разобрать, что там написано.

– Раньше поляна была известным местом. Народные собрания и судебные заседания проводились рядом с деревом.

Должно быть, это было другое дерево. Даже если Мария утверждала, что бузине уже несколько сотен лет – все равно это невозможно. Дерево не могло расти столько времени. Но я бы никогда не осмелилась сообщить об этом женщине. Обладая харизмой строгого учителя, она перелистывала тома, иногда указывая на отрывки текста, где упоминалось дерево. При нем устраивались свадьбы, заключались союзы, и несколько десятилетий оно даже служило виселицей. Я почувствовала, как Арон нетерпеливо проверяет свой мобильный.

Со временем дерево в летописях упоминалось все реже и реже. Последняя запись в новой книге с желтой обложкой была о собрании совета, на котором было решено срубить бузину.

– Какой позор. Бузина так много пережила, – фиолетово-голубые глаза женщины смотрели на Арона поверх очков. – А теперь его хотят вырубить, потому что твой дядя собрался построить там отель, который вовсе никому не нужен.

– Ну, родственников не выбирают, – сказал Арон, но он избегал ее взгляда, и я могла сказать точно, что его задел этот упрек.

– Да, в этом ты прав. Моя сестра хочет устроиться туда горничной, – женщина стала немного мягче. – Есть ли среди записей что-нибудь, что вы могли бы использовать?

Арон покачал головой.

– Нет, реферат должен касаться легенд и мифов, в которых речь идет о дереве.

– Тогда вам нужно идти в библиотеку.

– Мы там уже были, – разочарованно ответила я.

По пути к выходу, заглянув в соседнюю комнату, я заметила пустую витрину. На ее верхней части было идеально круглое отверстие с острой кромкой.

– Молот Тора был здесь? – спросила я работницу музея.

Она кивнула.

– Витрина довольно маленькая. Я думала, что молот намного больше.

– Его древко очень короткое, потому что кузнец-гном в то время пытался отмахнуться от мухи и в мгновение выпустил древко из рук, – вздохнула она. Женщина все еще переживала утрату.

Когда мы с Ароном почти подошли к выходу, он показал мне на рисунок в рамке, который висел справа над дверью старой церкви. На нем было изображено дерево.

– Выглядит точь-в-точь как наша бузина.

И в самом деле! Поскольку ствол дерева еще не был таким слабым, а гордо тянулся к небу, а ветви были покрыты листвой, я сначала узнала бузину только по надписи, сложенной каллиграфическими буквами под рисунком. Но мне сразу бросился в глаза выступ в стволе, внутри которого был камень из лавы. Он был в форме сердца и висел на цепочке. У меня перехватило дыхание! Почему Гюнтер не упомянул об этом? Тогда бы у нас было больше времени!

– Что такое? – спросил Арон.

Я недоверчиво подошла к рисунку. Он был немного блеклым, но сомнений не было. Это сердце было не чем иным, как… маминым кулоном!

– Сердце! Драгоценный камень, который всегда носит моя мама. Может, он и есть сердце! – взволнованно воскликнула я.

– Ты уверена?

– Нет. Но в этом что-то есть. Смотри, в наш дом вломились, а нас с мамой пытались ограбить. Тот парень схватил ее за кулон.

– Почему из всех людей на планете именно у твоей матери должно быть сердце бузинного дерева? – что-то в его тоне меня раздражало. Его изумление прозвучало фальшиво, на мгновение я задумалась, видел ли он этот рисунок раньше и не догадался ли о связи кулона с сердцем? Но это полная чушь! Если бы это действительно было так, он мог бы просто поговорить со мной об этом.

– Она уже была в Исландии восемнадцать лет назад, – объяснила я Арону. – Со своим классом. Может, она где-то его нашла. Мы должны спросить ее об этом, – я сфотографировала рисунок, и мы вышли из музея. Затем я позвонила маме по дороге назад.

– Ты все еще дома? – спросила я, как только она взяла трубку.

– Да, но уже собираюсь уходить. У меня встреча с мэром.

– Твой босс тоже там будет? – мне нужно забрать кулон, прежде чем он узнает, что у его архитектора на шее то, что может серьезно разрушить его планы.

– Нет, его тоже пригласили, но он отказался, потому что плохо себя чувствует.

Догадываюсь почему. Я пришла в восторг от мысли, что лицо Элрика Карлссона теперь покрыто воспаленными красными гнойниками, а может быть, он даже лежал в постели с лихорадкой. В основном потому, что это могло помочь сорвать его планы. Но сейчас не время праздновать.

– Подожди меня! – сказала я маме. – Мне нужно срочно с тобой поговорить. Я буду через десять минут.

Я села в машину, и Арон помчался так быстро, будто за нами гналась целая армия воинственных орков. Кусты, коттеджи и деревья мелькали в окне как кадры кинопленки, но на этот раз я была благодарна ему за такую скорость. Как только мы приехали, я распахнула дверцу машины.

– Оставайся здесь. Лучше, если я поговорю с мамой наедине.

Он согласился, хотя явно не хотел оставаться в машине.

– Хорошо. Но не позволь ей обмануть себя! – он положил руку мне на плечо. – Она должна отдать тебе кулон. И как только это произойдет, скорее неси его сюда. Я жду тебя здесь. Если кулон на самом деле сердце Иггдрасиля, он ни в коем случае не должен попасть в чужие руки. На карту поставлено слишком многое.