– Мэри упоминала об этом.

Кейд приподнялся на локте, упираясь в подушку:

– Не могу ответить. Меня не было здесь, когда они совершили печально известное путешествие во Францию.

– Во Францию?

– Рейф и Дафна выполняли задание вместе. По просьбе Грима.

– Правда? – ахнула Даньелл, часто моргая. – Ты должен мне все рассказать.

Кейд стал целовать ее шею.

– Уверен, что когда-нибудь они расскажут тебе все подробности. Это было головокружительно и романтично. Они полюбили друг друга во Франции. Только свет не знал, что они вместе. Эта часть остается в секрете. Даже если они уже были женаты, ну… неудивительно, что Мэри знает об этом больше, чем я о собственном брате.

Даньелл отвела глаза, на которых снова выступили слезы. Дафна и Рейф никогда не расскажут ей эту историю… Она больше не увидится с ними. А если и увидится, они еще больше разозлятся на нее из-за ее двуличия.

– И правда, звучит весьма романтично, – пробормотала она.

Возможно, почувствовав ее грусть, он сменил тему.

– Так ты гоняешься за Батистом, чтобы получить деньги и отвезти мать к морю?

Она медленно покачала головой, проводя пальцем по мягкой простыне:

– Все куда сложнее. У меня собственные счеты с Лафайетом Батистом.

– У тебя?

Кейд пристально посмотрел ей в лицо:

– У меня тоже.

Даньелл честно пыталась разорвать связь с Кейдом. Напомнила ему, что они, возможно, станут работать вместе. Перечислила строгие правила Гримальди, касающиеся отношений между агентами. Даже пробовала объяснять, что леди Дафна ни за что такого не одобрит.

Ничего не помогало. Кейд просто притягивал ее к себе и целовал в шею, а после этого было совсем легко оказаться с ним в постели совсем голой. Иногда Кейд поднимался наверх, чтобы выполнить обязанности капитана, но когда возвращался, все повторялось сначала. Он вынуждал ее раз за разом выкрикивать его имя и при этом зажимал ей рот.

Все это плохо кончится. Ее сердце будет разбито, когда он оставит ее навсегда. Но пока она была в его объятиях, в его постели, чувствовала себя так, словно ей открылись небеса. И не могла заставить себя остановиться. Хуже того, не хотела.

Прошло три дня. Они опять лежали в постели. Кейд прижал ее к себе после того, как оба, утомленные любовью, едва успели отдышаться. Даньелл была вне себя от счастья, хотя почти не могла двигаться от усталости. Обмякшее тело стало особенно чувствительным. Его словно покалывали десятки маленьких иголочек. Гладя ее руку, Кейд сказал:

– Маккаминз доложил, что сегодня вечером мы придем в порт.

Даньелл подскочила и натянула простыню до подбородка:

– Так скоро?

– Да.

Она повернула голову, и на плечо упал локон темных волос.

– Вот он…

– Что?

– Конец нашего романа.

– Откуда ты знаешь?

Он попытался притянуть ее к себе и поцеловать в шею, но она отстранилась.

– Нам нельзя привязываться друг к другу.

– Я уже привязался к тебе.

Кейд потянулся к ней.

Дрожь восторга прошла по ее спине. Но ведь подобные вещи говорят все повесы. Возможно, перед тем, как уйти навсегда.

– Я знаю, как все это бывает, – сообщила Даньелл.

– Как это бывает? – удивился он. – О чем ты?

– О любовных романах. Тебе следует помнить, что я… э… не была девственницей.

– Я тоже не был девственником. Какое отношение это имеет к нам?

– Не хочу, чтобы ты чувствовал себя виноватым, когда… когда все это закончится.

Она откашлялась.

– И не хочу чувствовать виноватой себя.

– При чем тут чувство вины?

Он снова прижал ее к себе, его рука оказалось между ее ног, потянулась к наиболее чувствительному местечку. Он точно знал, как она среагирует.

Но Даньелл снова отодвинулась:

– Гримальди объяснит суть своих планов, и ты либо согласишься выполнять их, либо нет, но так или иначе, после того, как все это закончится, ты пойдешь своим путем, а я пойду своим, и…

– Нам обязательно обсуждать это прямо сейчас? Нам осталось всего несколько часов. Не лучше ли… Позабавиться в постели? Думаю, будет лучше, если мы оборвем все прямо сейчас.

– Мы любили друг друга всего полчаса назад.

– Да. И это было восхитительно.

– Восхитительно? Я едва не удушил тебя подушкой, пытаясь заглушить твой голос, когда ты выкрикивала мое имя. И это было дважды. И моя спина исцарапана так, будто я боролся с тигрицей…

Никогда еще Даньелл так не радовалась тому, что не имеет привычки краснеть.

– Как я сказала, это было восхитительно. Но думаю, пора вспомнить о здравом смысле.

– Здравый смысл? – застонал Кейд. – Это говорит Гримальди. Не ты.

– Все было довольно забавно, как говорят англичане. – Она соскользнула с кровати и принялась собирать одежду. – Но больше ничего не будет.

Кейд схватил часы со столика у кровати и швырнул их в дальнюю переборку. На пол посыпались осколки.

В ту ночь «Элинор» прокралась в испанский порт Сан-Себастьян и бросила якорь на другом конце широкой гавани, специально, чтобы быть подальше от «Французской тайны», которая прибыла на два часа раньше.

Если верить словам Шона, французское судно должно было пробыть здесь две ночи. А пока что Даньелл и Кейд ждали появления Гримальди на неизвестном судне, которое следовало за «Элинор».

Кейд был в дурном настроении с тех пор, как Даньелл решительно объявила, что между ними все кончено. Почему она просто не может наслаждаться моментом и тем, что между ними происходило?

Когда на судне появится Грим, Кейд уже не желал ни видеть его, ни слышать.

– Пойду выпью с Дэнни и Шоном, – объявил он после завершения всех дел.

– В городе? – небрежно спросила Даньелл. Она снова подобрала волосы под дурацкое кепи и вела себя так, словно они не провели последние три ночи и большую часть дней в постели, обнаженные и в объятиях друг друга. – Желаю хорошенько повеселиться.

Она отвернулась и снова углубилась в книгу. Вулси? Она предпочла ему книгу о чертовом Вулси? Он готов поклясться, что куда лучше проведет время с Дэнни и Шоном. Они любят посещать кабаки и бордели в каждом порту. Сегодня он присоединится к ним.

Четыре часа спустя Кейд обнаружил себя прислоненным к каменной стене у двери испанского борделя. Дэнни вышел с грудастой шлюхой и сейчас ласкал ее в переулке. Шон так напился, что не мог стоять на ногах. Он сполз по стене и сейчас сидел рядом с Кейдом.