не обколотый, так зачем дурью маешься? Слезай; извинись за шишки у этой… *кхм*… милой женщины, и может ничего тебе не будет.

— Вы не понимаете! Дайте посидеть до вечера, и я уйду.

— Похоже, реально наркоман. Может даже с оружием — обратился участковый к толпе соседей — Вызываю наряд. Пусть разберутся с ним.

Наряд полиции не приехал ни через час, ни через два. Из-за этого жители подъезда, не смотря на предупреждения участкового, попытались пробраться к Антону своими силами, но все было без толку. Участковый пытался убедить Антона слезть и разойтись без конфликтов, но сначала он получал отказы, а потом ответы перестали поступать вообще.

Освободившийся вечером патруль неохотно подъехал к дому, в котором засел Антон. Увидев их машину из окна, он сильно испугался. Испуг породил в нем неприятное чувство того, что он может сорваться в любой момент, не оставив в этом доме ни единого живого человека, поэтому нужно было бежать как можно скорее, но солнце еще только едва садилось.

По подъезду раскатились звуки тяжелых ботинок и вскоре среди голосов заметно поредевшей толпы обывателей проклюнулись еще два.

— Показывайте наркомана вашего. Сейчас оформим голубчика. — начал самый твердый из них

— Там, наверху — на чердаке. Закрылся и не слазит. — обрисовал участковый

— Так обошли бы с другого подъезда. Не додумались? Хотя что это я — какой спрос с участкового. Пошли, Игорешь.

Дружно рассмеявшись полицейские вышли из подъезда оставив Антону фору в пару минут. Теперь ему было действительно не до смеха. Справиться с ними не составило бы особого труда, но идти наперекор всему человеческому после столь длительных рассуждений о важности сохранения человеческого обличия Антон не желал.

Оббитые сталью ботинки зашагали по крыше прямо над головой Антона и не оставляли ему времени на раздумья. Окинув беглым взглядом мешки и труп альг'гаил, Антону удалось родить лишь одну здравую идею — самому притвориться мертвым.

Две гигантские фигуры полицейских спустились на чердак и будучи привыкшими к солнечному свету они не сразу разглядели развернувшуюся картину.

— Гарью пахнет. — заметил один из них

— Точно. Включи-ка фонарик.

Как только фонарь был включен в освещенную область попали два трупа, лицо, одного из которых, было обожжено до неузнаваемости. Полицейские были достаточно опытны, чтобы испуг не затронул ни одного из них.

— Ну, все ясно. Три наркомана подрались из-за дозы… или бэдтрип… Где же в таком случае третий? Игорь, зафиксируй пожалуйста, а я пока похожу тут.

Игорь подошел к бездвижно лежащим телам чтобы сфотографировать их, но, когда очередь дошла до паука-акробата смысл продолжать отпал — его невозможно было опознать. Сделав фотографии, он собирался вернуться к напарнику, но в конус фонаря совершенно случайно попала неопознанная конструкция из мусора с мешками внутри.

— Коля, смотри! — обратился Игорь — Может он там живет? Давай проверим.

Полицейские подошли к палатке из мусора и не обнаружили того, кого хотели, но их внимание привлекли серые матерчатые мешки. Когда Полицейские их открыли из мешков повалились головы и иные части тела, и они, как и Антон увидевший их в первый раз, попятились и повалились на пол.

— А-а, господи! — испуганно прокричал Игорь — Убери их от меня!

Глаза напарника Игоря в миг остеклели, а лицо застыло с одним тупым выражением. Он долго собирался с мыслями перед тем как сказать:

— Кажется, мы раскрыли висяк. И не один… Уф. Игорь, вызови пожалуйста подкрепление. Может он не ушел далеко.

— Ладно.

Попросив подкрепление приехать так быстро, как только это возможно. Полицейские продолжили осмотр. На глаза им попалось кресло, около которого лежала детская голова. Тот, кого называли Колей неосторожно подошел к креслу и поднял высушенную голову с пола.

— Смотри. — начал Коля — Разве не эта девчонка пропала прошлой зимой?

— Да, точно. Это она. Еще фотороботы ее по всему району расклеены были.

— Так она жила в этом доме. И тот, кто ее убил, скорее всего тоже.

— Как же ее звали то? Лиза Лапенко… Лапникова… Ла…Ла…Лапоть. Как-то так.

— Давай не будем об именах говорить. Даже мне не по себе немного. Сколько же тут жизней осталось… Бедняги — Коля указал на Антона и неназвавшегося — По виду только вчера умерли. Надеюсь их личность…

— Ты это видел?! — спросил Игорь, испугавшись едва ли не до потери сознания

— Что видел?

— Он дернулся! Я тебе клянусь! Труп шевельнулся! — Игорь светил на Антона и конус его фонаря носился из стороны в сторону

— Послушай. Ты устал. Я тоже. Давай ты выходной возьмешь завтра, а я пока с Васей встану.

— Да нет же, он шевелился!

Антон действительно шевельнулся. Он поднял голову, чтобы следить за убывающим закатом и сильно запаниковал, когда Игорь заметил это, отчего его внутренний зверь начал пробуждаться. Сдерживаясь из последних сил, он ждал, когда солнце освободит путь на крышу. И только оно позволило тени коснуться выхода, он вскочил, и растолкнув медленно приближающихся кнему испуганных полицейских, вырвался на крышу.

— Стреляй в него! Стреляй! — приказал Коля, после чего сам открыл огонь

Из-за того, что их руки дрожали в испуге, ни один выстрел не настиг убегающего Антона. Немедля полицейские ринулись вдогонку нагонять его по крыше дома. Под свист пуль они загнали Антона на самый ее конец и были уверены, что у него нет иного выхода, кроме как сдаться, но инстинкт заслонил Антону глаза и он не задумываясь спрыгнул вниз.

Удивленные полицейские подошли к краю крыши. Посмотрев на Антона, лежащего на земле плашмя Коля обратился к Игорю:

— Отменяй подкрепление. Давай скорую.

Они неспешно спустились, думая, что пережить такое без серьезных последствий невозможно, но, когда пришли на место падения, с удивлением обнаружили, что там никого нет.

Тем временем несколько мучительно долгих секунд потребовалось Антону, чтобы преодолеть чудовищную боль и найти в себе силы подняться. Сделав это он не отряхиваясь поковылял к себе домой на Завалишина.

Измотанный он вошел в убежище и потирая виски сел на одну из кроватей

— Неважно выглядишь. — заметил Валя как всегда