— Может… продолжим?

Он распахнул глаза, и в его взгляде отразилась боль, словно он очень хочет, но не может. Я вспомнила, что видела его много раз раньше, только трактовала по-иному.

— Котёнок, — простонал он, — я безумно хочу продолжить, но только тебе это не доставит никакого удовольствия. Придётся повременить…

— Вань, я не первая и не последняя женщина, которая теряет девственность, так что…

Но он меня перебил:

— Малышка, твоё удовольствие в приоритете, и я боюсь тебе навредить.

— Если продолжишь в таком духе, то реально придётся ходить по дому и оглядываться. Хватит меня излишне оберегать! Мне ты больше нравился наглым…

У него удивлённо изогнулась бровь, а в глазах зажёгся лукавый огонёк:

— Да ладно?! — улыбаясь, протянул он.

— Именно. Так что завязывай с никому не нужным благородством…

Он наклонился и, так коварно посмотрев на меня, выдохнул в губы:

— Сама напросилась…

Вот тут я поняла, что он явно слукавил, что плохой психолог. Как же он красиво всё переверну с ног на голову, и уже не Иван соблазнитель, а я требую от него интима.

— Жулик.

— Раскусила! — хохотнула он и тут же нахмурился, когда я прикоснулась к его груди руками. — Котёнок… — перехватывает их и, отводя от себя, сжимая одной рукой, располагает над моей головой. — Я не шутил, когда говорил, что могу сорваться. Вот когда привыкнешь ко мне, можешь исследовать моё тело как душе угодно. Но не сейчас — опасно. Я чертовски долго ждал этого момента, и секса у меня до хрена сколько лет не было…

— Сколько?

Спросила и тут же отругала себя. Вот зачем мне это знать? Расстроюсь же.

— Давай поступим так: я сейчас скажу, и мы больше эту тему не поднимаем. Тем более у нас с тобой больше чем секс, не стоит сравнивать с грязными телодвижениями.

— Договорились.

— Ты была свидетелем последнего раза, тогда я и понял, что тебя другой не вытравить.

— Вань, вот зачем ты меня обманываешь?

— Мне нет смысла врать. Потом у меня появились дела поважнее, не до секса было, да и не хотелось с кем попало — словно бабка отшептала. А если уж сильно припекало, приходилось передёргивать затвор, представляя тебя. Я ведь тогда не шутил, когда говорил, что в каких только позах тебя не имел…

— Почему же ты раньше не пришёл?

— Я не мог, котёнок. Когда ты будешь готова, я всё расскажу. Просто поверь: я всё делал от меня зависящее, чтобы мы были вместе. Вопрос улажен?

Я кивнула, глотая предательский ком в горле. Вот сейчас я верила ему, а внутренний голос подсказывал, что у Ивана были серьёзные проблемы, раз даже говорит пока о них боится. Господи, да что же с ним произошло? Клянусь, я всё сделаю, чтобы он наконец стал счастливым.

— Я люблю тебя… — произнесла искренне.

— И я люблю тебя, моя путеводная звезда… — нежно коснулся моих губ, продолжая удерживать руки.

Господи, я столько лет мечтала, столько раз представляла, каково это — ощущать Ивана в себе… И вот настал этот сладостный ми! Это невероятно, больше, чем хорошо… Я счастлива!

— Даже не верится, что это не сон… — голос сбился, Иван прикоснулся тёплыми губами к основанию шеи и, отстранившись, посмотрел горящим взглядом в мои глаза.

— Как ты думаешь, реальность превзойдёт наши мечты? — от звука его голоса с интимными нотками горячая волна прокатилась по телу, заставив стенки влагалища сжаться. — О… что-то мне подсказывает, что так оно и будет. — Он медленно отстранился, а я прикрыла глаза, пытаясь, насладиться каждым мгновеньем близости с ним. Даже небольшой дискомфорт мне нипочём, наоборот, он позволяет в полной мере ощутить, что всё происходящее — не сон. — Котёнок, открой глаза и не закрывай их…

— Уже командуешь? — выполняю его приказ, подкалывая.

— Мы мужики такие… тираны… — пристально смотря мне в глаза, отвечает, погружаясь в меня, — особенно твой, — замер, — смирись, девочка… — делает резкий рывок и входит на всю длину.

Из моего горла вырвался вскрик, и я прогнулась в спине, принимая его в себя. Да, было немного больно из-за большого его парня и потому что это моя первая близость. Но, чёрт возьми, как же мне нравилась эта боль! Она граничила с наслаждением. Протяжный стон Ивана был для меня наградой, значит, ему так же, как и мне, сейчас хорошо!

* * *

Я не смог сдержать стон, её чертовски узкое, влажное и горячее лоно сжало до боли мой член. У меня потемнело в глазах, животная страсть, словно огненная лава, понеслась по венам, заставляя закипать кровь.

— Не отводи взгляда, смотри на меня, что бы ни случилось… — охрипшим от возбуждения голосом, требую и отстраняюсь.

Мне жизненно необходимо видеть, как меняется цвет её глаз, когда я вновь начну погружаться в неё. Меня буквально ломает от желания взять свою девочку жёстко, вбиваясь в её жаркое лоно вновь и вновь на запредельной скорости. Я обязательно это сделаю, но не сегодня.

«Стоп. Дыши. Она не готова. Боже, как же я не хочу сдерживаться! Стоп», — повторял эти слова, как мантру, пока не получилось совладать с овладевшей моим разумом похотью. Как же мне тяжело даётся контроль…

Мира открыла глаза и посмотрела на меня затуманенным взглядом. Я начал двигаться, моя девочка тихо застонала. Пусть пока так, но придёт время, она будет кричать громко, молить не щадить её, брать на полную мощь. Но это потом, а пока мне нужно Миру возбудить, иначе точка G* выйдет на контакт с моим богатырём. Она, как и я, должна получить удовольствие. Может, я и безнадёжный романтик, но очень хочу, чтобы воспоминания о первом разе у неё не ассоциировались только с болью.

— Вань, не стоит сдерживаться, обещаю, что выдержу.

Я замер.

— Неверная позиция. В постели получать удовольствие должны оба.

— Малиновский, о чём ты говоришь? Мне не испытать в первый раз. Мне уже хорошо только от мысли, что я теперь твоя, и ты будешь удовлетворён.

— Удовлетворён? Ошибаешься, мне и месяца беспрерывного траха будет мало, чтобы я наконец почувствовала себя удовлетворённым. Увы, муж у тебя не совсем нормальный, но ты девочка натренированная, выдержишь.

— Не сдерживайся. Боль не такая уж сильная.

Ну что за женщина? Готова терпеть боль, лишь бы я получил удовольствие.

— Не получишь? — усмехнулся. — Ну-ну, посмотрим. Держи руки в этом же положении.

От моих слов по телу малышки пробежала мелкая дрожь — значит, ей нравится подчиняться. Отлично, а мне чертовски нравится доминировать, и тут у нас стопроцентное попадание.

Я отпустил её руки и, слегка отстранившись, немного переместился влево, но не выходя из её лона. Медленно провёл большим пальцем по её подбородку, шее, опускаясь ниже, пристально смотря любимой в глаза. Её цвет глаз немного изменился: ещё не синий, но и ещё не серый. Наблюдая за её реакцией, продолжаю.