Может, он зря сдается? Вдруг его благое намерение обернется дорогой в ад, за колючую проволоку? Но как бы то ни было, это решение они принимали вместе с Соней. И пути назад уже нет…

Он подходил зданию ОВД «Битово». До него оставалось совсем немного. Поэтому он крайне удивился, когда в машине у обочины мелькнуло знакомое лицо.

Алик! Тот самый…

Алик сидел в неприметной «Ниве» впереди на пассажирском сиденье. Окна тонированные – кто за рулем, не видно. И самого бы Алика он не увидел, если бы тот на секунду не опустил стекло, чтобы выбросить «бычок». Движения быстрые, нервные, на лице волнение. Точно таким же был он тогда, когда они вместе вели охоту на подполковника Кручу. Неужели Алик занялся этим снова? На этот раз без Кирилла.

Если не так, то что он тогда делает возле отдела милиции, где служит знаменитый Волчара? Почему бы Кириллу не узнать это?

Сдаваться он шел не с пустыми руками. Трофейный пистолет при нем. Только в обойме ни единого патрона. Ведь он шел, чтобы сдать его в милицию. Но Алик-то этого не знает…

Кирилл прошел мимо машины. Хорошо, что ворот его куртки высоко поднят, вязаная шапочка низко натянута на глаза. Не хватало еще, чтобы Алик узнал его.

В нескольких шагах по ходу движения магазин. Хозяйственные товары. То, что нужно. Кирилл зашел в него. Быстро купил небольшую, но увесистую кувалдочку. И с ней со всех ног ринулся к машине. Раз! И начисто снесено боковое стекло «Нивы». Два! И под ухо растерянного Алика тыкается ствол пистолета. Теперь все внимание на водителя. Ба! Знакомые лица!.

– Снова ты? – как старому другу, улыбнулся ему Кирилл. И тут же строго предупредил:

– Дернешься, снесу башку ему, а потом тебе. Я успею…

– Эй, ты чего? – пошевелил губами Алик.

– А ты чего?

Только сейчас Кирилл заметил, что на коленях у Алика лежит что-то вроде пульта дистанционного управления с одной-единственной красной кнопкой. Он резко протянул в разбитое окно свободную руку, забрал пульт. Алик автоматически дернулся за ним.

– Стреляю! – предупредил Кирилл.

– Не-ет! – взвыл тот и зажмурился от ужаса.

– Тогда говори, что это такое?… Считаю до одного!…

Степан взял кейс, открыл его. Какие-то бумаги, компьютерные диски, дискеты.

– И что это такое? – спросил он у дежурного.

– При нем был, – доложил капитан и показал на задержанного.

– Что в кейсе?

– Документы, отчетность, – ответил сам Елисеев. Голос жалкий, в глазах подавленность.

– А именно? – из-под нахмуренных бровей посмотрел на него Степан.

– Я точно не знаю… Я этот кейс выкрал. У Штыря выкрал… Я сбежал от него. Вместе с этим кейсом…

– Занятно. А зачем ты от него сбежал?

– Так он же меня за человека не держит. Унижает, бьет, когда пьяный…

– И ты от него сбежал…

– Ну да. Два дня к вам шел… Я-то ведь ни в чем не виноват. Просто жертва обстоятельств…

– Ну, присаживайся, жертва, поговорим… Кулик ногой пододвинул к Елисееву стул, тот сел. Затравленно осмотрелся по сторонам.

– Значит, документы выкрал. А откуда?

– Дом у него загородный. Там меня держали. И Штырь там был…

Он начал рассказывать, как обхитрил людей, которые присматривали за ним. Как лихо пробрался в кабинет Штыря. Выкрал кейс. Как героически продирался с ним в Битово. Через леса, поля, болота… Только Степана этот рассказ не трогал. И кейс его интересовал мало. От Елисеева ему нужно было сейчас одно – как найти дом, в котором его держали…

– Ладно, хватит, – оборвал он нудные россказни. – Места эти помнишь?

– Они мне по ночам сниться будут…

– Меньше текста, ближе к теме. Покажешь?

– Покажу…

Степан поднялся с места, подошел к Елисею, схватил его за шкирку, как шкодливого пса, потянул к выходу из кабинета. Опера поднялись со своих мест.

Но из кабинета так никто и не вышел. Дверь открылась, и на пороге появился еще один беглец. Кирилл Коньков. Но, в отличие от Елисея, не его тащили за шкирку, а он толкал перед собой бритоголового паренька с затравленным взглядом и перекошенным от боли лицом. Кирилл держал его за руку, круто заломленную за спину. В свободной руке у него был какой-то пульт.

– Здравия желаю, товарищ подполковник, – с неуместным, казалось бы, для него пафосом поприветствовал он Степана. – Вот, привел…

Кивнул на парня.

– Кого?

Степану очень не нравился пульт в его руке. И Кирилл видел это.

– А того, который заставлял меня в вас стрелять… Сейчас он сам стрелять собирался. В вас. Вот из этой штуки, – показал он на пульт. – А вон и кейс у вас на столе. И вся ваша команда в сборе. Нажал бы на кнопочку, и всех бы вас в клочья…

– Врет он! – захрипел заломанный парень. – Все врет…

– Гад! Сука! – заревел вдруг Елисей.

И попытался вырваться из рук Степана. Этого сделать ему не удалось. Зато он сумел лягнуть парня ногой в грудь.

– Козлы помойные!…

Степан отпустил Елисея и тут же хлопнул его ладонями по ушам. Контуженый бедняга глухо взвыл, зажал уши руками и осел на пол.

– Дай сюда! – Степан протянул руку к пульту. Кирилл отдал его без всяких возражений.

– Только на кнопку не нажимайте, – предупредил он.

– Да уж ясно…

Степан сам все понял. И еще до объяснения Кирилла. Штырь не просто отпустил Елисея. Он отправил его в отделение с кейсом, который попал в кабинет к Степану. А кейс необычный. С двойным дном, где залегал солидный заряд редкой взрывчатки эластида. И «клоп» – через него информация о происходящем поступала ублюдку, которого приволок Кирилл. Волей случая он узнал киллера. Сумел обезвредить его, забрать у него пульт. Водителя машины он вырубил, а исполнителя приволок в отделение. Позже оперативный дежурный объяснял, что Кирилл прошел через проходную с деловым видом, поэтому он принял его за опера из МУРа, доставившего в отделение какого-то воришку. Поэтому он не принял меры к его задержанию. И правильно, между прочим, сделал. Этот дежурный был малость глуповат, мог бы сдуру нажать на кнопку пульта дистанционного управления. И тогда… Страшно даже представить, что бы тогда было. Взрыв мощностью в несколько килограммов в тротиловом эквиваленте запросто мог отправить на тот свет Степана со всей его командой.

– Бля буду! – стонал Елисей. – Я не знал! Штырь сказал, что эти документы туфта, но хоть какое-то снисхождение мне за них будет. А я и рад был. Думал, меня отпускают. Я ведь уже давно хотел сдаться… А меня подставили. Снова под ставили… Козлы! Гады!…

Степан с презрением смотрел на этого слизняка. И думал, каким нужно быть идиотом, чтобы прочить его на место Сафрона. Этот тип только с виду крутой, а внутри у него одна гниль.