Увы, тротила в ящике не оказалось, как и чего-либо другого, призванного вредить чужому здоровью.

– Килька в томате атлантическая… – сняв слой промасленной бумаги и вынув из ящика банку, прочитала на бумажной этикетке Оксана.

Виктор, склонившись над ящиком, выгреб верхний слой банок и убрав бумагу под ними, достал следующую, отличавшуюся по виду банку, на этикетке которой прочитал:

– Печень трески в масле, – покрутив банку он дополнил, – 1968 год. А она не испорченная?

– Сильно сомневаюсь, – ответила на это женщина.

Следующим слоем шла печень минтая, а за минтаем нашлись пузатенькие небольшие банки с чёрной икрой. На этом «рыбный день» не закончился, так как ниже шла икра красная. А за красной икрой оказалось фанерное дно… Несъедобное, но в печку сгодится.

– Решено, – деловито заявила Оксана, – сегодня вечером сварганю вам блины. А то давиться одной только красной и чёрной икрой как-то даже и неприлично.

– Молока на блины нет… – забрасывая банки в ящик, прокомментировал молодой человек.

– Поверь, когда есть чёрная икра, отсутствие молока в блинах можно и пережить! – ответила на это женщина. – И лопату придётся оставить здесь, – пробуя поднять ящик в одиночку, дополнила она.

***

Покинули станцию Виктор и Оксана далеко не ранним утром, заодно к своей цели они особо не торопились. После долго раскапывали тайник, а обратно тащили далеко не самый лёгкий ящик с консервами. Но как они умудрились провозиться до вечера, Виктор не понимал. И всё же вечер наступал: клонящееся к горизонту солнце и идущая на спад жара говорили это ясно.

– Слушай Оксан, – делая очередную передышку, во время которой ношу опустили на песок, обратился к женщине Виктор. – Я вот не пойму, отчего этих ботов никто два года убить не мог.

– Да просто всё, – недовольно глядя на опустевшую бутылку, начала отвечать женщина. – Из стрелкового оружия, в том числе пулемётов небольших калибров, ну таких в которых винтовочный патрон используется, бота не возьмёшь. Максимум можно трещину на лицевом стекле поставить. Вот и пляши от этого…

– А крупный калибр? По станциям и полисам его, поди, хватает. Сомневаюсь, что все настолько нерасторопные как в нашем секторе.

– Нет, тут ты не прав, сектор сектору рознь. Есть такие полисы, что приходят на станции с рейдерскими визитами и выгребают под ноль технику и боеприпасы, да и жратву частенько прихватывают. И не только на свои станции, до соседних секторов добираются, из-за чего порой начинаются настоящие войны между секторами. Будто им других проблем не хватает.

– Вот всё забываю спросить, а сколько на квадрат баз ботов и шакалов? – вспомнив интересующий его момент, поинтересовался Виктор.

– Помнишь ты сам нам про группы секторов рассказывал. Одна группа – четыре сектора.

– Ага.

– Так вот, на одну группу, одна база ботов и один лагерь шакалов. Если судить по рассказам Гены, база ботов у вас хиловатая, есть куда круче, а вот Шакалы всем Шакалам Шакалы. Обычно мельче они и без техники, полисам портить жизнь по ночам пешком ходят. Знаешь за что Система им бонусы даёт?

– Откуда? – хмыкнул Виктор.

– Ну, мало ли, успел где нахвататься, – пожала плечами собеседница. – Так вот, бонусы в виде снаряжения они получают за полную зачистку полиса. Полную – это когда всех убивают, понимаешь. Резкий этот очень опасный человек… Хорошо, что нас это не сильно волновать должно: на станции Шакалам путь закрыт.

Отдохнув, спутники подняли ящик с песка и направились в сторону различимой уже станции. Идущая позади Оксана, на ходу продолжила:

– Есть сектора, где полис и станции грамотно перераспределяют подгружающиеся ресурсы, более того, с полисов на станции приходят добровольцы, чтобы помочь местным отбить атаку ботов.

– Зачем им такие риски? – подивился Виктор.

– Кто-то идейный, кому-то начальство полиса приказ выдало, да и жизней у нас целых десять. Или всего десять, тут как посмотреть. Подобные риски приносят на дальней перспективе свои плоды. В секторах, где я наблюдала подобное, атаки ботов часто сводятся либо к не сильно эффективному артобстрелу, либо же не к самым настойчивым атакам пехоты, во время которых боты отступают, лишь только начинает пахнуть жареным. Для них жареным. Вот тебе ещё одна причина, отчего до тебя ни одного бота не убили.

– Артиллерия, это как та штука, какая по нам жахнула, когда мы из торгового центра удирали? – спросил Виктор.

– Нет, и близко не такое. Эту хрень откуда-то издалека пригнали. То был «калибр жнецов», они такую технику подключают только когда с нарушителями местных правил разбираются. Но ты там себе картину излишнего благополучия не рисуй, даже на чётких секторах боты иногда вдаривают по станциям так, что мокрого места не остаётся. Да и полису порой прилетает. Но всё же в целом общее давление на сектор на порядок ниже, чем на таких «раков» как в «Семнадцатом». Боты сказали дружить и делиться, и здесь они правы, – подытожила женщина.

– И всё же, мы так и не затронули вопрос, почему до этого момента из крупняка не убили не одного бота, – произнёс молодой человек.

– А по мне очень даже затронули, – возразила Оксана. – А ещё, у меня такое ощущение, что у ботов есть некий график. Вот предположим надо им напасть на станцию три раза, при этом тяжёлое вооружение они могут прихватить с собой лишь один раз. Словно им программу составили, чтобы давление на сектора было разнообразным. Если станция не может оказать сопротивления, боты будут следовать этому графику добросовестно, а если есть опасность огрести по своим стеклянным рожам, то они два раза сделают вид, так, постреляют издалека для галочки, но вот третий раз, тот, когда можно калибр посерьёзнее прихватить, вдарят так вдарят. Понимаешь?

– Понимаю, – не оборачиваясь, кивнул шедший впереди Виктор.

– А на счёт того, что ты у нас такой первопроходец. Вот ты на танк в лобовую полезешь? Правильно, не полезешь. Вот и боты не лезли, а они в деле повоевать ребята ушлые. Кто же знал, что твоя винтовка пальнёт так пальнёт…

– Ого, а они развернулись… – на подходе к станции подивился молодой человек.

У ворот шла работа, Гена удерживал в горизонтальном положении металлическую трубу, а Хмурый, стоя на паре положенных друг на друга деревянных ящиках, забивал её кувалдой в песок. С учётом того, что чем глубже, тем плотнее местный песок становился, в том, что вбитая на полтора метра труба будет держаться крепко, сомнений не возникало.

Мужчины, завидев разведывательный отряд, работу оставили и вышли навстречу Виктору и Оксане.

– Что-то ящик ваш до неприличия не зелёный… – подозрительно покосился на находку Гена.

– А лопата где? – возмущённо пробурчал хозяйственный Хмурый.

– Лопату пришлось оставить, с ней ящик тащить неудобно было, – сообщил Виктор. – Мы там ещё квадрат листовой стали откопали. Миллиметров пять толщиной и больше метра по грани. У меня маркёр на карте стоит, надо будет решить вечером, забирать его или нет.