Гдитхи продолжала заботиться о Немом и после того, как он оправился. Ежедневно она приносила ему чашку молока буйволицы, миску каши и пару лепешек. Кормила вареным или жареным мясом после каждой охоты – вождь оделял семью Гдитхи, рассчитывая и на чужака.

С непосредственностью, свойственной детям природы, она однажды спросила своего подопечного:

– Ты еще мужчина, Немой, или уже старик? Если ты еще не старик, почему ты не женился на мне? Я сильная женщина, могу родить детей – посмотри, какие широкие у меня бедра! Буйволицы всегда дают мне молока больше, чем другим, и лепешки у меня лучше всех. Почему ты не хочешь меня?

Чужак покачал головой и пожал плечами. Думая, что он не понял, Гдитхи сделала несколько характерных движений бедрами и на пальцах изобразила совокупление, а в завершение шутливо хлопнула Немого по тому месту, где брюки раздваиваются на штанины, и рассмеялась:

– Я видела, тут у тебя ран нет!

Он невольно смутился и вновь покачал головой. С тех пор как очнулся в краале, зов плоти еще ни разу не давал о себе знать.

Но время шло, он вполне оправился и окреп. Когда сопровождал женщин в походах за водой, взгляд его все чаще задерживался на полуобнаженных фигурах туземок, отмечая горделивую осанку молодых женщин и удивительно крутые ягодицы, колыхающиеся в такт мерным шагам. Он видел, как, скинув нехитрые юбочки, девушки входят по пояс в воду, омывают свои торчащие крепкие груди, и капли стекают по черным телам, возбуждая желание смахнуть воду собственной рукой, ощутить гладкость кожи.

Миновала сухая зима, когда вечерами къхара-кхой согревали себя танцами возле костра, а на ночь вносили в хижины горячие камни и засыпали, закутавшись в шкуры антилоп. Вновь наступило жаркое лето с частыми проливными дождями.

В один из дождливых дней Гдитхи принесла обед в хижину Немого. В ее коротких черных кудрях запутались хрусталики воды. Струйки стекали с плеч и груди, на одном из сосков качалась капля. Немой не сводил с нее глаз и вдруг непроизвольно коснулся ее груди, затем провел рукой по лоснящемуся мокрому боку и задержался на выступающей ягодице, прикрытой мокрой тканью.

Гдитхи довольно сверкнула белками глаз и расплылась в широкой улыбке.

Когда с наступлением ночи в краале стихли голоса, Немой пришел к ней в хижину.

Известие о пропаже Ретта Батлера и его спутника мгновенно распространилось по Кимберли и взбудоражило весь город. В этом пустынном и диком краю уже бывало, что кто-то, отправившись на поиски алмазов, не возвращался. Но это случалось со старателями-одиночками, пускавшимися в путь недостаточно подготовленными. В вельде они рисковали стать жертвами хищных зверей, а подчас и жестоких аборигенов. Время от времени искатели алмазов натыкались в пустыне на выбеленные солнцем скелеты своих предшественников. Однако впервые за всю историю Кимберли пропал человек состоятельный и уважаемый, и тут же нашлись добровольцы, готовые отправиться на его поиски.

Скарлетт порывалась ехать вместе с ними, но мистер Барнато, возглавивший экспедицию, уговорил ее остаться дома. Вместо миссис Батлер в состав отряда был включен ее управляющий Уильям Дэвис.

Спустя неделю поисковики достигли подножия горы, где пропали Батлер и Маферсон. Джаба указал место, с которого они начали свое восхождение. Было принято решение разделить отряд на три группы, чтобы как можно тщательнее обследовать местность.

День за днем прочесывали они склоны, и вскоре все маршруты, по которым можно пройти без серьезного альпинистского снаряжения, были опробованы. Нашелся привязанный к чахлому деревцу шнур, конец которого терялся под грудой камней, а еще через пару дней, на противоположном склоне – старая кирка. Больше никаких следов старателей экспедиция не обнаружила.

Барнато посчитал, что кирка вряд ли могла принадлежать Батлеру или Маферсону – судя по древку, ее изготовили не менее двадцати лет назад. Зато веревка, обвивавшая древко кирки, была точь-в-точь как та, что нашли привязанной к дереву. Если верить Дэвису, который лично помогал экипироваться мужу своей хозяйки, именно такой шнур взял с собой Батлер.

– Веревок полно в любой лавке, и на английской территории, и в Оранжевом государстве, – пожал плечами глава экспедиции. – Может, она куплена в Блумфонтейне? Или здесь, в Трансваале… И какой черт дернул Батлера забраться в такую даль? Впрочем, еще два года назад эти горы принадлежали Британии…

– Для старателей не существует границ, – изрек Дэвис, – и законом это не запрещено.

– Оставайся территория под английским протекторатом, можно было бы задействовать в поисках один из гарнизонов… – размышлял вслух Барнато. – С другой стороны, какой смысл срывать гору из-за того, что обнаружили обрывок веревки, скрывающейся под обвалом?.. Что мы найдем? Два смятых в лепешку трупа?

– Вы считаете, поиски следует прекратить? – спросил один из добровольцев, относительно недавно живущий в Южной Африке.

– Не вижу смысла их продолжать. Насколько я знаю Батлера, будь он жив – выбрался бы из любой передряги.

– Я тоже уверен в этом, к сожалению, – вынужден был согласиться Дэвис.

Лагерь, развернутый у подножия горы, было решено свернуть. Отряд отправился обратно в Кимберли.

Известие о том, что тело мужа погребено под обвалом в далеких горах, буквально сразило Скарлетт. Пока экспедиция не вернулась, в сердце еще теплился уголек надежды, но когда Дэвис представил ей доказательство – обрывок шнура, для которого она собственными руками сшила мешочек из тонкой кожи, – не оставалась ничего, кроме как признать, что Ретт погиб.

Без слез, с окаменевшим лицом Скарлетт попрощалась с управляющим, принесшим трагическую весть, и закрылась в кабинете.

Сердце ее изнемогало от горя, а мозг сверлила ужасная мысль: она сама отправила мужа на поиски золота – а получилось, что на смерть! Ретт твердил, что потуги переплюнуть крупнейших алмазодобытчиков бесполезны, а она не слушала. Зачем он пошел у нее на поводу, зачем согласился отправиться с Маферсоном?! Все-таки верил в удачу этой затеи? Ведь Ретт никогда не делал того, чего не хотел…

Пока Скарлетт собиралась с духом, не зная, как сообщить дочери о гибели отца, об этом позаботилась мадемуазель Леру. Вся в слезах, влетела Кэт в кабинет к матери:

– Нет! – кричала она. – Нет!.. Папа не мог умереть! Я знаю, я точно знаю!..

Скарлетт обхватила сотрясающуюся в рыданиях дочь и сама, наконец, дала волю слезам.

– Кэти, я тоже не верила, – рыдала она, – но прошло почти три месяца… Сегодня вернулись люди, искавшие твоего отца. Помнишь, вы с ним придумали, как не заблудиться в пещерах?.. Шнур нашли в горах, а конец – под обвалом. Его не найти. Ретт погиб.

– Это неправда! – всхлипывала Кэт. – Неправда!

– Я тоже не хочу в это верить…

Вдруг Кэт отстранилась от матери и заглянула ей в глаза.