Рощица вдоль дороги – одно название, а не рощица, разве что кусты ещё богатые, густые. Лужи вполне плебейские, не для шикарных авто. Впрочем, брызги из них играли на солнышке ничуть не хуже драгоценных камней. А вон и мостик через небольшой ручей. Недалеко от этого места повстречалась им с Деми подвода с несколькими хмурыми рабочими со стройки. Их серые небритые лица, исполненные безысходности, вдруг вспомнились девушке как нельзя некстати. Что, если они будут проходить мимо, когда Рене придётся подкарауливать здесь машину с Деми и араном?!

   – Неужто получше места для сердечных дел не нашлось? - усмехнулся таксист.

   – Здесь красиво и… и романтично, – нашлась с ответом Рена. - А вы… берите деньги и уезжайте.

   – Как же я поеду, бросив девицу в таком ушлом месте? – удивился водитель.

   – Сейчас за мной приедут. И мы поедем кататься, - ответила Рена.

   – А что же он сразу-то вас сюда не привёз? Кататься-то? Нет, что-то вы не то придумали, барышня. Юные араны не должны расхаживать без няньки. Давайте-ка я тут постою, покуда за вами не заедут.

   По счастью, от посёлка, который отсюда виднелся словно тортик на тарелочке, отделился одинокий мобиль.

   – Да вон он едет, – сказала Рена.

   Сунула таксисту деньги. Тот в досаде хлопнул дверцей и, боже правый, наконец-то уехал. Он ужасно надоел Рене, хоть она и понимала, что волновался не напрасно. Но она нервничала. А когда нервничаешь, всё может стать причиной для раздражения!

   Теперь выместить его было не на чем. Чужая машина проехала мимо. Дорога пустовала. Мостик, ручей, окружённый почти облетевшими ивами, еще густая, но уже жухлая трава у обочины, любопытные синицы на перилах моста… вот, пожалуй, и всё.

   – Ну, теперь назад точно дороги нет, – сказала Рена сама себе. - Как жаль…

ГЛАВА 25

Часы – поистине механические жрецы бога Времени. Нет, конечно, Создатель и его дети, Святые и Несвятые, являлись истинными богами, чьи изречённые истины непреложны, и всё такое… Но иногда Рене казалось, что первобытные боги из древних времён куда более ощутимы и реальны. В самом деле так! Вот в церкви, скажем, лики на стенах, им молятся, под их образами совершают таинства… но хоть кто-нибудь когда-нибудь ощущал их присутствие?

   А вот стихии все ощущали. Или жизнь, а тем более – смерть. Всему этому некогда покровительствовали языческие боги, которых давным-давно признали несуществующими и повелели предать забвению.

   Но Рена ещё из детства вынесла убеждение: забыть их нельзя. То в сказках наткнёшься на них, то в более взрослых книгах, а не то, как сейчас, поймёшь, что Ханатх, бог Времени, такой же настоящий, как часы на руке. И хоть как молись, хоть какие ему жертвы приноси, а всё без толку. Ни быстрее время не побежит, ни замедлиться не сможет.

   Без пяти десять у девушки озябли ноги. День, конечно, обещал стать очень погожим, но пока тепло не особо ощущалось. Середина второго осеннего месяца как-никак! Но настала пора готовиться. С оттенком сожаления девушка скинула плащ на землю. И шляпку. Ей было ужасно жаль эту милую чёрную шляпку. Но их следовало повалять по земле, порвать чулки и юбку, скинуть ботинки… Рена решила, что сделает это в самый распоследний момент, поэтому только расшнуровала их. Оставалось ждать, пока белый «голубь» Деми покажется со стороны города. Вздрагивая не столько от холода, сколько от страха, девушка оперлась на перила мостика.

   Машины всё не было. Зато от ближайшего забора стройки к мосту бодро шагали четыре здоровенных парня. Их план Деми не предусматривал, и Рена решила, что благоразумнее всего будет спрятаться под мостом. Хорошо, что красный плащ уже не такой яркий после усиленного втаптывания его в грязь… Сжавшись в комочек, Рена забралась как можно дальше и глубже под бетонное брюхо моста. Снизу журчал ручей, рядом что-то непрерывно шелестело в кустах и траве. А тяжёлые шаги и мужские голоса слышались всё ближе и ближе.

   Сырой бетон, покрытый зеленоватым налётом, издавал запах затхлой сырости. От воды веяло холодом. Но Рена уже не зябла, напротив, ей стало очень жарко и… весело. Да, да, та истерическая весёлость, что частенько заставляла её смеяться невпопад и не вовремя, опять подступала к горлу. Как мелкие пузырьки в стакане содовой, которые неудержимо поднимаются вверх, смех зарождался где-то под рёбрами и стремился на выход.

   Боже правый, но ведь это совсем не смешно…

   – Ну вот, кажется, она куда-то удрала.

   – Спряталась!

   – Да не, удрала.

   – Ну и где она тогда?

   – И чо теперь делать? Болваны, сказал же – надо было сразу выходить, как заметили. А щас чо?

   – Пойду спущусь, гляну, под мостом небось сидит.

   Рена затаила дыхание, глубже втиснулась под мост, пачкаясь в земле и осклизлой зелени. Ледяное плечо бетонной перегородки холодило спину. Твёрдость, которая то ли защищает, то ли делает убежище ловушкой…

   – Да тута она, – спокойно и даже весело сказал заглянувший к ней парень.

   Страшный-то какой…

   – Вовремя, – заметил другой грубый голос откуда-то сверху. – Тащи её сюда.

   Огромная заскорузлая рука шкрябнула по подолу плаща – Рена пискнула, дёрнулась, заметалась, словно мышка в попытке избежать кошачьей лапы.

   Увы – парень, видом напоминающий мостового тролля, со второй же попытки ухватил девушку за ногу и вытащил на свет божий, невзирая на жалобные крики. Трое других стояли, сойдя с обочины, рядом с мостом, и нехорошо ухмылялись.

   – Ты, главно дело, это… не бойся, – сказал, ставя Рену, словно куклу, вытащивший её «мостовой тролль». – И не сопротивляйся. Предоставь дело это… как его… специалистам.

   Едва оказавшись на ногах, Рена дёрнулась бежать к спасительной дороге, но её рванули обратно так же резко и быстро, как она сорвалась с места.

   – Да стой ты, – добродушно сказал один из строителей.

   – Может, ей объяснить, что к чему? – спросил другой.

   – Да ну, не натурально выйдет, – хохотнул третий. - Пущай потрепыхается. Чо, едут?

   Значения его слов Рена не поняла и не очень хотела понимать. Да она и перестала слышать, о чём говорили напавшие на неё строители. От ужаса и безысходности ситуации